Музыкальный словарь - мосолов александр васильевич

Сложна и необычна композиторская судьба А. Мосолова яркого и оригинального художника, интерес к которому в последнее время все более возрастает. В его творчестве совершались самые невероятные стилистические модуляции, которые отразили метаморфозы, происходившие на различных этапах развития советской музыки. Ровесник века, он смело ворвался в искусство в 20-е гг. и органично вписался в "контекст" эпохи, со всей своей импульсивностью и неуемной энергией воплощая ее бунтарский дух, открытость новым веяниям. Для Мосолова 20-е гг. стали своего рода периодом "бури и натиска". К этому времени уже четко определилась его жизненная позиция.

Судьба Мосолова, который в 1903 г. с родителями переехал из Киева в Москву, была неразрывно связана с революционными событиями. Горячо приветствуя победу Великого Октября, он в 1918 г. добровольцем уходит на фронт; в 1920 демобилизуется из-за контузии. И только, по всей вероятности, в 1921 г., поступив в Московскую консерваторию, Мосолов начинает сочинять музыку. Он занимается по классу композиции, гармонии и контрапункта у Р. Глиэра, затем переходит в класс Н. Мясковского, у которого и заканчивает консерваторию в 1925 г. Параллельно он занимался по фортепиано у Г. Прокофьева, позже у К. Игумнова. Удивителен интенсивный творческий взлет Мосолова: уже к середине 20-х гг. он становится автором значительного количества произведений, в которых вырабатывается его стиль. "Чудак вы эдакий, из вас лезет, как из рога изобилия", писал Мосолову Н. Мясковский 10 августа 1927 г. "Шутка ли сказать 10 романсов, 5 каденций, Симфоническая сюита, а вы пишете сочинил-то мало. Это, батенька, "Универсаль"" (издательство "Universal Edition" в Вене. Н. А.), "и та взвоет от такого количества"! С 1924 по 1928 г. Мосолов создает почти 30 опусов, в числе которых фортепианные сонаты, камерные вокальные сочинения и инструментальные миниатюры, Симфония, камерная опера "Герой", фортепианный концерт, музыка к балету "Сталь" (из которой появился знаменитый симфонический эпизод "Завод"). В последующие годы он пишет оперетту "Крещение Руси, Антирелигиозную симфонию" для чтецов, хора и оркестра и др.

В 20-30-х гг. интерес к творчеству Мосолова в нашей стране и за рубежом в наибольшей степени был связан с "Заводом" (1926-28), в котором стихия звукоизобразительной полиостинатности рождает ощущение работы огромного механизма. Это сочинение во многом способствовало тому, что Мосолов воспринимался современниками главным образом как представитель музыкального конструктивизма, связанного с характерными тенденциями в развитии советского драматического и музыкального театра (вспомним режиссерские работы Вс. Мейерхольда, балет С. Прокофьева "Стальной скок" 1925, оркестровый эпизод "Металлургический завод" из оперы В. Дешевова "Лед и сталь" 1930). Однако Мосолов в этот период искал и обретал другие пласты современной музыкальной стилистики. В 1926 г. он пишет два необычайно остроумных, озорных вокальных цикла, содержащих элемент эпатажа: "Три детские сценки" и "Четыре газетных объявления" ("из Известий ВЦИКа"). Оба сочинения вызвали шумную реакцию и неоднозначное толкование. Чего ст"о"ят только сами газетные тексты, например: "Лично хожу крыс, мышей морить. Есть отзывы. 25 лет практики". Легко представить себе состояние слушателей, воспитанных в духе традиции камерного музицирования! Находящиеся в русле современного музыкального языка с его подчеркнутой диссонантностью, хроматическими блужданиями, циклы тем не менее обладают четкой преемственностью с вокальным стилем М. Мусоргского вплоть до прямых аналогий между "Тремя детскими сценками" и "Детской"; "Газетными объявлениями" и "Семинаристом, Райком". Еще одно значительное произведение 20-х гг. Первый фортепианный концерт (1926-27), положивший начало новому, антиромантическому взгляду на этот жанр в советской музыке.

К началу 30-х гг. период "бури и натиска" в творчестве Мосолова завершается: композитор резко порывает с прежней манерой письма и начинает "нащупывать" новую, прямо противоположную первой. Изменение стиля музыканта было столь радикальным, что, сравнивая его произведения, написанные до и после начала 30-х гг., трудно поверить, что все они принадлежат одному и тому же композитору. Стилистическая модуляция, совершив; шаяся в 30-е гг., определила собой все последующее творчество Мосолова. Чем же был вызван этот резкий творческий перелом? Известную роль сыграла тенденциозная критика со стороны РАПМ, чья деятельность характеризовалась вульгаризированным подходом к явлениям искусства (в 1925 г. Мосолов стал действительным членом АСМ). Были и объективные причины стремительной эволюции языка композитора: она отвечала свойственному советскому искусству 30-х гг. тяготению к ясности и простоте.

В 1928-37 гг. Мосолов активно осваивает среднеазиатский фольклор, изучая его во время своих поездок, а также обращаясь к известному сборнику В. Успенского и В. Беляева "Туркменская музыка" (1928). Он пишет 3 пьесы для фортепиано "Туркменские ночи" (1928), Две пьесы на узбекские темы (1929), которые стилистически еще относятся к предыдущему, бунтарскому периоду, подводя ему итог. А во Втором концерте для фортепиано с оркестром (1932) и еще более в Трех песнях для голоса с оркестром (30-е гг.) уже отчетливо намечается новый стиль. Конец 20-х гг. ознаменовался единственным в творчестве Мосолова опытом создания крупной оперы на гражданско-социальную тематику "Плотина" (1929-30), которую он посвятил своему учителю Н. Мясковскому. В основе либретто Я. Задыхина лежит сюжет, созвучный периоду рубежа 20-30-х гг.: в нем речь идет о постройке плотины для гидростанции в одной из отдаленных деревень страны. Тема оперы была близка автору "Завода". Оркестровый язык "Плотины" обнаруживает близость к стилю симфонических сочинений Мосолова 20-х гг. Прежняя манера острогротескного выражения сочетается здесь с попытками создать в музыке позитивные образы, отвечающие требованиям социальной темы. Однако воплощение ее нередко страдает известным схематизмом сюжетных коллизий и героев, для воплощения которых у Мосолова еще не было достаточного опыта, в то время как в воплощении отрицательных персонажей старого мира такой опыт у него был накоплен.

К сожалению, сохранилось мало сведений о творческой деятельности Мосолова после создания "Плотины". В конце 1937 г. он был репрессирован: осужден на 8 лет в исправительно-трудовом лагере, однако 25 августа 1938 г. был освобожден. В период с 1939 г. до конца 40-х гг. происходит окончательное становление новой творческой манеры композитора. В необычайно поэтичном Концерте для арфы с оркестром (1939) фольклорный язык сменяется оригинальным авторским тематизмом, отличающимся простотой гармонического языка, мелодизмом. В начале 40-х гг. творческие интересы Мосолова направляются по нескольким руслам, одним из которых была опера. Он пишет оперы "Сигнал" (либр. О. Литовского) и "Маскарад" (по М. Лермонтову). Партитура "Сигнала" была закончена 14 октября 1941 г. Таким образом, опера стала одним из первых в этом жанре (возможно, и самым первым) откликом на события Великой Отечественной войны. Другие важнейшие области творчества Мосолова этих лет хоровая и камерная вокальная музыка объединены темой патриотизма. Основной жанр хоровой музыки военных лет песня представлен рядом сочинений, среди которых особенно интересны три хора в сопровождении фортепиано на стихи Арго (А. Гольденберга), написанные в духе массовых героических песен: "Песня про Александра Невского, Песня про Кутузова" и "Песня о Суворове". Ведущую роль в камерных вокальных сочинениях начала 40-х гг. играют жанры баллады и песни; иную сферу составляет лирический романс и, в частности, романс-элегия ("Три элегии на стихи Дениса Давыдова" 1944, "Пять стихотворений А. Блока" 1946).

В эти годы Мосолов вновь после многолетнего перерыва обращается к жанру симфонии. Симфония ми мажор (1944) положила начало масштабной эпопее из 6 симфоний, создававшихся на протяжении более 20 лет. В этом жанре композитор продолжает линию эпического симфонизма, каким он сложился в русской, а затем в советской музыке 30-х гг. Этот жанровый тип, а также необычайно тесные интонационно-тематические связи между симфониями дают право назвать 6 симфоний эпопеей отнюдь не метафорически.

В 1949 г. Мосолов принимает, участие в фольклорных экспедициях в Краснодарский край, положивших начало новой, "фольклорной волне" в его творчестве. Появляются сюиты для оркестра русских народных инструментов ("Кубанская" и др.). Композитор изучает фольклор Ставрополья. В 60-е гг. Мосолов начал писать для народного хора (в т. ч. для Северного русского народного хора, руководимого женой композитора народной артисткой СССР Ы. Мешко). Он быстро овладевает стилем северной песни, делает обработки. Длительная работа композитора с хором способствовала написанию "Народной оратории о Г. И. Котовском" (ст. Э. Багрицкого) для солистов, хора, чтеца и оркестра (1969-70). В этом последнем завершенном сочинении Мосолов обратился к событиям гражданской войны на Украине (в которой он участвовал), посвятив ораторию памяти своего командира. В последние годы жизни Мосолов делает эскизы к двум сочинениям Третьему фортепианному концерту (1971) и Шестой (фактически Восьмой) симфонии. Кроме того, он вынашивал замысел оперы "Что делать?" (по одноим. роману Н. Чернышевского), которому не суждено было осуществиться.

"Меня радует, что в настоящее время творческим наследием Мосолова заинтересовалась общественность, что издаются воспоминания о нем. ...Думаю, что если бы все это было при жизни А. В. Мосолова, то, возможно, возродившееся внимание к его композициям продлило бы ему жизнь и он еще долго был бы среди нас", так написал о композиторе замечательный виолончелист А. Стогорский, которому Мосолов посвятил "Элегическую поэму" для виолончели с оркестром (1960.