Философская энциклопедия - русская идея

РУССКАЯ ИДЕЯ — философский термин, введенный Вл. С. Соловьевым в 1887—88. Широко использовался русскими философами в кон. 19 и 20 в. (E. H. Трубецкой, В. В. Розанов, Вяч. Иванов, С. Л. Франк, Г. П. Федотов, И. А Ильин, Л. П. Карсавин и др.) для интерпретации русского самосознания, культуры, национальной и мировой судьбы России, ее христианского наследия и будущности, путей соединения народов и преображения человечества. Общий замысел русской идеи Соловьева относится ко времени, когда он испытал разочарование в своих первоначальных надеждах, близких к славянофильству, на русский народ как на носителя будущего религиозно-общественного возрождения для всего христианского мира. В 1888 в Париже он прочел доклад “Русская идея”, который был посвящен вопросу “о смысле существования России во всемирной истории”. Сущность русской идеи совпадаете христианским преображением жизни, построением ее на началах истины, добра и красоты. Для русской идеи, считал Соловьев, несостоятельно подчеркивание любой односторонней этнической ориентации, в т. ч. вытекавшей из панславизма (в этом он был близок к К. Н. Леонтьеву). Отсюда призыв Соловьева к единству Востока и Запада в рамках учения о всемирной теократии. Соловьевская формулировка русской идеи соответствовала всему строю его философии всеединства и наряду с идеей Достоевского о “всемирной отзывчивости” русской души сыграла важную роль в развитии русской философии, послужила обоснованием культурного подъема в России начала 20 в.

В 10-е гг. 20 в. окончательно сложился классический жанр сочинений о русской идее, которому посвятили свои труды многие ведущие русские мыслители. Этому жанру свойственна особая образность, не связанная с выработкой какого-либо однозначного “научного” определения русской идеи. Особенно ярок вклад Розанова с его литературно-философской стилистикой “Уединенного” (1912 [см. “Уединенное”]), “Опавших листьев” (1913, 1915), “Апокалипсиса нашего времени” (1917—18). По мнению Карсавина, главного философа евразийства, русская идея, понятая Соловьевым и Достоевским как религиозно-общественный идеал, обращенный в будущее, должна быть интерпретирована более узко и определенно — как конкретизация “субъекта русской культуры и государственности” (Восток, Запад и русская идея. Пг., 1922). Евразийцы выступили инициаторами создания нового полидисциплинарного учения — “россиеведения”, соединяющего усилия философов, обществоведов, естествоиспытателей. Здесь русская идея получила более конкретное и многостороннее культурологическое, этнологическое и “теософское” (термин П. Н. Савицкого) обоснование. Основатель евразийства Н. С. Трубецкой подчеркивал плодотворность для России “экономического западничества”, т. е. следования западной экономической модели, и одновременно осуждал “космополитизм” и “интернационализм” как неприемлемые для России формы ложного “стремления к общечеловеческой культуре”. И. А. Ильин, крупнейший теоретик линии государственников, не примыкал к “утопическому этатизму” евразийцев, считая и Февраль и Октябрь катастрофой для российской государственности. Главной целью Ильина была реабилитация ценностей консерватизма и обоснование русского национализма и патриотизма, понятых, однако, не как политико-идеологические, а как духовно-культурные явления. Не вступая в прямую полемику с Достоевским и Соловьевым, Ильин тем не менее определенно высказался против “христианского интернационализма”, понимающего русских как “какой-то особый “вселенский” народ, который призван не к созданию своей творчески-особливой, содержательно-самобытной культуры, а к претворению и ассимиляции всех чужих, иноземных культур” (Путь духовного обновления. — В кн.: Путь к очевидности. М., 1993, с. 244).

Апогеем классического жанра сочинений о русской идее стала книга Н. Бердяева “Русская идея. Основные проблемы русской мысли 19 века и начала 20 века” (Париж, 1946). Бердяев по существу выразил несогласие с русской идеей Соловьева. Не отказываясь от христианских перспектив и измерения русской идеи, Бердяев в то же время отчетливо заявил о существовании собственных национальных, духовно-метафизических интересов России, что в его понимании является главным итогом последнего этапа развития отечественной мысли. Россия так и не смогла принять новоевропейский гуманизм с его формальной логикой, “секулярной серединностью”. Нужно движение вперед к эпохе Св. Духа, к новой коммюнотарности (общественности, соборности). Характерным и новым качеством бердяевской метафизики национального духа было восприятие русской интеллектуальной истории как целостности, без изъятий и искусственных перерывов ее органического развития. В 10-ю главу своей “Русской идеи” Бердяев поместил и Петра I, и декабристов с Радищевым, Белинского и Пушкина, Достоевского и Гоголя, славянофилов и Тютчева, Соловьева, Толстого, Герцена, Розанова, Чернышевского, Писарева и Ленина, Кропоткина и Бакунина, Михайловского, Леонтьева, Федорова, культурное возрождение начала 20 в.

Религиозная философема русской идеи несет на себе печать своеобразия метафизического духа ее классических исследователей — от Соловьева до Бердяева и отражает более чем столетний опыт философских дискуссий, не прекращающихся и поныне.

Лит.: Зеньковский В. В. Русские мыслители и Европа. Критика европейской культуры у русских мыслителей. Париж, 1955; О России и русской философской культуре. Философы русского послеоктябрьского зарубежья. М., 1990; Лосский Н. О. Характер русского народа. — Он же. Условия абсолютного добра. М., 1991; Русская идея. М., 1992; Русская идея и современность. М., 1992; Бессонов Б. Русская идея, мифы и реальность. М., 1993; Россия между Европой и Азией. Евразийский соблазн. М., 1993; Сербиненко В. В. Владимир Соловьев. Запад, Восток и Россия. М., 1994; Ванчугов В. В. Очерки истории философии “самобытно-русской”. М., 1994; Billington J. М. The Icon and the Axe. An Interpretive History of Russian Culture. N. Y., 1966.

M. A. Маслин

Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль.

Под редакцией В. С. Стёпина.

2001.