Философский словарь - социалистический реализм
Социалистический реализм
Термин "С.р." появился в советской печати в 1932 как попытка конкретизировать отстаиваемую представителями "Ассоциации пролетарских писателей" идею перестроить литературу на основе "диалектико-материалистического творческого метода". Принцип С.р. был провозглашен М. Горьким и поддержан Сталиным. "Социалистический реализм, говорил Горький на 1-м Всесоюзном съезде советских писателей (1934), утверждает бытие как деяние, как творчество, цель которого непрерывное развитие ценнейших индивидуальных способностей человека ради победы его над силами природы, ради его здоровья и долголетия, ради великого счастья жить на земле".
Примерно в это же время в нацистской Германии начал утверждаться художественный стиль, в сущности аналогичный С.р. ("изображение действительности в ее революционном развитии"), но ориентированный не на построение коммунизма, а на создание чисто арийского гос-ва ("тысячелетнего рейха"), эксплуатирующего покоренные им народы. Сталин и Гитлер понимали несомненную значимость выступлений деятелей литературы и искусства в поддержку их режимов. Оба диктатора сознавали также, что эффект подобных выступлений заметно усилится, если люди искусства будут объединены в соответствующие организации, действующие якобы на основе принципа добровольности и руководствующиеся в своем творчестве идеей построения "нового общества". В мае 1933 Геббельс прямо заявил, что в соответствии с требованиями нового режима "все события культурной жизни должны быть связаны с осознанной политико-идеологической пропагандой", а все, что связано с "еврейско-либеральным направлением... должно быть вырвано с корнем".
Принцип "Искусство должно быть понятным народу" был основным мотивом борьбы тоталитарных обществ с модернистским искусством, во многом ориентировавшимся на избранных. Искусство понятно самой широкой аудитории, только если оно предметно, реалистично. Отсюда необходимость в С.р., т.е. в реалистическом искусстве, отображающем мир в свете социалистических идеалов, и в "националсоциалистическом реализме", представляющем настоящее с позиции националсоциалистических идеалов. Телеологический реализм тоталитарного искусства являлся параллелью филос. реализму тоталитарного общества, систематизирующему естественную филос. установку обычного человека с учетом той глобальной цели, которая стоит перед таким обществом (см.: Диалектический материализм).
Писательница Т.Н. Толстая характеризует С.р. как "восхваление начальства в доступных ему формах". О произведениях, написанных в духе С.р., действительно можно говорить как о "восхвалении начальства", т.е. правящей коммунистической партии и в особенности ее ядра бюрократии коммунистического общества, его номенклатуры. Однако "начальство" превозносится в этих произведениях в формах, доступных не только ему, но и самым широким массам.
Центральным действующим лицом произведений С.р. является т.н. простой советский человек. Такой человек, не обремененный особыми познаниями, но интуитивно схватывающий глубинную, классовую суть всего, агрессивный в отстаивании своих взглядов, не был выдумкой деятелей советского искусства. Он существовал реально и являлся прообразом того "нового человека", которого намеревался создать со временем коммунистический режим. "Большевики хотели, чтобы инвалид Гаврилыч стал Бетховеным. Главная их гнусность в том, что они убедили Гаврилыча, он еще и сегодня считает себя Бетховеным и поэтому страдает в новом мире рок-музыки" (Б. Парамонов). Т.о., не только пропагандой, но и искусством коммунистического общества постоянно превозносился образ "простого человека", интуитивно чувствующего "правду жизни" и находящего правильные решения в тех ситуациях, в которых пасуют даже изощренные умы. О "простом советском человеке" слагались песни, он был непременным героем всех производственных романов. В Средние века, когда тоже восхвалялась "святая простота", превосходящая ученую мудрость, рассказы о простаках нередко окрашивались юмором. "Простой человек" как один из основных героев советской литературы трактовался, однако, вполне серьезно. Кумир советской молодежи в течение многих десятилетий Павка Корчагин был совершенно необразованным человеком. Но у него острое революционное чутье, дававшее ему несомненное, как казалось, право учить жить так, чтобы "не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы". Советские школьники заучивали его монолог о скорейшем революционном освобождении человечества наизусть и запоминали на всю жизнь. В 1970-е гг. писатель Вен. Ерофеев с иронией писал в записной книжке о "нашем простом советском сверхчеловеке".
Споры о приемлемости метода С.р., робко начавшиеся в 1960-е гг., затихли, не получив развития, в начале 1990-х, когда окрепло сомнение в том, что коммунизм это действительно положительный конец человеческой истории и что стандартный герой советского искусства, борющийся за воплощение коммунистических идеалов и представляющий собой однобокую, аскетичную и лишенную подлинной душевной глубины личность, на самом деле может оцениваться как положительный герой.
С.р. господствовал в советском искусстве с начала 1930-х до конца 1950-х гг. В дальнейшем, по мере растущего разложения советского коммунизма понятия "советское искусство" и "искусство С.р." начинают все более расходиться. Несмотря на идеологическое давление, все чаще появляются произведения, не только не вполне отвечающие методу С.р., но и прямо не считающиеся с ним. Характерными примерами могут служить произведения лауреатов Нобелевской премии по литературе Б. Пастернака и А. Солженицына, фильмы Г. Чухрая "Баллада о солдате" и "Чистое небо", новая проза о Великой Отечественной войне и др. Советское искусство кон. 1970-1980-х гг. во многом уже свободно от идеи воплощения требований С.р., хотя явного отказа от самого принципа С.р. не происходит.
Марков Д.Ф. Проблемы теории социалистического реализма. М., 1975; Горький М. О литературе. М., 1980; Философский энциклопедический словарь. М., 1983; Буллок А. Гитлер и Сталин. Жизнь и власть. Смоленск, 1994; Ржевская Е. Геббельс. М., 1994; Ерофеев В.В. Из записных книжек // Он же. Оставьте мою душу в покое. Почти все. М., 1995; Ивин А.А. Введение в философию истории. М., 1997; Парамонов Б. Конец стиля. М., 1997.
И.П. Никитина