Философская энциклопедия - мораль

МОРАЛЬ

(от лат. moralitas, moralis, mores — традиция, народный обычай, позднее — нрав, характер, нравы) — понятие, посредством которого в мыслительном и практическом опыте людей вычленяются обычаи, законы, поступки, характеры, выражающие высшие ценности и долженствование, через которые человек проявляет себя как разумное, сознательное и свободное создание (существо). Как и понятие «этика», понятие «М». формулируется в филос. размышлении с целью обобщения тех сторон человеческой жизни, которые обозначились понятиями «благо (добро) и зло», «добродетель и порок», «справедливость и своенравность», «правильное и неправильное», а также «склад характера», «нормы и принципы поведения», «достоинство» и т.д. В наиболее общем, но тем не менее специальном значении представления о М. формируются в процессе осмысления, во-первых, правильного поведения, нравственности, должного характера («морального облика»), отличных от тех, что стихийно обнаруживаются у людей в повседневной жизни; а во-вторых, условий и пределов произволения человека, ограничиваемого собственным (внутренним) долженствованием, или пределов свободы в условиях извне задаваемой организационной и (или) нормативной упорядоченности. Наряду с этим и в специальной общефилософской литературе, и в публицистике, и в обычной речи под «М.» нередко понимается вообще любая принятая (где-либо) система норм индивидуального поведения.

Основные различия в философско-этических трактовках М. определяются расхождениями в понимании источника М. и содержания морального идеала.

По пониманию источника М. типологически различаются:

а) натуралистические концепции, выводящие М. из природы, представляющие М. как момент развития природных (биологических) закономерностей;

б) социологические концепции, выводящие М. из общества, представляющие М. как элемент общественной организации, как разновидность социальной дисциплины;

в) антропологические концепции, выводящие М. из природы человека, трактующие М. как неотъемлемое качество человека;

г) супранатуралистические концепции, выводящие М. из некоторого трансцендентного источника.

По интерпретации идеала различаются:

а) гедонистические учения, согласно которым высшей ценностью и целью человека является удовольствие и все обязанности человека в конечном счете подчинены его желанию получать удовольствия (см. ГЕДОНИЗМ );

б) утилитаристские, или прагматистские, учения, согласно которым морально ценным является то, что служит определенной цели, а человек должен совершать полезные действия (см. ПОЛЬЗА ) и стремиться к успеху;

в) перфекционистские учения, согласно которым высшей ценностью является совершенство и каждый должен совершенствоваться в стремлении приблизиться к идеалу;

г) гуманистические учения, согласно которым высшей нравственной ценностью является человек, а обязанностью каждого — содействие благу другого (см. АЛЬТРУИЗМ ).

Эти классификации референтны зап. филос. традиции, хотя в известных модификациях их можно проследить во всех культурах, где вычленяемы рассуждения о высших ценностях и целях человеческой жизни.

В понимании природы М. в мировой истории идей можно реконструировать антиномичные представления о М. как:

а) системе (кодексе) вменяемых человеку в исполнение норм и ценностей — универсальных и абсолютных или партикулярных и относительных,

б) сфере индивидуального самополагания личности — свободного или предопределенного какими-то внешними факторами.

Согласно одному из наиболее распространенных подходов М. трактуется как способ регуляции (в частности, нормативной) поведения людей. Такое понимание М. оформляется у Дж.С. Милля, определявшего М. как совокупность правил, которыми люди руководствуются в своих поступках; хотя понимание М. как некоторой формы императивности формируется раньше — в разных вариантах у Г. Гоббса, Б. Мандевиля, И. Канта (в отличие от доминировавшего в просветительской мысли понимания М. как преимущественно сферы мотивов). Различия в понимании императивности касались трактовки характера М. и степени тех ограничений, которые она накладывает. Императивность М. может трактоваться как выражение необходимости целесообразного взаимодействия в обществе; в частности, как совокупность правил, вырабатываемых самими людьми и закрепляемых в «общественном договоре» как системе взаимных обязательств, которые люди как граждане одного сообщества берут на себя с целью поддержания целостности социума и справедливого удовлетворения интересов каждого. Моральная императивность может рассматриваться с т.зр. ее специфичности, которая заключается в том, что она более побудительна, чем запретительна: требования М. не угрожают физическими или организационными ограничениями, ее санкции носят идеальный характер, они обращены к человеку как сознательному и свободному субъекту (Кант, Г.В.Ф. Гегель, P.M. Хэар). Взаимои самоограничения, вменяемые М., указывают на ту ее особенность, что М. задает форму воления, а это существенным образом отличает моральность от законопослушности, адаптивности, прислужничества или прилежности. Так полагаемый «изнутри-побудительный» характер императивности М. получил отражение в специальных понятиях долга и совести. Самоценность моральных действий, т.е. то, что они являются благими сами по себе и злыми сами по себе, была отражена в традиции естественного права, истоки которой легко прослеживаются равно в греч. античности (Гесиод, Гераклит), в иудаизме и христианстве и которая получает филос. и философско-правовое осмысление у стоиков, Августина, Г. Гроция, С. Пуфендорфа, Гоббса, X. Вольфам пр. Согласно теории естественного права, естественный закон пересекается по содержанию с церковным и гражданским законами, но одновременно утверждает критерий, внешне никак не обусловленный. В различных представлениях об императивности М. нашла отражение присущая ей роль гармонизации обособленных интересов, но вместе с тем и обеспечения свободы личности, и противостояния произволу — путем ограничения своенравия, упорядочивания индивидуального (как имеющего тенденцию к атомизированию, отчуждению) поведения, уяснения целей, к которым стремится личность (в частности, к достижению личного счастья), и средств, которые для этого применяются.

Рестриктивность М. обнаруживается не только в запретах, но в оценочных или обосновывающих рассуждениях. Но и запретам в М. присущи свои особенности:

а) их исполнение обеспечивается не внешним контролем, а внутренним волением самого действующего субъекта — иначе (что было последовательно продемонстрировано Кантом) следует говорить о легальности (исполнение запрета как установленного закона), лояльности (исполнение запрета как заданного некоторым авторитетом), сервильности (исполнение запрета в порядке службы, прислуживания), но не о моральности;

б) такого рода запреты оказываются возможными как безусловные (см. ВСЕОБЩНОСТЬ ); наличие же внешней контролирующей инстанции свидетельствует об условности, обусловленности запрета;

в) запреты интериоризируются в качестве моральных лишь в процессе их личностного осмысления.

В новоевропейской философии складывается и др. представление о М. — как независимой и не сводимой к религии, политике, хозяйствованию, обучению форме управления поведением людей. Эта интеллектуальная тенденция к спецификации, точнее секуляризации, области М. стала условием более частного процесса формирования и развития в 17—18 вв. собственно филос. понятия М. — не только как сферы знаний или суммы различных предписаний и поучений, но как отдельного предмета теоретизирования. Представление о М как таковой формируется как представление об автономной М. Впервые в систематизированном виде этот подход был развит кембриджскими платониками 17 в. и в сентиментализме 18 в. (А.Э.К. Шефтсбери, Ф. Хатчесон), где М. описывается как способность человека к суверенному и независимому от внешнего влияния суждению и поведению. В философии Канта автономия М. как автономия воли утверждалась еще и как способность человека принимать универсализуемые решения и быть субъектом собственного законодательства. По Канту, апелляции не только к обществу, но и к природе, к Богу характеризуют гетерономную этику. Дж.Э. Мур усилил этот тезис указанием на недопустимость в теоретическом обосновании М. ссылок на внеморальные качества.

М. может концептуализироваться и как сфера ценностей, задаваемая дихотомией добра и зла, как такая сторона деятельности, в которой проявляются стремление человека к добру и отвращение от зла. При таком подходе М. предстает не с т.зр. того, каким образом она действует, каков характер ее требований, какие социальные и культурные механизмы гарантируют их реализацию, каким должен быть человек как субъект нравственности и т.п., а того, к чему человек должен стремиться и что ради этого совершать, к каким результатам приводят его поступки. В современной литературе различие принципиальных подходов к трактовке природы М. ассоциируется с традициями «кантианства» и «утилитаризма». Утилитаризм (в широком значении этого понятия) усматривает достоинство своего подхода в том, что, в отличие от «формального» кантианства, имеет что предложить человеку в качестве положительного нравственного закона. Однако содержательность указания на добро и зло в нормативной этике довольно относительна. Если принять во внимание указанное выше разнообразие нравственных принципов (в соответствии с интерпретацией идеала), которые берутся за основу при определении добра, станет ясно, что определение М. через противоположность добра и зла задает только направление исследования (см. ДОБРО ). Различие традиции в анализе М. — как формы императивности или сферы ценностей — ведет к этико-теоретическому осмыслению антитезы долга и добра (блага), суть которой заключается в вопросе о приоритете в М. ценностного или императивного начала. В ее решении в истории философии прослеживаются две тенденции: согласно одной, понятие добра является основополагающим в М. (Пифагор, Демокрит, Аристотель, Эпикур, Августин, Гоббс, Б. Спиноза, Шефтсбери, Милль, Г. Сид-жвик, Мур и др.); согласно др., определяющим является понятие должного, или (в др. версиях) правильного (стоики, Кант, интуитивисты). При втором подходе характер абсолютности добра оказывается ограниченным: добро абсолютно в аксиологическом и содержательном отношении, но относительно в функциональном отношении. Принципиальная в порядке теоретического рассуждения, эта антитеза не представляет особой проблемы для самого морального сознания, в рамках которого ценностные и императивные суждения взаимно легко конвертируются. Утверждение чего-то в качестве добра, по логике М., одновременно означает его вменение к непременному использованию в качестве должного и правильного; и наоборот, определение чего-то в качестве должного означает, что его исполнение есть добро.

Еще одна, примыкающая к предыдущей, концептуализация понятия М. возможна при построении этики как теории добродетелей. Традиция такого подхода идет из античности, где в наиболее развитом виде она представлена Аристотелем. На протяжении всей истории философии оба подхода — теория норм и теория добродетелей — так или иначе дополняли друг друга, как правило, в рамках одних построений; и все же в некоторых учениях, напр. у Фомы Аквинского, Б. Франклина, B.C. Соловьева или А. Макинтайра, превалирует именно этика добродетелей. Если этика норм отражает ту сторону М., которая связана с формами организации, или регуляции, поведения, а этика ценностей анализирует позитивное содержание, посредством норм вменяемое человеку в исполнение, то этика добродетелей указывает на личностный аспект М., на то, каким должен быть человек, чтобы реализовать должное и правильно себя вести. В истории этической мысли прослеживаются два подхода к пониманию добродетели. Согласно одному (которого придерживался, к примеру, Кант), добродетель может трактоваться как обобщающее понятие, тождественное моральности, соответственно порок трактуется как аморальность. По этой логике человек либо морален, либо нет, т.е. человек либо добродетелен, либо порочен. Согласно другому (которого придерживался, к примеру, Аристотель), добродетель — это качество характера, проявляемое в той или иной деятельности, и добродетелей столько, сколько можно предположить разновидностей человеческой деятельности. Признание многих и разных добродетелей предполагает, что конкретный индивид может быть в одних отношениях добродетельным, а в иных порочным.

Философия: Энциклопедический словарь. — М.: Гардарики. Под редакцией А.А. Ивина. 2004.