Энциклопедия эпистемологии и философии науки - психология памяти

Экспериментальное психологическое изучение памяти началось в конце 19 в. В двух доминирующих теоретических подходах были сформулированы две основные позиции: монистическая и множественная. Согласно монистическому подходу, развиваемому в ассоцианизме, разные виды памяти отличаются друга от друга только разной степенью прочности ассоциаций. В настоящее время монистическая позиция получила плодотворное развитие в коннекционизме, где полагается, что элемент памяти представляет собой гомогенную единицу, а адекватным описанием структуры знания является пропозициональная сеть, в которой различные компоненты отличаются только числом и характером связей с другими компонентами.

Психология сознания, используя, прежде всего, данные интроспекции, положила начало множественной (двойственной) трактовке памяти. Предполагается, что разные типы памяти порождаются различными процессами. Позже эти два типа памяти получили название кратковременной памяти и долговременной памяти. Аргументация сторонников двойственности памяти состоит в обнаружении факторов, которые оказывают разное действие на результативность кратковременной или долговременной памяти. К таким факторам относятся число повторений, величина отсрочки, знакомость материала, стратегии научения и пр.

В 1948 г. Н. Винер подразделил память на «текущую» и «постоянную». Эта дихотомия была развита в 50— 60-е гг. и зафиксирована в типах памяти. Первоначально критерием для выделения различных типов памяти служил параметр «длительность хранения». Оказалось, однако, что сама длительность хранения зависит от целого ряда характеристик стимула, таких как осмысленность, знакомость, модальность. Типы памяти различаются также и по количеству хранящегося материала; эта характеристика памяти называется объемом, или емкостью, памяти. Показано, что объем и длительность (или время) хранения являются зависимыми параметрами: при определении объема как функции времени получается немонотонная кривая, которая, в частности, интерпретируется как доказательство двух типов памяти.

В первых моделях когнитивной переработки мнемический процесс представлялся в виде последовательных стадий, каждая из которых характеризуется специфическими «мнемическими» продуктами. Принято выделять 4 процесса (или блока), которые описываются собственными закономерностями: запоминание (кодирование), хранение, воспроизведение и забывание.

По критерию длительности выделяют краткосрочное и длительное запоминание. В зависимости от характера целей запоминание подразделяется на намеренное (произвольное) и ненамеренное (непроизвольное). В зависимости от используемых средств запоминание подразделяется на непосредственное и опосредствованное. Стадиальная модель памяти использовалась при интерпретации продуктивности запоминания. В модели когнитивной переработки Д.Е. Бродбента (1958) перцептивная информация параллельно поступает в сенсорные регистры, соответствующие различным модальностям сигнала. Там она хранится несколько сот миллисекунд, а затем передается в следующий блок, соответствующий кратковременной памяти, где подвергается последовательной переработке и перекодированию в вербальную форму.

Согласно модели Во и Норманна (1965), информация из первичной памяти теряется вследствие того, что она вытесняется вновь поступающей информацией. Классическая позиция о константном объеме кратковременной памяти была пересмотрена в 1969 Р. Стернбергом. Автор разработал экспериментальную парадигму и показал, что объем кратковременной памяти есть величина, зависимая от скорости сканирования. Каванах (1972) установил, что время сканирования линейно возрастает вместе с возрастанием сложности стимулов.

Блок хранения и воспроизведения объединяет результаты продуктивности и длительности, полученные при разных условиях запоминания, хранения и воспроизведения. Воспроизведение подразделяют на непосредственное и отсроченное, намеренное и ненамеренное; выделяют прямые и косвенные процедуры воспроизведения (припоминание и узнавание). Показана роль контекста в припоминании. «Продуктивность» блока забывания рассматривается в зависимости от тех же параметров: модальность материала (образный, моторный, вербальный и пр.), его осмысленность (привычность, упорядоченность и пр.), используемые при запоминании стратегии, функциональное (эмоциональное) состояние индивида.

Между тем в работах, выполненных в «стадиальной» парадигме, были выявлены факты непостоянного влияния таких переменных, как мотивация, интенция, интерес, внимание и параметры материала на результативность работы мнемической системы и отдельных ее этапов. Была высказана идея, что работа памяти не может быть адекватно описана с помощью статичных блоков, так как знания перерабатываются и актуализируются в соответствии с целями, стоящими перед субъектом. Таким образом, компьютерная идеология претерпела трансформацию. Результативный критерий, лежащий в основе первоначального деления на две формы хранения (кратковременную и долговременную), а затем используемый для отделения сенсорного регистра от собственно кратковременной памяти (по параметрам объема и длительности хранения), был дополнен функциональным. Это привело к постулированию оперативной памяти в качестве самостоятельного механизма. Р. Аткинсон и P.M. Шифрин впервые указали на то, что информация хранится в кратковременной памяти не пассивно, а активно поддерживается и перекодируется, прежде чем перейти в долговременную память. Для обеспечения оперативной переработки требуются ресурсы, поэтому продуктивность кратковременной памяти (и ее подотдела — оперативной памяти, или буфера повторения) в значительной мере зависит от когнитивных нагрузок.

Итак, накопленные экспериментальные данные не позволяли интерпретировать результаты работы мнемической системы, исходя только из характеристик сигнала (его модальности и требуемой длительности переработки). В методологии психологической науки произошел коренной перелом после того, как в 1972 г. Ф.И. Крэйк и З.С. Локхарт разработали новый подход в понимании сущности процесса переработки информации. Они предложили выделить уровни обработки информации. Каждый стимул может обрабатываться на разных уровнях: начиная с перцептивного и заканчивая более глубоким, абстрактным. На каждом из уровней может использоваться тот или иной код (визуальный, слуховой), однако характер переработки информации определяется не только кодом поступающей информации, но и сочетанием кода с уровнем переработки. Введение понятия «код памяти» помогло объяснить некоторые феномены. Напр., было показано, что некоторые коды имеют преимущество при переработке информации на одном и том же уровне. В частности, удалось снять некоторые противоречия, неизбежно возникающие при подразделении кратковременной памяти на виды (образная, вербальная, моторная, эмоциональная), основанном только на преобладающей модальности на первом этапе переработки информации. Так, Шульман на основании экспериментов по перепутыванию слов на основе их синонимичности, высказал гипотезу о том, что в кратковременной памяти кодируются не только сенсорные, но и семантические признаки.

Начиная с 70-х гг. в когнитивной психологии разрабатывается представление о модулярности, т.е. последовательности трансформации информации с помощью модулей. Модуль представляет собой специализированный блок когнитивной системы, относительно замкнутый и гомогенный, который характеризуется продолжительностью переработки, доминирующим кодом переработки, принудительным характером исполнения, высокой скоростью, непроницаемостью к управляющему воздействию центральных процессов. Организация модулей может быть либо иерархической, либо горизонтальной.

Наиболее распространенным является представление о трех уровнях переработки с соответствующими модулями: сенсорном, образном/лексическом и концептуальном. На сенсорном уровне выделяются два модуля сверхкратковременной памяти (иконическая и акустическая). Они рассматриваются как проявление инертности сенсорного регистра. Было показано, что объем сверхкратковременной сенсорной памяти превышает объем, соответственно, кратковременной зрительной и слуховой памяти. С помощью специально разработанных экспериментальных процедур удалось определить длительность и емкость хранения информации в визуальном и акустическом кодах при работе сверхкратковременной и кратковременной памяти.

На следующем уровне переработки иконическая и акустическая информация объединяются и образуют код, который называется лексическим. Мортон (1970) высказал предположение, что работа этого модуля обслуживается системой логогенов: структур, специализированных для переработки слов. В этом коде (или в лексической памяти) происходит интеграция фонологических и орфографических характеристик слова, включая моторные компоненты артикуляции каждого слова. В 1974 Бэддли и Хитч разработали модель оперативной памяти. Под оперативной памятью понимается система хранения и переработки информации, которая является не модально-специфической, а мультимодальной. Эта система состоит из трех компонентов: центрального исполнительного процессора и двух «систем-рабов», из которых одна специализируется на переработке вербального материала (так называемая артикуляционная петля), а вторая имеет отношение к визуально-пространственной памяти (визуально-пространственная матрица). Работа артикуляционной петли обеспечивает функционирование лексического модуля. Показано, что повторение информации в артикуляционной петле является необходимым условием ее последующей переработки. Емкость артикуляционной петли зависит от скорости переработки вербальной информации в течение 1, 5 — 2 сек.

Особый раздел представляют работы, связанные с функционированием образного кода и образной памяти. Несмотря на огромное число экспериментов, проведенных в этой области, до сих пор не существует приемлемого способа их обоснования в рамках одной теоретической модели. Большинство авторов соглашаются с тем, что образная информация имеет две формы хранения: первая поддерживает процесс манипулирования текущими образами и может быть отнесена к кратковременной и оперативной памяти (см. Воображение), вторая связана с долговременной памятью.

В теории Д.А. Ошанина разрабатывается идея оперативного образа — аналога оперативной памяти в визуальной модальности. Оперативный образ складывается при выполнении конкретной деятельности. Его содержание не изоморфно сенсорной информации: в нем акцентированы характеристики объекта, существенные в условиях конкретного действия, и, наоборот, свернуты малоинформативные в данный момент свойства объекта. В исследованиях В. П. Зинченко и его коллег было показано, что процесс формирования перцептивного образа развернут во времени и включает в себя ряд перцептивных действий — от выделения признаков до собственно построения образа. Этот образ выполняет оперативную функцию, включающую, в частности, и управление конкретным исполнительным действием.

А. Бэддли предложил выделить два мнемических компонента при переработке образного материала: первый — «быстрый», отвечающий за пространственную локализацию; и второй — более устойчивый к отсрочке, «основанный, скорее, на паттерне, чем на локализации». Выделение двух компонентов согласуется с современными представлениями о существовании двух систем переработки визуальной информации. СМ. Косслин с соавторами предложили модель, в которой постулируется существование двух систем репрезентации знаний: одной — модальной (названной визуальным буфером), второй — амодальной («ассоциативная память», в которой хранятся описания объектов вместе с их названиями). Согласно этой модели, происходит независимая переработка информации о локализации объекта (система ГДЕ? ) и его качествах (система ЧТО?). Эти два вида информации поступают в ассоциативную память, где происходит сличение с имеющимися образцами. В исследованиях Б.М. Величковского по микрогенезу восприятия было показано, что сначала происходит «выделение глобального пространственного каркаса» видимой сцены, а затем происходит «специфицикация» внутренней структуры и отдельных объектов.

Иногда пространственная память рассматривается в качестве особого модуля и относится к переработке информации о соотносительном порядке между объектами и об их абсолютном расположении. В1935 Н.Ф. Шемякин выделил два вида пространственной памяти: карты-пути (в которых сохраняются топологические свойства пространства) и карты-обозрения (в которых сохраняются метрические свойства). Показано, что в такой последовательности происходит формирование ментальных репрезентаций о пространстве в процессе научения. Репрезентация пространства зависит от того, происходило ли научение симультанно или сукцессивно, в образном или вербальном кодах.

В 1962 Тульвинг выделил в долговременной памяти два подотдела: эпизодическую и семантическую память. Эпизодическая память имеет темпоральные отметки, относится к специфическим эпизодам, местам и событиям. Затем были введены понятия «автобиографической памяти» (ментальные репрезентации сцен, категорий и событий, имеющих отношение к индивиду).

Семантическая память в настоящее время рассматривается как память, организованная семантическим кодом. Исходным при моделировании семантической памяти является понятие семантической близости, или дистанции, между семантическими признаками. Одни авторы рассматривают семантические признаки как вербально-символические, другие описывают семантический код как амодальный.

Особый раздел представляют теории о метапамяти (знание о своей памяти) и имплицитной/эксплицитной памяти. Согласно Графу и Шехтеру, имплицитной памятью называется память без осознания предмета запоминания, или бессознательная память; осознаваемая память называется эксплицитной. Чаще всего выделяют имплицитное/эксплицитное научение и припоминание (воспроизведение). Действие имплицитной памяти проявляется в спонтанном отнесении примера к категории, в классификации объектов согласно имплицитно усвоенному правилу, в выполнении моторных процедур. Имплицитная память исследуется в различных модальностях и на разных этапах переработки. При изменении семантического контекста продуктивность действия имплицитной памяти резко снижается. Чувствительность имплицитной памяти к модальности лежит в основе чувства знакомости, причем само это чувство может быть неосознаваемым.

Исследования семантической и имплицитной памяти поставили под сомнение правомерность модульных моделей. Прежде всего, семантический код не удается приписать к строго определенным этапам и модулям переработки. Напр., было показано, что семантический код влияет на функционирование оперативной и кратковременной памяти. Далее трудно объяснить тот факт, что некоторые модули используются при переработке «неспецифической» для данного модуля информации; напр., «пространственная кодировка» — для репрезентации объектов, связанных между собой непространственными отношениями (при выполнении задач сериации, классификации и сравнения). И наконец, модульные модели памяти не в состоянии ответить на вопрос; почему некоторые знания актуализируются быстро, тогда как другие знания требуют для своей актуализации усилий, не всегда приводящих к желаемому результату (феномен «на кончике языка»)?

Кардинальное изменение парадигмального строя теорий произошло в 80-е гг. и связано с введением понятия «ментальная репрезентация» (см. Ментальная репрезентация). Это позволило перейти к новой постановке проблемы о соподчинении разных способов кодировки на разных этапах когнитивной переработки. В модели А. Пайвио выделяются две системы, специализирующиеся для переработки вербальной и невербальной информации. Между этими системами нет отношений соподчинения; они имеют специфичные входы и единицы репрезентации. Кодами невербальной репрезентации являются «логогены», а единицами невербальной репрезентации — «имагены», при помощи которых кодируется «модально-специфическая информация о невербальном, перцептивном и сенсорно-моторном опыте». В модели Косслина выделяются два кода: аналоговый, изоморфный параметрам сигнала, и пропозициональный, который связывается с поздними этапами переработки. В большинстве современных теорий полагается, что пропозициональные репрезентации кодируют информацию независимо от модальности поступающей информации. Эти репрезентации являются дискретными, абстрактными и строятся в соответствии с определенными правилами.

Представление о разных типах репрезентации позволило выделить новые основания для моделирования работы мнемической системы. Кохен с соавторами предложил деление памяти на «процедурную» и «декларативную», или на «знать как» и «знать что». Предполагается, что процедурное знание направляется автоматизмами, мало осознается и трудно вербализуется. Декларативное знание имеет иную структурную организацию. Оба вида знания участвуют в процессе когнитивной переработки. Декларативное знание может переходить в процедурное по мере автоматизации. Выделение разных форм знания (процедурного и декларативного) получило подтверждение в нейропсихологии: некоторые больные, страдающие амнезией, имели трудности в припоминании и узнавании, но могли выполнять довольно сложные когнитивные задачи.

В настоящее время существуют разнообразные теории ментальной репрезентации, позволяющие ассимилировать данные, полученные в моделях этапов, уровней и модулей.

Т.А. Ребеко

Лит.: Шемякин Н.Ф. Ориентация в пространстве // Психологическая наука в СССР. М., 1959. Т. 1. С. 140—192; Ошанин Д.А. Концепция оперативности отражения в инженерной и общей психологии // Инженерная психология. Теория, методология, практическое применение. М., 1977; Аткинсон Р. Человеческая память и процесс обучения. М., 1980; Зинченко В.П., Величковский Б.М., Вучетич Г.Г. Функциональная структура зрительной памяти. М., 1980; Величковский Б.М. Современная когнитивная психология. М., 1982; Солсо Р. Когнитивная психология. М., 2002; Baddeley A. Working memory. 1987; Clark J.M., Paivio A.A. A Dual Coding Perspective on Encoding Processes // McDaniel, M. Pressley (Eds). Imagery and Related Mnemonic process. Theories, Individual Differences, and Applications. 1987; Schachter D.L., Graf P. Modality Specificity of implicit memory for new associations // J. of Experimental Psychology: Learning, Memory, and Cognition. 1989. V. 15. N. 1; Richard J.Fr., Richard Ar. Les bases des fonctionnements cognitifs // Cours de Psychologie. Origines et bases. Vol. 1. Paris, 1992; Richard J.Fr., Kekenbosch С Les structures de connaissance // Cours de Psychologie. Processus et applications. Vol. 6. Paris, 1995.

Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М.: «Канон+», РООИ «Реабилитация»

И.Т. Касавин

2009