Философская энциклопедия - дух эпохи

ДУХ ЭПОХИ

или дух времени, — суммарная характеристика присущего эпохе исторической внутреннего единства, печать которого лежит на всем, что делается в данную эпоху. Д.э. сказывается на художественных, филос. научных произведениях, относящихся к конкретной эпохе, на ее оценках, нормах, обычаях и ритуалах, на способе жизни людей и характере их чувств и т.д.

Понятие «Д.э.» начало складываться в кон. 18 — нач. 19 в. (И.Г. Гердер, И.В. Гёте, Г.В.Ф. Гегель и др.). Гёте рассматривал, в частности, Д.э. как доминирование одной стороны ее духовной жизни над другой: «Если какая-нибудь сторона выступает наиболее сильно, овладевая массой и торжествуя над ней, так что при этом противоположная сторона оттесняется на задний план и затеняется, то такой перевес называют духом времени, который определяет сущность данного промежутка времени». По Гегелю, дух времени — это всего лишь совокупность идей, характерных для какого-то периода, проявление в истории объективного духа, действующего во всех единичных явлениях этого периода.

Д.э. слагается под воздействием культуры соответствующей эпохи как целого и является фактором, опосредующим влияние культуры на любую человеческую деятельность. Культура, из глубины которой вырастает свойственный ей Д.э., представляет собой не совокупность каких-то, быть может, и важных для эпохи «идей» (религиозных, филос. научных). Она является единой, сложной и дифференцированной системой, включающей присущие только ей стиль мышления, особые строй чувств и способы коллективных действий.

Цельность и связность культуры исторической эпохи, порождающей собственный Д.э., подчеркивал О. Шпенглер, настаивавший на глубоком внутреннем единстве всех элементов данной культуры, начиная с мифа, театра, живописи и кончая абстрактными математическими построениями. Л. Витгенштейн, испытывавший влияние Шпенглера, также полагал, что существует «семейное сходство» между различными частями одной и той же культуры: ее математикой, архитектурой, религией, политическими организациями и т.д. Одно из выражений этого сходства — свойственный культуре единый способ теоретического видения мира и его духовного освоения. Закат культуры представляет собой разрушение сходства ее элементов, их рассогласование и, как следствие, разрушение характерного для нее видения реальности.

Познание мира, отмечал П.М. Бицилли, есть в такой же степени творческий акт духа, как и построение мира человеческих ценностей: «И в том, и в другом случае сказываются в каждую эпоху одни и те же свойства человеческого духа, одни и те же приемы мышления, и эта общность и составляет внутреннее единство эпохи, то, что обусловливает ее неповторимое своеобразие. Этот дух эпохи, Zeitgeist, обнаруживается одинаково во всех ее продуктах». Право и мораль, религия и искусство, гражданский и государственный быт, домашний обиход — во всех этих областях субъект раскрывает себя, воплощает во внешних формах свою внутреннюю сущность и обогащает данный ему мир результатами творческой переработки тех элементов, которые он воспринял из своей культуры.

М. Фуко писал, что каждой культуре свойствен свой «кодифицированный взгляд на вещи», формирующийся под целостным воздействием культуры и меняющийся вместе с нею. Основополагающие коды культуры управляют ее языком, схемами восприятия, ее ценностями и т.д. Лингвистические, перцептивные и практические «решетки культуры» определяют эмпирические порядки, реализуемые в практике человеческой деятельности, оказывая непосредственное и незримое влияние на нее. Коды культуры встроены в цепочку «коды — практика — размышления о порядке», так что практика оказывается детерминированной двояко: общими размышлениями об упорядоченности вещей в мире и кодами, вырабатываемыми культурой.

Хотя Д.э. сказывается на науке в существенно меньшей мере, чем на религии или этике, тем не менее он влияет на решение даже наиболее абстрактных и отвлеченных научных проблем. О степени влияния на науку др. фрагментов культуры говорит, в частности, то, отмечает В.И. Вернадский, что такие ключевые научные понятия, как «материя», «наследственность», «атом», «энергия», «сила» и др., начали первоначально складываться вне науки и что стремление выразить все в числе, во многом определившее облик современной науки, пришло в нее из музыки и из религиозного созерцания. В свою очередь, наука оказывает обратное воздействие на культуру в целом, что стало особенно заметным начиная с науки Нового времени.

Самоопределение эстетических форм, говорит М.М. Бахтин, — это только другая сторона их слитности с иными формами, и она предполагает целостность культуры, в системе которой искусство занимает не только своеобразное, но и необходимое место. В частности, литература есть «неотрывная часть культуры, ее нельзя понять вне целостного контекста всей культуры данной эпохи. Ее недопустимо отрывать от остальной культуры и, как это часто делается, непосредственно, так сказать, через голову культуры соотносить с социально-экономическими факторами. Эти факторы воздействуют на культуру в целом и только через нее и вместе с нею на литературу».

Влияние культуры как целого опосредуется вырабатываемым ею Д.э. и сказывается на всех ее частях. Самые, казалось бы, далеко отстоящие друг от друга области культуры оказываются в конце концов связанными друг с другом. «Пейзажный парк был изобретен философами, писателями и знатоками искусств, не архитекторами и не садоводами. Он был изобретен в Англии, ибо это был сад английского либерализма... Партия вигов — это первый источник пейзажного сада, философия рационализма — второй» (Н. Певзнер). О регулярном саде Д.С. Лихачев пишет, что он «не был философски противопоставлен природе, как это обычно представляется. Напротив, регулярность сада мыслилась как отражение регулярности природы, ее подчинения законам ньютоновской механики и принципам декартовской разумности».

П. Фейерабенд выводит сходство всех элементов конкретной культуры, включая ее литературный стиль, построение предложений, грамматику, идеологию, искусство, из мировоззрения данной культуры. Он полагает, что это абстрактное «основополагающее мировоззрение» оказывает влияние даже на восприятие, мышление и аргументацию, свойственные культуре.

Очевидно, однако, что мировоззрение как система достаточно отчетливо артикулированных идей не способно пронизать все сферы культуры, придать им глубинное внутреннее единство и быть инструментом их взаимовлияния друг на друга. Это делает, скорее, Д.э., не претендующий на выражение в абстрактных и требующих обоснования концепциях, но способный проникать в малейшие поры культуры.

Философия: Энциклопедический словарь. — М.: Гардарики. Под редакцией А.А. Ивина. 2004.