Энциклопедия Брокгауза и Ефрона - страшный суд

По евангельскому слову, "Отец не судит никого, но весь суд отдал Сыну.... и дал Ему власть производить суд, потому что Он есть Сын человеческий" (Иоан. V, 22 и 27), почему Он и произведет над всеми народами суд, когда приидет во славе Своей и все святые ангелы с Ним (Матф. XXV, 31,32). Ангелы при кончине века соберут избранных от четырех ветров от края небес до края их (Матф. XXIV, 31), а также соберут из царства Его все соблазны и делающих беззаконие (Матф. XIII, 41) и отделят злых из среды праведных (ib. XIII, 49). По учению апостольскому, "всем нам должно явиться пред судилище Христово" (2 Кор. V, 10), "все мы предстанем на суд Христов" (Римл. XIV, 10). Бог через Иисуса Христа будет судить иудеев и язычников (Римл. II, 9), живых и мертвых (Деян. X, 42; 2 Тим. IV, 1), т. е. имеющих воскреснуть из мертвых и тех, которые останутся до воскресения в живых, но, подобно воскресшим, изменятся (1 Кор. XV, 51 и 52), а также, кроме людей, и злых ангелов (Иуд. 6; 2 Петр. II, 4). Судимы будут не только дела людей, как добрые, так и злые (Матф. XXV, 35, 36, 42 и 43; 2 Кор. V, 10), но и всякое праздное их слово (Матф. XII, 36). Праведным судия скажет: "приидите благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам царствие от сложения мира" (Матф. XXV, 34), грешные же услышат такой приговор: "идите от Мене проклятии во огнь вечный, уготованный диаволу и ангелом его" (Матф. XXV, 41). Верование в С. суд было в христианской церкви всеобщим и всегдашним. Подтверждением этому служат первоначальные символы частных древнейших церквей, например иерусалимской, римской, антиохийской, кесарие-палестинской и кипрской, в состав которых входил и член о втором пришествии Христовом во славе для суда живых и мертвых. Отсюда он перешел в символ никео-цареградский. Пастыри и учители церкви и сами твердо хранили, и другим, начиная с апостольских времен, непрерывно передавали вселенскую веру в будущий всеобщий суд. По словам св. Поликарпа Смирнского, "кто будет говорить, что нет ни воскресения, ни суда, тот первенец сатаны". Христианские апологеты указывали язычникам как на существенную черту религиозных верований христиан на их твердую и несомненную веру в будущий суд и вечное по заслугам каждого мздовоздаяние, каковая вера может располагать к деланию одного доброго но отнюдь не злого (св. Иустин Мученик, Феофил Антиохийский, Тертуллиан, св. Ириней, св. Киприан). См. епископ Сильвестр, "Опыт православного догматического богословия" (т. V, Киев, 1891).

Из всех изображений, сюжетом которых были последние дни мира, С. суд и будущая жизнь, на первом месте должно поставить картину С. суда, которая совмещала в себе все эти события. Значение этого изображения было громадное в Древней Руси; им проповедник христианской веры склонил князя Владимира к принятию христианства. Нет сомнения, что такое же сильное действие производила она и на народ как в эпоху принятия христианства, так и в последующее время: поэтому влияние ее на народную поэзию несомненно. Содержание картины С. суда [Историю происхождения и появления изображения С. суда на Руси см. в статье Буслаева "Изображение С. суда по русским подлинникам" в его "Очерках русской народной словесности и искусства" (т. II, СПб., 1881; здесь же напечатан и подлинник).], по подлиннику, следующее. "В средине, — так начинает подлинник, — представлять картину С. суда; между светлым и темным царством, в облаке силы Бог Отец на престоле славы, окруженный херувимами; подле Него в сиянии Сын, озаренный Св. Духом, благословляется от Отца в ознаменование того, что "Бог Отец суд над миром дает Сыну". По одну сторону Господа Саваофа Горний Иерусалим, царство небесное, где Иисусу Христу и Божией Матери предстоят лики преподобных жен, мучеников, страстотерпцев, преподобных отец, святителей, пророков; у райских врат на страже ангелы с обнаженными мечами. На противоположной стороне ангелы света низвергают в ад ангелов тьмы, превратившихся в козлов, свиней и других животных; с ними вместе летят в ад и престолы — знамения их владычества. Далее является торжественное откровение правды Божией. Господь воссел судить на престоле славы своей, около престола стоят Пресвятая Богородица и Предтеча; при подножии Его праотцы Адам и Ева. Около престола славы Христовой ликостояния ангелов, из которых двое вверху и двое внизу сзывают гласом трубным на суд все племена и народы; по обе стороны Судии сидят на двенадцати престолах двенадцать апостолов с отверстыми книгами в руках, как знамениями их проповеди и посланничества. Под престолом Господним, на другом престоле, положена завеса и книга совета воли Божией, разогнутая на словах: "приидите благословеннии Отца моего". Позади этого седалища водружены знамения страстей Христовых: крест, копие и трость с предстоящими им ангелами, которые держат свитки; на одном начертано: "приидите благословеннии Отца моего", а на другом: "престол Господень стояше, и свет воссияше правды". Под престолом облако, из которого выходит рука, держащая весы, перед которыми стоит душа человеческая в виде младенца, "ожидающая мерного притяжения, купно же и человеколюбия Божия". Одну чашу весов охраняет ангел, поражающий копием двух бесов, усиливающихся перетянуть другую чашу к себе: первая добрых дел, последняя злых. Около престола лики святых, далее под сенью дерев блаженные праотцы Авраам, Исаак и Иаков с окружающими их младенцами — душами праведных. Под ногами праотцов текут четыре райские реки Геон, Феон (Фиссон), Евфрат и Тигр. В светлую обитель святых ведут врата, в кои готовится апостол Петр впустить праведников, а апост. Павел держит свиток, в котором написано: "Приидите, благословении и праведнии, в рай невозбранно". Ангел сверху накладывает венцы на праведников. В винограднике на престоле сидит Пречистая: это рай, в котором вселятся души праведных. Между раем и адом, между ангелом и дьяволом привязан к столбу юноша: "ради милостыни он избавлен муки вечной, а ради блуда лишен вечной жизни". Обратимся к другой стороне: там Моисей указывает жидам на Христа. В житии Василия Нового Моисей обличает на суде жидов, объясняя им их заблуждения "и показывая им в Иисусе Христе истинного Бога". Позади жидов — литва, арапы синие, индиане, измаильтяне — песьи головы, турки, сарацины, немцы, ляхи, Русь. Без сомнения, это исчисление народов, сошедшихся на С. судище, составляет самый древний мотив нашего изображения. Греческий философ, вероятно, для большего убеждения, не преминул обратить внимание нашего князя на Русь, стоящую в числе народов, ожидающих ответа в день судный; между ними же стоят и те, от которых приходили проповедники для обращения Владимира в свою веру: жиды, магометане и немцы, между тем как греки, исповедующие истинную веру, освобождены от этого нечестивого сообщества. Таким образом, в нашей картине представляются на суде не отдельные личности — грешники: еретики, гонители и т. п., как это в житии Василия Нового, из которого преимущественно заимствован этот сюжет, но выводятся целые народы, что вполне согласно с назидательным значением ее для безграмотной и необразованной толпы, для которой присутствие исторических личностей на картине было бы и невразумительно, и малополезно. По всей почти картине извивается вышедший из ада змей и досягает пяты Адама, припавшего к престолу Судии; на кольцах змея начертаны имена грехов — мытарства; ангел несет по мытарствам праведную душу; там же гора, на горе одр, на одре Лазарь убогий; у главы царь Давид сидит с гуслями, а три ангела наклонились и принимают душу Лазареву. Здесь ангел показывает Даниилу четыре царства погибельных: вавилонское, мидское, перское "и римское, еже есть антихристово". Царство антихристово изображается в целом ряде символических эпизодов, в отдельных кругах, равно как и другие четыре царства представлены под символами зверей и чудовищ. Название Римского царства "антихристовым" свидтельствует уже о разделении церквей на восточную и западную: оно стоит вместе с вавилонским, мидийским и персидским — представителями древнего язычества. По гласу трубы архангела земля и море, гробы и звери, рыбы и птицы возвращают назад тела усопших — тут же правда кривду стреляет, и кривда пала со страхом. Среди восставших виден один человек с распростертыми руками; он не знает, куда ему идти, к избранным или погибшим, потому что половину своей жизни он провел праведно, а потом грешил. По приговору Судии влекутся цепью в ад люди разных званий и состояний: игумены и игуменьи, старцы и попы, князья, бояре, судьи немилостивые и неправедные: все оборачиваются назад и плачут. "А духовные люди идут в ад, которые не радели о своем стаде и о своем спасении. За ними идут молодые люди, которые не соблюдали заповедей Божиих, не почитали отцов и матерей и до брачного сочетания блудно жили; сами наги, связаны по ногам". Сатана одной рукою держит конец цепи, а другою Иуду с кошельком. Из пасти ада выглядывает Вельзевул; под ним написано: "сатана и диавол, иже есть лживый пророк антихрист, будет свержен в езеро огненное и вси с ним творящие волю его". В самом низу образа адские муки: там повешены ростовщик за алчные руки, клеветник за злоречивый язык и пр. В подлиннике так описываются, следовательно, так и изображались на образах, муки на С. суде: "Всем освященным чинам и старцам согрешившим котел кипит; мука клеветникам: за язык повешены, а плясуны за пуп; муки татям и разбойникам: за ноги повешены в огнь; мука князьям и боярам и судьям несправедливым — червь неусыпающий; мука лихву емлющим и сребролюбцам — бесы им в горло льют растопленное золото и серебро; а они сидят и не хотят пити, отворачиваются, а бесы шемпами их бьют. А которые творили блуд с попадьями и старицами, с просфирнями и с кумами и сестрами — повешены в огне за хребет". Из приведенного содержания картины С. суда мы видим, что она обнимает собою все состояние человека и человечества в загробном мире как по смерти (мытарства), так на общем суде и после суда, даже больше этого: она, изображая царство антихриста, захватывает и последние дни этого мира. Имея в основании Свящ. Писание, она в подробностях своих стоит в самой тесной связи с теми сказаниями о С. суде, которые преимущественно были распространены в Древней Руси. Из сочинений о С. суде особенно распространены были в Древней Руси слова св. Ефрема Сирина, слово Палладия Мниха, житие Василия Нового и "Слово о небесных силах, чего ради создан человек". Из слов св. Ефрема Сирина три исключительно посвящены этому предмету: "О всеобщем воскресении и втором пришествии Господа нашего Иисуса Христа", "На честный крест и второе пришествие" и "На второе пришествие Господа нашего Иисуса Христа". Особенно подробно последнее. Картинность изображения, множество эпизодов, твердого основания для которых нет в Свящ. Писании, — отличительные черты этих слов Ефрема Сирина, которые именно потому и нравились древнерусским читателям. У наших раскольников слова св. Ефрема служат настольными книгами, к которым они обращаются во всех сомнительных пунктах. Слово Палладия Мниха: "О втором пришествии Христове, о С. суде и будущей муке" написано под влиянием слов св. Ефрема и в свою очередь послужило источником для других сочинений: многие черты сходства с этим словом можно найти в "Хождении Богородицы по мукам" и других сказаниях, особенно в картине С. суда, начертанной Мнихом Григорием в житии Василия Нового. Насколько слово Палладия было распространено в Древней Руси, об этом свидетельствует обилие духовных стихов, возникших под его влиянием. В сочинении Мниха Григория изображен не только суд всеобщий, при конце мира, но и суд частный, по смерти каждого человека. Григорий повествует, как он при помощи св. Василия Нового удостоился в видении узреть С. суд и как потом исцелился от своих гибельных для души сомнений. К числу источников, под влиянием которых сложилось житие Василия Нового, принадлежат также книга Эноха и слова Кирилла Александрийского и Макария Великого. В Древней Руси оно было очень распространено; множество его списков рассеяны по всем концам России. Не только в XVII, но даже в XVIII и XIX вв. оно переписывалось и украшалось множеством миниатюр. Под его влиянием написано "Слово о небесных силах, чего ради создан человек", помещенное Калайдовичем в "Памятниках словесности XII века" под № XII-м. Его приписывают Авраамию Смоленскому, который, по свидетельству его жизнеописателя, любил в последнее время жизни своей беседовать о разлучении души с телом, о мытарствах, ее ожидающих, и т. п. "Слову о небесных силах" обязаны своим происхождением и многие духовные стихи. См. В. Сахаров, "Эсхатологические сочинения и сказания в древнерусской письменности и влияние их на народные духовные стихи" (Тула, 1879).

Действо С. суда в Московской Руси совершалось в неделю (воскресенье) Мясопустную архиереем и потому бывало не во всех городах, а только в тех, где находился архиерей. Известно, что оно бывало в Москве, Новгороде, Вологде. В греческой церкви чин действа С. суда стал совершаться не ранее VIII века. В какое время и кем установлено совершение его в русской церкви — с точностью неизвестно; несомненно лишь, что оно совершалось в первой половине XVII стол. В Москве его совершал сам патриарх, часто в присутствии царя. Царь Алексей Михайлович, за исключением немногих лет, постоянно находился при действе. После смерти Алексея Михайловича выход царей к действу бывал редко. В царствование Петра I совершение действа прекратилось: патриарх Адриан отправлял его в последний раз в 1697 г. Действо С. суда совершалось главным образом вне храма, за алтарем (в Москве — за алтарем Успенского собора, в Новгороде — подле церкви Богоотец Иоакима и Анны). Иногда, однако, действо совершалось в Москве в самом храме. Во всяком случае для совершения его устраивалось особое место. Ключари за два дня посылали сторожей на мастерской плотничий двор для устройства козла (т. е. рундука, подмостков), а затем на казенный двор, для обивки его красным сукном. На приготовленное место ключари Архангельского собора приносили образ С. суда и поставляли перед ним подсвечник. В Новгороде выносился образ видения пророком Даниилом С. суда. Затем приносились еще стол, покрытый пеленою, серебряная чаша для водоосвящения, подсвечники, большой налой с паволокою для иконы Богородицы и для Евангелия. Самый чин действа страшного суда состоял в пении стихир, чтении паремий, водоосвящении, чтении апостола, чтении Евангелия, погружении креста в воду патриархом и омытии освященною водою икон, великой ектении и осенении предстоявших крестом. Главное в действе было чтение Евангелия о С. суде. Евангелие читалось двояким образом: или на четыре страны (патриарх — обратясь лицом к востоку, стоявший против него протодиакон — лицом к западу, один диакон — обратясь лицом к народу на север, другой — на юг), или только патриарх с протодиаконом. Крестный ход бывал не всегда; он не совершался, если действо происходило в храме; водоосвящение также совершалось не всегда. Чин действа С. суда сохранился в новгородском рукописном Чиновнике XVII века, хранящемся в библиотеке СПб. дух. академии. В сокращении он напечатан в "Чтениях Имп. общества истории и древн." (1861, кн. 1). К XVII столетию относится и печатный чин того же действа, изданный вместе с чинами действ летопроводства и пещного и чином освящения антиминсов. Печатный чин следует назвать московским, так как в нем указано присутствие при действе царя. Кроме того, чин действа С. суда напечатан в "Вивлиофике" (ч. XI), в уставе обрядов, наблюдаемом в московском Успенском соборе. Здесь он изложен не во всей полноте, а в виде записи, как он совершался в тот или другой год. Запись имеется за 16 лет, в промежуток времени с 1671 до 1691 г. Записи многих лет очень кратки и касаются только каких-либо особенностей, бывших при совершении действа. См. прот. К. Никольский "О службах русской церкви, бывших в прежних печатных богослужебных книгах" (СПб., 1885).

Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. — С.-Пб.: Брокгауз-Ефрон

1890—1907