Краткие содержания произведений - алексей писемский - горькая судьбина

В ожидании возвращения с заработков из Петербурга оброчного мужика Анания Яковлева, «человекаиз души гордого, своеобышного», работящего и хозяйственного, в празднично убранной избе, тревожнопоглядывая на заметенную дорогу, беседуют две старухи — Спиридоньевна и Матрена, мать Лизаветы,

жены Анания, в отсутствие мужа вступившей в любовную связь с молодым помещиком Чегловым-Соковиными прижившей от него ребенка.В окно видно, как подъезжает подвода. Ананий, еще не зная ничего, ласково под руку ведетвстречавшую его Лизавету в дом и раздает всем гостинцы. За столом «умные речи» Анания обустройстве чугунки да корабельного дела, о превосходстве торгового человека над мастеровым,

обещания нынешним годом взять с собой в Питер Лизавету настораживают собравшихся. Лизаветавспыхивает, а подвыпивший дядя Никон, пустой, задельный мужичонка, за четвертачок подвезшийАнания, хвастаясь своим прежним житьем в Питере, вдруг обзывает Анания барским свояком. Услышав оребенке, Ананий в смятении бросается к жене, к Матрене.Лизавета сначала объясняет бесчестье свое одним только страхом, угрозами, принуждением ижеланием спасти от рекрутчины мужа. Гнев и мука Анания тем сильней, что сам он ни дня, ни ночи непрожил без мысли о доме, превыше всего на свете ставя долг семейный и христианский. В конце концов,

овладев собой, он решает, чтобы стыда избежать, Лизавету простить, а мальчонку полуторамесячногоусыновить при условии полного прекращения любовных сношений с барином…Тем временем в помещичьем доме, в кабинете на диване сидит, потупив голову, Чеглов-Соковин,

опустившийся, худой и изнуренный, а в креслах развалился муж его сестры, цветущий щегольЗолотилов. Он наставляет Чеглова на путь истинный примерами из жизни уездного окружения исобственным опытом благополучной связи с особой низшего сословия. Чеглов слабо сопротивляетсяцинизму Золотилова, пытаясь доказать, что рассуждения его в тоне Тараса Скотинина, а «крестьянкилюбить умеют». Когда эта женщина была еще беременна, Чеглов предлагал, чтоб спасти её от стыда,

подкинуть младенца к бурмистру. Она отказалась: «Я им грешна и потерпеть за то должна». Разговорпрерывается приходом бурмистра Калистрата Григорьева с докладом о приезде Анания, его«безобразиях», «тиранстве» и Лизавете, «урвавшейся» к барину. Сквозь рыдания она признается, что уАнания одно теперь намерение — отлучить и увезти её с сынишкой в Питер, а ей это «хуже смерти»,

потому что и раньше, выданная насильно, на молодого барина заглядывалась, когда тот приезжал вдеревню, а теперь и вовсе «не мужнина жена». Чеглов, поддаваясь на уговоры бурмистра и Лизаветы,

соглашается откровенно на равных переговорить с Ананием, объяснив, что здесь дело в любви, ипредлагает ему либо денежный выкуп, либо дуэль. Разговор втроем при свидетелях еще большеоскорбляет Анания. Он припоминает бурмистру, как тот обманывал барина с пьяницей-землемером дахлеб воровски продавал. Завязывается перепалка, в ходе которой выясняются подробности семейнойжизни Анания, переданные Лизаветой. Ананий в ярости грозит ей расправой. Испуганный Чегловприказывает бурмистру следить, чтоб «волоса с головы её не пало». Бурмистр, давно затаив зло наАнания, задумывает месть.Как и в начале, Матрена и Спиридоньевна обсуждают происшедшее: Чеглов после встречи с Ананиемвышел, словно мертвец, таз «полнехонек кровью отхаркнул», Лизавета сутки лежит молча, взаперти,

голодная, только зыбку с ребенком перенесли к ней из горенки. При виде Анания Спиридоньевна, будтоненароком, убегает к бурмистру, который и врывается с мужиками «по барскому указу» «стеречь егобабу» как раз во время нового объяснения Анания с Лизаветой, его уговоров оставить грех, начатьпо-божески жить в Питере и купить на скопленные деньги лавчонку. Ананий предупреждает, что, еслиЛизавета хоть слово при «разбойнике» промолвит, он живой с ней не расстанется.Бурмистр, переругиваясь, стравливает мужиков с Ананием. В самый разгар перебранки из-заперегородки появляется Лизавета, всклокоченная, в худом сарафане, прилюдно объявляет себя«полюбовницей барской» и требует вести её к господину — хоть как, без обувки и одежды, «последнейкоровницей, али собакой». Бурмистр у молодого парня безуспешно пытается силой отобрать полушубоки сапоги — Лизавете до усадьбы добежать только — и в конце концов сбрасывает ей свою сибирку.

Лизавета поспешно уносит её за перегородку, чтобы завернуть ребенка. Ананий врывается следом,

отнимает ребенка и в ответ на сопротивление и брань Лизаветы в беспамятстве убивает младенца.

Раздается страшный крик. Мужики в растерянности. Ананий бежит в разбитое окно.В доме Чеглова расположились стряпчий, исправник, собирают крестьян, готовятся к допросу.

Бурмистр, распоряжаясь и оправдываясь, «отчего не остановили и не заарестовали», чернитпропавшего Анания и взяткой в сто пятьдесят целковых тайком сговаривается с исполнителямиуездной власти быстрее замять дело. Сотский приводит Матрену. «Дрожа всем телом», она повторяетслова бурмистра: «не была… не знаю». Появляется чиновник особых поручений, молодой человек свыдающеюся вперед челюстью, в франтоватом вицмундире, с длинными красивыми ногтями, честолюбивый,

но не умный, просматривает бумаги, гонит всех, выталкивает Матрену, бурмистра и приказывает пытатьжену убийцы. Лизавета не держится на ногах, падает и только всхлипывает: «…грешница я, грешница» —«в рассудке тронулась». По требованию чиновника из сеней пускают Никона и записывают его пьяные,

несвязные показания, чему противится Зо-лотилов, постоянно вмешиваясь в разбирательство стребованием считаться с его «отдельным мнением» касательно дворянства. В это время мужик ДавыдИванов объявляет о поимке Анания, которого встретил у леса на своей полоске, когда боронил. Тотдобровольно сдался властям. Анания заковывают в кандалы. Выражение лица его истощенное исовершенно страдальческое. На вопрос — «зачем же сдался? Жил бы там в пустыне…», на чиновничьиуговоры доказать, что у жены был незаконный ребенок, и тем самым наказанье себе смягчить, — Ананийотвечает: «Не жизни… искать ходил… а смерти чаял… от суда человеческого можно убежать испрятаться, а от Божьего некуда!», «не мне их судьей и докащиком быть: мой грех больше всех ихних…»Чиновник обвиняет мужиков, прежде всего бурмистра, в сговоре, в стачке. Едет к губернаторувыводить дело на чистую воду, с ним же Золотилов — отстаивать честь дворянина. Бурмистр отпущен.

Анания собирают в острог. Он прощается со всеми. Бурмистра целует первого, кланяется. Подходит кматери и жене. Та бросается ему сначала на руки. Он целует её в голову. Она падает и обнимает егоноги. Матрена его крестит. Ананий кланяется. Все его провожают. Бабы начинают выть.

См. также:

Л Н Толстой Анна Каренина, И С Тургенев Записки Охотника, Н Г Гарин-михайловский Студенты, Ольга Форш Одеты Камнем, Гарин-михайловскийнг Студенты, Валентин Распутин Живи И Помни