Философская энциклопедия - “миманса-сутра-бхашья”

“МИМАНСА-СУТРА-БХАШЬЯ” (санскр. “Mîmâmsasutra-bhäsya”) — самый древний среди сохранившихся и наиболее авторитетный комментарий на “Миманса-сутры” Джаймини, один из важнейших памятников пурва-дящвлсы. Текст комментариев в основном сложился, по-видимому, в эпоху Гуптов. Его формирование следует рассматривать в контексте возрождения брахманистской ортодоксии и консолидации под ее руководством самых различных течений, составивших синкретическую религию индуизма.

Автором “Миманса-сутра-бхашьи” считается Шабара (Шабарасвамин). Слово “Шабара” известно в Индии и как этноним — название варварской лесной народности, сведения о которой присутствуют во многих источниках. Согласно брахманистской традиции, знаменитый учитель ритуала и философ, чье настоящее имя было Адитьядэва, принял имя “Шабара”, будучи вынужден скрываться в лесу от преследований джайнов. По преданию, у него было шестеро сыновей: астроном и астролог Варахамихира, философ Бхартрихари, царь Викрама, естествоиспытатель Харишчандра, поэт Шанку и лексикограф Амара. Матерью Варахамихиры стала брахманка, Бхартрихари и Викрамы — кшатрийка, Харишчандры и Шанку — женщина из варны вайшьев, а Амары — шудрянка. Образ Шабары связан, т. о., с виднейшими деятелями индийской культуры. Кроме того, очевидно стремление представить его как фигуру, воплотившую своеобразный социокультурный синтез арийского и “варварского” миров. В “Миманса-сутрабхашье” немало места уделяется варварам-млеччхам, их нравам и физиологическим особенностям, промыслам и даже словам, заимствованным ариями из варварских языков. Арии, по мнению Шабары, могут многому научиться у варваров — разумеется, если речь не идет о дхарме.

“Миманса-сутра-бхашья” построена как диалог автора и оппонента, причем последний в одних случаях представляет собой условный персонаж, а в других — выражает буддийские представления. При толковании сутр Шабарасвамин придерживается буквалистских принципов, отвергая саму возможность их символической трактовки. Однако далеко не все в комментарии соответствует схеме, унаследованной от сутр Джаймини. Так, комментатор не ограничивается противопоставлением пратьякши шабде — промине, дающей знание о дхарме. Под праманой в комментарии подразумевается источник истинного знания вообще, а перечень праман существенно расширяется. На страницах “Миманса-сутра-бхашьи” дается характеристика логического вывода (см. Анумшш), сравнения (см. Упамана), постулирования (см. Артхапатти) и отрицания (см. Абхава). Но, поскольку все эти праманы основаны на пратьякше и невозможны без нее, ни одна из них не может стать источником знания о дхарме.

Большое значение для эволюции мимансы имела полемика с буддийскими школами. Борьба с противником, столь изощренным в философских спорах, заставляла учителей брахманистского ритуала обращаться к новым для них проблемам и нередко переосмысливать многие важные положения своей доктрины и использовать для ее обогащения различные “внешние” источники. Так, в “Миманса-сутра-бхашью” был включен отрывок из другого комментария — г н. “вритти” (его название и имя автора, “вриттикарина”, неизвестны). Центральное место во вритти занимает вопрос о природе чувственного восприятия. Человек может принять воспринятый им предмет за другой, напр. перламутр за серебро. Ошибка в восприятии — следствие “помехи” (см. Доша), разделяющей орган восприятия и воспринимаемый предмет. Такую роль могут играть различные обстоятельства: сознание человека может быть ослаблено голодом, индрии — лихорадкой, а предмет — быть расположенным слишком далеко, чтобы его можно было рассмотреть. Но все это — отклонения от нормы. В обычном состоянии человек воспринимает окружающий мир адекватно. Но как отличить поврежденное сознание от нормального? Спящий человек принимает сновидение за реальность, и, пока он не проснется, он не может осознать различия между ними. Однако, по мнению вриттикарина, такое различие существует. Образы, являющиеся человеку во сне, текучи и изменчивы, они не имеют четких очертаний. Образы, возникающие в сознании бодрствующего человека, напротив, имеют опору в реальных предметах.

Полемизируя с теоретико-познавательными принципами буддизма, вриттикарин стремился к большему — доказать несостоятельность буддийских представлений о человеке, и в первую очередь анатма-вады. По его мнению, рассматривать человеческое “я” как поток постоянно сменяющих друг друга состояний было бы можно в том случае, если бы не существовало твердой основы — памяти, связывающей настоящее с прошлым. Память же, как и желание, невозможна без восприятия. Мы не можем пожелать того, чего никогда не видели, ни помнить об этом. К вриттикарину восходит и утвердившееся в мимансе обоснование авторитета шрути. Любое слово, т. е. набор звуков, которым принято обозначать тот или иной предмет, и сам этот предмет связаны друг с другом изначально и навеки. Если бы дело обстояло иначе, т. е. связь слова с обозначаемым предметом была кем-то создана, то такой “соединитель” (самбандхатар) остался бы в памяти людей, подобно Панини, создателю санскритской грамматики. Вечная связь слова и предмета воспроизводится всякий раз, когда, слушая, как говорят взрослые, дети учатся понимать слова.

В “Миманса-сутра-бхашье” рассматриваются многочисленные конкретные экзегетические и лингвистические проблемы. Значительное место занимает вопрос о соотношении слова и предложения. По мнению комментатора, слово первично по сравнению с предложением и смысл последнего складывается из смыслов входящих в него слов. Вместе с тем смысл предложения един: каждое предложение заключает в себе лишь одно высказывание. Это особенно важно для понимания ритуальных наставлений (видхи).

Все эти построения служат основанием религиозно-практического учения. Достичь блаженства (прити), которое обычно ассоциируется с небом (сварга), можно при наличии комплекса средств, придающих человеку особую силу (бхавана). Последняя предполагает три момента: цель, ради которой производится обряд (пхала), способ достижения (яджня) и конкретная ритуальная процедура (итикартавьята). Стремясь к детальному разъяснению всех сторон обрядовой практики, комментатор затрагивает и социально-экономические сюжеты: размер дакшины — платы, полагающейся жрецам от заказчика в обмен на здоровье или благополучие, обретаемые им в результате жертвоприношения. Т. о., принесение жертвы представляет собой исполнение дхармы и одновременно — обмен услугами, пользователем которых становится душа человека (см. Атман).

А. В. Пименов

Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль.

Под редакцией В. С. Стёпина.

2001.