Философская энциклопедия - финляндская философия

ФИНЛЯНДСКАЯ ФИЛОСО́ФИЯ

В Финляндии, входившей в состав Швеции (до 1809) и России (до 1917), развитие философии началось значит. позднее, чем в соседних скандинавских странах. Усвоение и дальнейшее развитие европейских филос. доктрин протекало в Ф. ф. под сильным влиянием нац. условий.

Преподавание философии началось в Финляндии с сер. 16 в. в лютеранской Абоской Академии (Турку), где господствовали идеи Меланхтона, препятствовавшие проникновению из Швеции картезианства. Науч. авторитет X. Г. Портана (1739–1804), враждебно встретившего кантианство, замедлил распространение этого течения в Ф. ф. Лишь в 18 в. в Ф. ф. прочно обосновалась философия Лейбница и Вольфа, а затем Локка, приверженцем к-рого явился крупнейший нац. ученый – Портан. После смерти Портана в Ф. ф. с оригинальной филос. системой (напоминавшей более всего системы Бенеке и Я. Ф. Фриза) выступает Г. И. Хартман (1776–1809) – преподаватель философии Абоской академии (см. "Учение о познании"– "Kunskapslära", t. 1–2, Abo, 1807–08: 3-й том не был издан). Единств. учеником Хартмана был К. Сёдерхольм (1789–1867), пытавшийся согласовать идеи христианства с последними веяниями в идеалистич. нем. философии ("Духовный космос. Мировоззрение примирения" – "Der geistige Kosmos. Eine Weltanschauung der Versöhnung", Lpz., 1859).

После присоединения Финляндии к России в Абоской академии систематически стала преподаваться нем. философия, в основном Кант и Фихте; Шеллинг не вызвал в Финляндии никакого интереса. Видным популяризатором нем. философии в Финляндии в нач. 19 в. был Ф. Бергбум (1785–1830). Однако в целом догегелевская философия не оставила в Финляндии заметного следа. Гегельянство, наоборот, получило в Финляндии быстрое распространение. Его первым представителем в 20-х гг. 19 в. был Ю. Я. Тенгстрём (1787–1858), проф. философии, ученик швед. философов Д. Боэция и Б. К. X. Хёйера. Ученик Тенгстрёма – Ю. В. Снельман (1806–81) стал талантливым интерпретатором философии Гегеля, придав гегельянству нац. окраску. Его "Объяснения к т.н. "объективной" логике Гегеля" ("Försök tili framställning af logiken", [Hels.], 1837) и "Начальный курс философии" ("Philosofisk elementar-сurs", H. 1–3, [Stockh.], 1837–40), посвященный гл. обр. психологии, оказали существ. воздействие на обществ. мышление в Финляндии. Со Снельмана по существу начинается история совр. Ф. ф. После пребывания в Германии в нач. 40-х гг. 19 в. Снельман примкнул к левым гегельянцам, став одним из ярких представителей этого направления. В основу его гл. филос. работы "Учение о государстве" ("Läran om staten", Stockh., 1842) была положена идея о нац. духе, как фундаменте гос. жизни. Философия Снельмана оказала глубокое влияние на развитие финского нац. движения (одним из ее последователей был президент Финляндии Ю. К. Паасикиви).

Приобщение к философии Гегеля сыграло огромную роль в культ. и обществ. развитии Финляндии. С сер. 19 в. нем. философия стала офиц. философией Гельсингфорсского ун-та, причем наряду с превалирующим гегельянством в 60–80-х гг. получила известность и материалистич. философия Фейербаха, осн. прозелитом к-рой выступил А. В. Болин (1835–1924) – личный друг и поклонник Фейербаха, издавший, помимо монографий о нем ("L. Feuerbach, sein Wirken und seine Zeitgenossen", Stuttg., 1891), его полное собрание сочинений на финском яз. (10 томов, 1903–11), а также историко-критич. обзор основных европ. филос. систем начиная с эпохи реформации ("Europas Statslif och filosofins politiska läror", Hels., 1868–71) и ряд собств. этюдов о семье "Familjen" (Hels., 1864) и свободе воли "Studier och föredrag" (Hels., 1868). А. В. Болин положил начало систематич. изданию "Труды и доклады" ("Studier och föredrag", Hels., 1888–95), освещающему филос. проблемы. Ученик Снельмана Рейн, позднее примкнувший к "идеальному реализму" Лотце, пробудил интерес к изучению психологии в Финляндии. В двухтомном "Опыте изложения психологии" ("Försök till en framställning af psykologin", Hels., 1876–91) он выступил с позиций психологич. эмпиризма, к к-рому в Ф. ф. обнаруживается все больший крен с последней четверти 19 в., как и к др. отраслям "прикладной" философии, напр. педагогики и социологии. К эксперимент. психологам принадлежал Я. Нейлик (1860–89), долгое время работавший в Германии в лаборатории Вундта и возглавивший в 1887 кафедру эксперимент. психологии в ун-те Хельсинки; среди многочисл. теоретиков педагогики, "отцом" к-рых был Снельман, следует упомянуть гегельянцев А. А. Лауреля (1801–52), автора "Статей по теории воспитания" ("Afhandlinger i uppforstringsläran"), З. И. Клеве (1820–1900) и Ф. Перандера (1838–85), а среди социологов – Э. А. Вестермарка (1862–1939), получившего мировую известность своими трудами "Происхождение и развитие идей морали" ("The origin and development of themoral ideas", v. 1–2, L.–N. Y., 1906– 1908) и особенно "История брака" ("The history of human marriage", L., 1891), переведенной на основные европейские языки.

В области философии истории наиболее известен А. Гротенфельт (1863–1941), ученик Вундта и Эйкена. Начав с экспериментальной психологии, он, однако, в дальнейшем обратился к истории философии (ему принадлежит первая на финском яз. сводная работа по истории философии нового времени) и к философии истории ("Оценка ценностей в истории" – "Die Wertschätzung in der Geschichte", Lpz., 1903; "Исторический оценочный масштаб в философии истории у историков и в народном сознании" – "Geschichtliche Wertmaßstäbe in der Geschichtsphilosophie bei den Historikern und im Volksbewußtsein", Lpz., 1905). После первой мировой войны творч. деятельность Гротенфельта фактически прекращается.

Обострение классовой борьбы в Финляндии в конце 1-го десятилетия 20 в., кульминац. пунктом к-рой явились рабочая революция, гражд. война и последующая герм. интервенция оказали решающее влияние на поворот в обществ. мышлении финского бурж. общества. В Ф. ф. образовались два враждебных направления – бурж.-националистическое и марксистское. Создание марксистской философии на нац. почве связано с образованием Коммунистич. партии (1918), поскольку до тех пор финл. с.-д. партия, существовавшая как организов. движение с 80-х гг. 19 в., никогда в теоретич. отношении не стояла на марксистских позициях и традиционно уходила от вопросов теории социалистич. движения. Финские марксисты Ю. Э. Сирола (1876–1936) и О. В. Куусинен выступают по проблемам историч. материализма, гл. обр. проблемам пролет. революции и социалистич. гос-ва, освещая их с т. зр. критики финл. опыта [О. В. Куусинен, Революция в Финляндии (Самокритика), П., 1919], а также проблемам интернационализма, взаимоотношений классов и партий (И. Сирола, Рабочая революция международна, в сб.: Финляндская революция, М., 1920). В то время как находящаяся в подполье марксистская партия сосредоточивала свои усилия на теоретич. осмыслении недавнего конкретного революц. опыта, представители бурж. Ф. ф. в обстановке политич. стагнации 20-х гг. сосредоточивают внимание на далеких от обществ. жизни метафизич. проблемах и на изучении идеалистич. филос. систем прошлого. Так, один из ведущих финл. философов 20–30-х гг. профессор ун-та в Турку Я. Э. Салома (р. 1891) обращается к философии Шопенгауэра и Э. Гартмана, отстаивает субъективный идеализм ("Идеализм и реализм..." – "Idealismi ja realismi...", Hels., 1928; "Истина и ценность" – "Totuus ja arvo", Porvoo, 1926; "Категория относительности" – "The category of relation", Hels., 1929; "Проблема истины" – "Das Problem der Wahrheit", Hels., 1929), "находя" филос. оправданно белого террора, голода, безработицы, политич. и экономич. бесправия. Другой видный финский философ, проф. ун-та Хельсинки Э. Кайла (1890–1958) занимается исключительно проблемами психоанализа, бихевиоризма и гештальтпсихологии; в нач. 30-х гг. он сосредоточивает внимание на проблематике Венского кружка. Наряду с Э. Кайлой проблемы логического позитивизма занимают в это время и У. Саарнио (р. 1896), известного исследованиями в области символич. логики ("Untersuchungen zur symbolischen Logik", Hels., 1935) и парадоксов ("Zur heterologischen Paradoxen", Borgå, 1938). В социологии и этике, расцветших было в Финляндии в нач. 20 в. под влиянием Э. Вестермарка и созданной им школы, к-рая дала два ответвления: социология общества (Г. Ландтман, Р. Карстен) и этнология (У. Харва), в 30-е гг. также наблюдался упадок. В области прикладной социологии в это время начал работать X. Варис (р. 1901), находившийся под влиянием амер. чикагской школы.

2-я мировая война вызвала резкий спад в развитии Ф. ф. к оказала влияние на тематику тех немногих исследователей, к-рые продолжали свою деятельность. В работах Э. Кайлы этого периода ("Глубокоинтеллектуальная жизнь" – "Syvähenkinen elämä", Hels., 1943; "Беспокойство мышления" – "Tankens oro", Hels., 1944) нашла отражение напряженная историч. обстановка и идеалистич. позиции этого ведущего представителя Ф. ф., пытавшегося найти объяснение сложнейших обществ. противоречий в психологии и даже психике отд. гос. деятелей. Еще более показательны для обстановки воен. лет были произв. Я. Э. Саломы, издавшего кн. о Шопенгауэре ("А. Schopenhauer. Elämä ja filosofia", Porvoo, 1944).

Поражение Финляндии во 2-й мировой войне, крах фашизма и осуждение его идеологии оказали влияние на дальнейшую эволюцию Ф. ф., привели к переоценке нек-рых прежних ценностей, пробудили серьезный интерес в первую очередь к проблемам философии истории, а с др. стороны, подтолкнули современную бурж. Ф. ф. на путь более тесных контактов с американскими и английскими филос. школами, особенно стимулировав расцвет логич. позитивизма, ставшего ведущим направлением в Ф. ф.

Для послевоен. лет характерна резкая идеологич. переориентация. Я. Э. Салома уже в 1945 обратился к чуждой ему философии Снельмана и к его идеям о развитии финл. гос-ва, а затем к вопросам философии истории ("Философия истории" – "Philosophie der Geschichte", Turku, 1950: "Путь гуманизма" – "The inmissyyteen", Porvoo, 1950), пытаясь переосмыслить уроки истории. У. Сарнио, исходя из тех же посылок, обращается к философии морали ("Истина и этические мотивы" – "Arvo ja eetillisyys", Porvoo, 1945). Вместе с тем оба они в 50-е гг. стали заниматься преим. традиционными для Ф. ф. проблемами социальной педагогики, избрав наиболее "спокойные" в политич. отношении сферы (влияние образования, книг, школы на психологию человека). На первый план в Ф. ф. в послевоен. время выдвинулось среднее поколение финляндских философов, принадлежавших в значит. степени номинально к финл. школе логич. позитивизма, возглавляемой Э. Кайлой. Наиболее видным представителем этого направления является Г. X. фон Вригт (р. 1916), ставший одним из самых ревностных популяризаторов логич. эмпиризма и семантики в Финляндии ("Формы и согласования в логике" – "Form and content in logic", Camb., 1949; "Очерки по модальной логике" – "An essay in modal logic", Amst., 1951, и др.). Занявший после Вригта в 1951 кафедру теоретич. философии ун-та Хельсинки логич. позитивист О. Т. Кетонен (р. 1913), также начавший работать в сер. 40-х гг. в области логич. анализа, обратился затем к вопросам философии истории и философии культуры, особенно волновавшим финляндск. общественность в 50–60-е гг. ("Великий мировой порядок" – "Suuri maailmanjärjestys", Hels., 1948; "Мировоззрение европейцев" – "Eurooppalaisen ihmisen maailmankatsomus", Hels., 1961), пытаясь определить и философски обосновать нынешнее место финской нации и финл. культуры не только в западной, но и в мировой системе. С 1959 все расширяющимися исследованиями в области философии истории в ун-те Хельсинки руководит представитель самого младшего поколения в Ф. ф., воспитанник Гарвардского ун-та Я. Хинтикка (р. 1929).

В ун-те Турку, где с конца 40-х гг. вел работу логич. позитивист Э. Г. Стениус (р. 1911), внимание сосредоточивается на вопросах логич. антиномий, математич. логики и методологии науки. В целом кафедра философии Туркуского ун-та под руководством Стениуса ближе стояла к логич. позитивизму швед. упсальской школы (см. "Рассвет мышления"– "Tankens gryning", Hels., 1953) и сохранила преимуществ. интерес к проблемам теоретич. философии также и в 60-е гг. при представителях молодого поколения Ф. ф. (С. И. Крон – Проблема ценности и истины; Л. О. Роутила – Проблемы науч. методологии). В 60-е гг. для Ф. ф. все более характерной стала тенденция к решению общеевропейских философских проблем. Это сказалось и в том, что господствующий в Ф.ф. с 20-х до середины 50-х гг. финский язык вытесняется английским.

Тенденция к выходу на более широкую теоретич. арену прослеживается и в области социологии. Финские социологи, не порывая с традициями национальной социологич. школы Вестермарка, проявляют интерес к проблемам совр. финского общества, эмпирич. исследованиям на материале финляндской социальной статистики (X. Варис – семья; X. Гебхард, А. Варен – аграрная беднота; В. Веркко – преступный мир) и в то же время все более обращаются к общетеоретич. проблемам (Э. Аллардт и Ю. Литтунен, авторы лучшего в Скандинавии учебника по социологии – Е. Allardt, Y. Littunen, Sociologi, Stockh., 1962, 3 uppl., Stockh., 1965). Все более растущий интерес к проблемам философии истории и социологии заставляет обращаться к ним не только профессионалов-философов, но и историков. Помимо историков-социологов старшего поколения (Г. Суолахти, В. Войонма) с их преимуществ, интересом к новейшей истории, в к-рой они стремились фиксировать специфически совр. явления и прослеживать новые тенденции развития внутри коллективов (наций, партий, классов, социальных групп), особенно подчеркивая тенденции социальной мобильности (Г. Суолахти), проблемам социологии и философии истории уделяли большое внимание также Э. Кайла, Я. Салома, С. Кетонен, а из молодых – отчасти Я. Хинтикка. Теоретич. взгляды Кайлы оказали влияние на методологич. работы историков П. Ренвалла ("Принципы совр. историч. исследования" – "Historiantutkimuksen työmenetelmät", Turku – Porvoo, 1947) и Р. Торстендаля ("История, как наука. Введение в историографию" – "Historie som vetenskap. Untroduktion till historieforskningen", Stockh., 1966).

Финл. марксисты, работающие в области теории (Т. Лехен, А. Хювенен), сосредоточили внимание в послевоенные годы на вопросах диалектич. и историч. материализма, в основном в тесной связи с конкретными социологич. и историч. исследованиями (Т. Лехен, Мировоззрение рабочего класса, пер. с фин., М., 1962). Однако это направление в Ф. ф. занимает пока скромные позиции и ведет борьбу не только с буржуазной Ф. ф., но и с представителями возникшего в начале 60-х годов так называемого гуманистич. социализма (группа Я. Пеннанена, 1906–1969). Влияние буржуазной Ф. ф. на практику и теоретич. установки финляндского рабочего движения в целом все еще остается весьма значительным.

Причем для буржуазной Ф. ф. как учебной дисциплины в высшей школе особенно характерно повыш. влияние современных (в частности, социологических) амер. школ, в то время как традиционные для Ф. ф. 19 в. и 1-й половины 20 в. связи с европейскими философскими школами в последнее десятилетие значительно ослабли.

Лит.: История философии, т. 5, М., 1961, с. 703–08; Mысливченко А. Г., Проблемы современной бурж. философии в странах Сев. Европы, в кн.: Скандинавский сборник, т. 12, Таллин, 1968; Grotenfelt Α., Uuden ajan filosofian historia, Hels., 1938; Salomaa J. E., Filosofian historia, t. 1–2, Porvoo, 1949; Collins J. D., A history of modern European philosophy, Milwaukee, 1954; Wright G. H. von, Logiikka, filosofia ja kieli, Hels., 1958; Holm T. W. and Immonen E. J., Bibliography of Finnish sociology. 1945–1959, [Hels., 1966].

В. Похлебкин. Подольск.

Философская Энциклопедия. В 5-х т. — М.: Советская энциклопедия. Под редакцией Ф. В. Константинова. 1960—1970.