Стилистический энциклопедический словарь русского языка - стилистическая синтагматика

– стилистически значимые линейные отношения между разноуровневыми языковыми единицами, совместно встречающимися в тексте, а также правила объединения единиц в некоторые последовательности (синтагматические цепочки). С. с. лежит в основе стилистики речи (М.В. Панов).

Стилистический эффект сообщения, как правило, создается не языковой единицей как таковой, а фактом совместной встречаемости, соотнесенности в тексте данной единицы с другой единицей. Характер их соотнесенности квалифицируется как то или иное стилистическое явление. Нередко сами по себе две или несколько единиц могут быть стилистически нейтральными: стилистически значимо лишь их взаимоотношение, тип их взаимосвязи. Данные явления изучаются уровневыми стилистическими дисциплинами – синтагматической фонетикой, синтагматической морфологией и т.д., суммарно называемыми синтагматической стилистикой, или стилистикой последовательностей (Ю.М. Скребнев). Решение вопроса о том, наблюдается ли стилистический эффект совместной встречаемости единиц, различается применительно к разным уровням языка. Так, если соотнесенность содержания двух высказываний (предложений), разделенных десятками страниц текста, способна сохранять свою актуальность для читателя, то соотнесенность, связь фонетических единиц (напр., явлений рифмы, аллитерации и т.п.) актуальна лишь в пределах фрагментов небольшой протяженности.

К области компетенции синтагматической фонетики относятся проблемы просодии и взаимоотношений звуков в речи (ритм, рифма). В этом аспекте прежде всего разграничиваются две противопоставленных разновидности текстов – с неупорядоченной и упорядоченной, регулярной ритмикой, т.е. прозаические и стихотворные тексты. Ритмический рисунок прозы произволен, стихотворная же речь предполагает созвучие ударных и безударных слогов и их чередование, лежащее в основе стихотворных размеров – ямба, хорея, дактиля, амфибрахия, анапеста и др. Если в поэзии рифма является одним из основных и необходимых средств ее звуковой организации, то в прозаическом тексте так называемая "случайная рифма" представляет собой стилистическую погрешность.

К собственно стилистическим явлениям фонетической синтагматики относятся также случаи целенаправленного повторения в пределах соотносимости, т.е. на небольшом расстоянии друг от друга, одних и тех же гласных и согласных звуков – ассонанс и аллитерация, свойственные худож. стилю – прежде всего поэтической речи.

Синтагматическая фонетика решает не только проблемы стилистического использования совместной встречаемости фонетических единиц языка в специальных – эстетических – целях, но также проблемы стилистически отрицательных, нежелательных последствий такой встречаемости. К их числу относится, напр., нежелательность фразовой омонимии, порождающей ошибочное понимание сказанного. Так, В. Маяковский, критикуя строку одного из своих современников Не придет он так же вот, писал: "Получается определенный живот". Непреднамеренность ошибок подобного рода отличает их от каламбуров, создаваемых умышленно в юмористических целях. Нежелательны, кроме того, сочетания звуков, ассоциируемые со словами, изгоняемыми из культурного обихода, а также труднопроизносимые сочетания нескольких согласных.

Проблемы стилистической синтагматики морфологических единиц в теоретическом плане исследованы мало. В рамках практической стилистики и культуры речи разработаны некоторые нормы, касающиеся соотнесенности в одном высказывании тех или иных грамматических форм. Напр., недопустимо смешение форм времени и вида глагола: Он мечтает посвятить себя литературной деятельности, но задуманная им пьеса так и осталась неоконченной, и он бросил занятия литературой (все глагольные формы следует перевести в план одного – прош. или наст. – времени); ошибочным является употребление полной формы прилагательного в функции сказуемого при наличии зависимого слова: Наш край богатый талантами (следует сказать богат талантами); неправильно смешивать простые и составные формы сравнительной и превосходной степеней прилагательных и наречий (более худший, менее дороже, самый наибольший и др.); к ошибке приводит употребление собирательных числительных с существительными, обозначающими лиц женского пола (двое сестер) и др.

Своего рода законом "хорошего слога" является варьирование способов выражения одних и тех же (или близких) грамматических значений: напр., вместо формы род. падежа – Чехова – в одном предложении, в следующем предложении рекомендуется употреблять притяжательное прилагательное чеховский и, наконец, в третьем предложении использовать описательную конструкцию свойственный Чехову. Требование варьировать способы выражения морфологических значений основывается на запретительном правиле: монотонная повторяемость грамматических форм считается стилистическим дефектом.

Собственно функц.-стилистическая значимость морфологической синтагматики может рассматриваться в статистическом аспекте при общей сравнительной оценке типов текстов. Установлено, что функц. стили дифференцируются в зависимости от представленности и частотности в них тех или иных частей речи. Так, по данным М.Н. Кожиной, О.Б. Сиротининой, Е.А. Земской и др., в разг. речи меньше существительных и прилагательных, чем в книжной речи; в то же время в разг. речи чаще употребляются местоимения, частицы и междометия и практически отсутствуют причастия и деепричастия. Офиц.-дел. стиль является самым "именным": частота употребления существительных в нем выше, чем в остальных функц. стилях, в том числе науч., тоже обладающем именным характером. В худож. стиле одним из специфических способов достижения образной конкретизации (см. Художественно-образная речевая конкретизация) является глагольное речеведение, или сюжетоведение (М.Н. Кожина), которое заключается в том, что писатель называет каждое движение (физическое и психическое) и изменение состояния героя как бы поэтапно – отсюда повышение частоты глагола и вообще роли глагола в худож. речи; другим видам речи (науч., офиц.-дел., разг.) такая черта не свойственна.

Для синтагматической лексикологии главная стилистическая проблема – "слово в контексте", т.е. проблема стилистических функций совместной встречаемости слов разных стилистических тональностей.

С одной стороны, стилистически маркированное слово, будучи помещенным в нейтральный контекст, становится стилистически господствующим элементом, "окрашивает" все высказывание, становится его стилистической доминантой (напр.: Мы узнали божественную новость или Мы узнали громоподобную новость – возвышенная тональность; Мы узнали вышеозначенную новость – тональность офиц.-дел. стиля; Мы узнали мировую новость – разг. тональность). Приобретение текстом стилистических свойств "сильного" (доминирующего) элемента имеет место только в тех случаях, когда контекст стилистически нейтрален.

С другой стороны, нейтральное слово в контексте стилистически окрашенного высказывания само приобретает стилистическую окраску и становится носителем стилистического значения. Напр.: Капитальный ремонт лежит на нанимателе (в значении долженствования – "должен лежать", – свойственном офиц.-дел. речи); Обломов лежит на диване (значение конкретного физического состояния, вызывающее живое представление, свойственное худож. речи); Эти факторы лежат в основе определения стиля (отвлеченное значение "быть основой", свойственное науч. речи); Я же говорю тебе, что он еще лежит (значение физического состояния в конкретный момент речи, свойственное разг. стилю).

В худож. текстах столкновение в одном высказывании единиц различных функц.-стилистических окрасок умышленно используется авторами как средство речевой характеристики персонажа с целью создания комического эффекта (напр., речь чеховского унтера Пришибеева, персонажей М. Зощенко, И. Ильфа и Е. Петрова, В. Шукшина и др.).

Ненамеренное смешение разностильных слов свидетельствует о языковой некомпетентности отправителя речи и является одной из стилистических ошибок (см. Стилистическая ошибка, недочет).

Проблематика совместной встречаемости лексических единиц включает также вопрос о лексическом повторе, т.е. появлении в тексте одного и того же слова в контактной или дистантной позиции, напр.: Роман классический, старинный, отменно длинный, длинный, длинный (А.С. Пушкин); Вот тебе книга, читай книгу, дружи с книгой. Функция повтора как намеренного стилистического средства (в отличие от случайного повторения при неподготовленной устной речи) всегда является усилительной: повторяемое слово подчеркивается отправителем речи; к понятию, выражаемому этим словом, привлекается особое внимание адресата речи. Случайные, непреднамеренные повторения слова, свидетельствующие о неумении заменить его синонимом или изменить тип конструкции, расцениваются как стилистический дефект.

Синтаксическая синтагматика изучает структурную соотнесенность сцепляемых предложений в образовании фрагментов текста (сверхфразового единства, сложного синтаксического целого, прозаической строфы) и выявляет стилистические функции совместной встречаемости форм предложений. Напр., регулярное чередование, регулярная смена вопросительной и повествовательной форм предложений характеризует диалог (если вопросы и ответы принадлежат разным лицам) или внутренний монолог, т.е. вопросно-ответная форма построения монологического текста. Регулярно воспроизводиться (повторяться) может также синтаксическая структура (модель) предложения: смежные предложения нередко являются тождественными или аналогичными по своему синтаксическому (иногда – синтактико-морфологическому) строению.

От чисто синтаксического повтора следует отграничивать лексико-синтаксические повторы, в которых обязательно лексическое тождество тех или иных частей смежных предложений. Среди таких повторов традиционно различаются анафора, эпифора, анадиплозис, хиазм, симплока и обрамление.

Связь предложений (суждений) в речи может быть 1) параллельной, когда один и тот же субъект характеризуется с разных сторон, разными предикатами; 2) цепной, когда предикат предыдущего суждения выступает в последующем в качестве субъекта, и 3) смешанной. При этом каждый вид связи осуществляется посредством различных лексико-грамматических единиц: лексических повторов, синонимов, местоимений и др. (Г.Я. Солганик). Названные типы построения синтаксических цепочек оказываются стилистически значимыми. Так, цепная связь посредством лексического или местоименного повтора максимально обеспечивает непрерывность и последовательность рассуждения, поэтому она свойственна преимущественно науч. тексту, напр.: Земная кора сохраняет в своих недрах остатки вымерших животных и растений. По этим остаткам изучается история нашей планеты и история жизни на ней.

Параллельная связь с анафорическим местоимением это обладает яркой эмоциональной и риторической окраской и поэтому широко распространена в публицистике и ораторской речи, напр.:

Это было в День Победы, 9 мая.

Это было в солнечном городе, в сквере, где буйная зелень, яркие цветы и веселые ребятишки – все говорит о весне и жизни.

Это было там, где над братской могилой павших горит вечный огонь (газ.).

Параллельное сцепление вопросительных анафорических предложений организует подчеркнуто эмоциональную, экспрессивную, взволнованную речь худож. произведения, напр.: Кто не проклинал станционных смотрителей, кто с ними не бранивался? Кто, в минуту гнева, не требовал от них роковой книги? …Кто не почитает их извергами человеческого рода, равными… муромским разбойникам? (А.С. Пушкин).

Стилистические функции совместной встречаемости предметных значений слов, словосочетаний, предложений и более крупных единиц, образующих текст, исследуются синтагматической семасиологией (Ю.М. Скребнев). Различаются три типа предметных соотнесенностей ("фигур совмещения"): 1) соотношение тождественных значений, когда языковые единицы обозначают один и тот же предмет (явление, процесс, свойство) действительности, или "фигуры тождества" – сравнение и синонимы-заменители; 2) соотношение различающихся между собой значений, или "фигуры неравенства" – синонимы-уточнители, каламбур, зевгма и др.; 3) соотношение противоположных значений, или "фигуры противоположности" – оксюморон и антитеза.

Изучение стилистической синтагматики необходимо для понимания одной из базовых категорий стилистики – речевой системности функционального стиля (см.), а также для выявления механизмов текстообразования в различных видах речи; в аспекте культуры речи – для построения стилистически правильных высказываний.

Лит.: Панов М.В. О развитии русского языка в советском обществе (К постановке проблемы). – ВЯ. – 1962. – №3; Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. – М., 1963; Прокопович Е.Н. Стилистика частей речи. – М., 1969; Головин Б.Н. Язык и статистика. – М., 1971; Грехнева Г.М. О стилевой дифференциации сложного предложения в современном русском литературном языке. – Горький, 1971; Винокур Т.Г., Петрищева Е.Ф. Стилистические исследования. – М., 1972; Кожина М.Н. О речевой системности научного стиля сравнительно с некоторыми другими. – Пермь, 1972; Ее же: Стилистика русского языка. – М., 1993; Пумпянский А.Л. Информационная роль порядка слов в научной и технической литературе. – М., 1974; Розенталь Д.Э. Практическая стилистика русского языка. – М., 1974; Скребнев Ю.М. Очерк теории стилистики. – Горький, 1975; Бельчиков Ю.А. Лексическая стилистика. – М., 1977; Винокур Т.Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц. – М., 1980; Земская Е.А. и др. Русская разговорная речь. Общие вопросы. Словообразование. Синтаксис. – М., 1981; Солганик Г.Я. Синтаксическая стилистика. – М., 1991; Разговорная речь в системе функциональных стилей современного русского литературного языка / Под редакцией О.Б. Сиротининой. – Саратов, 1992.

Е.А. Баженова

Стилистический энциклопедический словарь русского языка. — М:. "Флинта", "Наука"

Под редакцией М.Н. Кожиной

2003