Советская историческая энциклопедия - соловьёв

1.Александр Константинович (18.VIII.1846 28.V.1879) рус. революционер-народник. Входил в группу В. Н. Фигнер, разделявшую позиции "Земли и воли". Вел революц. пропаганду гл. обр. в Поволжье. 2 апр. 1879 в Петербурге совершил неудачное покушение на Александра II. Был арестован и повешен.

Лит.: Деятели революц. движения в России. Биобиблиографии, словарь, т. 2, в. 4, М., 1932.2.Вениамин Николаевич (1798-1871), барон, штабс-капитан Черниговского пех. полка, декабрист. Из дворян Рязанской губ. В февр. 1825 принят в Общество соединенных славян. Последовательный республиканец, сторонник цареубийства и вооруж. выступления против самодержавия с опорой на солдат, среди к-рых вел агитацию. Принял активное участие в восстании Черниговского полка (29 дек. 1825 3 янв. 1826). С 1827 отбывал каторгу в Сибири. С 1840 на поселении. После амнистии 1856 вернулся в Рязанскую губ., где и умер. С. автор "Записки о И. И. Суханове" (в кн.: "Воспоминания и рассказы деятелей тайных обществ 1820-х гг.", т. 2, М., 1933; см. там же Оксман Ю. Г., Декабрист В. Н. Соловьев и его воспоминания).

Лит.: Горбачевский И. И., Записки. Письма, М., 1963; Порох И. В., Восстание Черниговского полка, в сб.: Очерки из истории движения декабристов, М., 1954.3.Владимир Сергеевич (16.I.1853 31.VII.1900) рус. философ, публицист, богослов и поэт. Сын С. М. Соловьева. В 1873 окончил Моск. ун-т. Год пробыл вольнослушателем в Моск. духовной академии. В 1874 защитил магистерскую диссертацию, в 1880 докторскую. В 1877-81 читал курс философии в Моск. и Петерб. ун-тах. В 1881 за публичное требование помиловать народовольцев, участвовавших в покушении на Александра II, был вынужден прекратить преподават. работу и всецело отдался публицистике.

Лит. деятельность С. тесно связана с его религ. мировоззрением. Вопрос веры для С. стоит в центре ист. процесса. Смысл самого процесса для него в осуществлении теократии, т. е. слиянии всех христианских церквей с гос. властью в мировую христианскую монархию ("История и будущность теократии", 1885-87). Несмотря на реакционность своего конечного идеала, в конкретной деятельности С. отнюдь не был реакционером. Свидетельством его обществ. позиции является книга "Нац. вопрос в России", объединившая мат-лы многолетней полемики (1883-91), к-рую С. вел с эпигонами славянофильства (Д. Ф. Самарин, Н. Я. Данилевский, К. Н. Леонтьев, H. H. Страхов и др.). Будучи близок к славянофилам, С. резко выступил против славянофильства, когда увидел, что оно все более превращается в орудие охранительства и шовинизма. Предлагая религ. путь для разрешения всех противоречий современности, С. был решит. поборником свободы совести, политич. самоопределения, обществ. прогресса и противником нац. самодовольства, "языческого обожания власти" и империалистич. мессианства. Это сблизило его в тот период с либеральными западниками из "Вестника Европы", где С. тогда систематически печатался. Следует, однако, отметить, что его критика основоположников славянофильства (А. С. Хомяков, И. В. Киреевский) была довольно поверхностной. Инициативу создания вселенской церкви должна была, по мнению С., взять на себя Россия. С. резко выступил против толстовства, как фальшивого гуманизма, что особенно отразилось в его последней работе "Под пальмами. Три разговора" (1899-1900), проникнутой мыслью о гибели мира.

Собственно ист. работ у С. немного, хотя он постоянно обращался к анализу ист. процесса (особенно к истории христианства). Им написаны две работы о мифологии язычества (1873 и 1890), небольшая монография о Магомете (1896), вышедшая в издательстве P. P. Павленкова, а также две работы о Востоке "Китай и Европа" (1890) и "Япония" (1890), где С., как и в нек-рых стихотворениях ("Панмонголизм" написано 1 окт. 1894), поднимает вопрос о грядущей "желтой опасности", несущей, по его мнению, гибель европ. цивилизации. С. оказал большое влияние на идеалистич. философию в России (Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков и др.) и отчасти на Западе. Хотя церковь отрицательно относилась к деятельности С., в наст. время многие его идеи используются клерикальными кругами.Соч.: Собр. соч., 2 изд., т. 1-10, СПБ, (1911-14); Письма, т. 1-3, П., 1908-11; Письма, (т. 4), П., 1923; Россия и вселенская церковь, пер. с франц., М., 1911; Рус. идея, пер. с франц., М., 1911.

Лит.: Сб. первый о Вл. Соловьеве, М., 1911 (библ.); Трубецкой Е. Н., Миросозерцание В. С. Соловьева, т. 1-2, М., 1913; Радлов Э. Л., В. Соловьев. Жизнь и учение, СПБ, 1913; Коган Л. A., К критике философии Вл. Соловьева, "Вопросы философии", 1959, No 3; Библиографич. список сочинений и переводов... В. С. Соловьева (1873-1900 гг.), СПБ, 1900.

Л. Н. Чертков. Ленинград.4.Сергей Михайлович (5.V.1820 4.Х.1879) рус. буржуазный историк. Академик (1872). Род. в Москве в семье священника. Уже в детстве неоднократно перечитал "Историю государства Российского" H. M. Карамзина. Учился в Моск. ун-те (1838-42), где испытал влияние Т. Н. Грановского (с к-рым был близок в дальнейшем), философии Г. Гегеля, книги И. Эверса "Древнейшее право Руссов". Ознакомление с рукописным собранием М. П. Погодина привело С. к открытию 5-й ч. "Истории Российской" В. Н. Татищева. По окончании ун-та С. в 1842-44 провел за границей домашним учителем детей гр. А. П. Строганова; слушал лекции Ф. Гизо и Ж. Мишле в Париже, К. Риттера и Л. Ранке в Берлине, Ф. Шлоссера в Гейдельберге; познакомился с В. Ганкой, Ф. Палацким и П. Шафариком. В 1845 приступил к чтению университетского курса по рус. истории, закончил магистерскую диссертацию "Об отношении Новгорода к великим князьям", а в 1847 докторскую "История отношений между рус. князьями Рюрикова дома". С 1847 проф. Моск. ун-та. С 1851 начала выходить "История России с древнейших времен" С. В 50-70-х гг. в обстановке подготовки и проведения бурж. реформ С. опубл. ряд исследований, очерков, статей, руководствуясь принципом, заявленным в "Исторических письмах" (1858): наука обязана отвечать на вопросы жизни. В 1863 (год польского восстания) появилась "История падения Польши", а в 1877, когда началась рус.-тур. война, "Император Александр I. Политика, дипломатия". С. написал также несколько работ, посвященных вопросам теории: "Наблюдения над историч. жизнью народов", "Прогресс и религия" и др.; историографии "Писатели рус. истории XVIII в."; "H. M. Карамзин и его "История государства Российского"", "Шлёцер и антиисторич. направление" и др. Крупным событием не только в науч. биографии С., но и в обществ. жизни стали "Публичные чтения о Петре Великом" (М., 1872). В 1864-70 С. занимал должность декана историко-филологич. ф-та, а в 1871-77 ректора Моск. ун-та. В последние годы жизни С. был пред. Московского общества истории и древностей российских, а также директором Оружейной палаты.

Преодолев свои прошлые славянофильские увлечения, С. примкнул к западникам, занимая умеренные либеральные позиции. Он отрицательно относился к крепостному праву и политич. режиму Николая I, но страшился крест. движения, был далек от революционеров. После смерти Николая I С. преподавал историю наследнику, Николаю Александровичу, а в 1866 будущему императору Александру III, по поручению к-рого составлял записку о совр. состоянии России (оставшуюся незаконченной). Незадолго до смерти либеральным надеждам С. был нанесен жестокий удар. Находясь на посту ректора, будучи горячим поборником просвещения, науки, С. выступал в защиту университетской автономии, определенной уставом 1863, и вынужден был уйти в отставку (1877), когда его усилия потерпели крах.

Гл. делом жизни С. явилось создание "Истории России с древнейших времен". В 1851-79 вышло 28 тт., а последний 29-й т., доведенный до 1775, вышел посмертно. В "Истории России" получила наиболее полное выражение ист. концепция С. "История России" создавалась в противовес "Истории государства Российского" Карамзина, считавшейся в 1-й пол. 19 в. официальной. Субъективистским взглядам Карамзина С. противопоставил идею ист. развития. Человеческое общество представлялось С. целостным организмом, развивающимся "естественно и необходимо".

При изучении истории России С. считал необходимым "...не разделять начал, но рассматривать их во взаимодействии, стараться объяснить каждое явление из внутренних причин..." (История России с древнейших времен, т. 1, кн. 1, 1959, с. 55). Следуя этим принципам, С. отказался от выделения "норманского" и "татарского" периодов и поставил в центре не завоевание, а внутр. процессы развития (колонизац. движение, возникновение новых городов, изменение взгляда князей на собственность и характер своей власти), отведя решающую роль переходу родовых отношений в государственные. Родовые отношения между князьями, по мнению С., господствовали в 9-12 вв., со 2-й пол. 12 в. начинается борьба между гос. и родовым началом, окончившаяся полным торжеством гос. отношений во времена Ивана III Васильевича и Ивана IV Васильевича. С. первым поставил процесс гос. централизации в тесную связь с борьбой против монголо-тат. ига. Сложившееся во главе с Москвой гос-во С. правильно характеризовал как преимущественно земледельческое. Гос. централизацию С. называл "хирургической повязкой", призванной скрепить разбитые части страны в единое целое, восполнить недостаток внутр. связей. Попытался вскрыть ист. смысл опричнины как борьбы против "удельных" устремлений боярства, одновременно осуждал жестокость царя. В С.-ученом сочетался историк, стремящийся вскрыть ист. закономерности, с историком-моралистом, интересующимся нравств. мотивами и последствиями человеческих поступков.

Будучи сторонником сравнительно-ист. метода и указывая на общие черты развития России с Зап. Европой, С. вместе с тем отмечал и своеобразие России, заключавшееся, по С., прежде всего в промежуточном положении страны между Европой и Азией и вынужденной многовековой борьбе со степными кочевниками. Согласно концепции С., сначала наступала Азия, в 16 в. в наступление перешла Россия передовой форпост Европы на Востоке. Человек религиозный, С. склонен был видеть в этом "торжество христианства над мусульманством". Помимо "природы страны", С. придавал огромное значение "природе племени", расценивая рус. народ как "избранный".

Сводя ист. развитие в конечном счете к изменению гос. форм, С. отводил истории обществ.-экономич. жизни подчиненное положение по сравнению с историей политической. В прикреплении крестьян к земле С. видел меру вынужденную, вызванную природными условиями России и гос. потребностями, заключавшимися прежде всего в "умножении войска". Связывая прикрепление крестьян к земле с усилением гос. централизации, С. сделал шаг вперед в изучении проблемы возникновения крепостного права. Однако указание на гос. нужды, удовлетворение к-рых, согласно его концепции, являлось общенародным делом, затушевывало клас. характер закрепощения. В этом вопросе С. был близок к Б. Н. Чичерину. Издание закона о прикреплении крестьян С. относил к началу царствования Федора Ивановича.

В общеисторич. концепции С. особое место занимает "смута". Она представляется реакцией всех антигос. сил и элементов на успешный процесс централизации, завершившийся во 2-й пол. 16 в., когда гл. гос. потребностью стала "потребность просвещения, сближение с народами Зап. Европы". В качестве причин "смуты" С. выдвигал падение нравственности народа и развитие казачества. Расценивая ист. события с точки зрения развития государственности, С. увидел в событиях нач. 17 в. насильств. перерыв в органич. ходе рус. истории. После "смуты" движение возобновляется по законному пути, но с тех рубежей, на к-рых в кон. 16 в. остановились Рюриковичи. Методологич. ограниченность и клас. направленность такого подхода очевидны. С. признает закономерность образования крепостнич. гос-ва, но отрицает закономерность клас. борьбы нар. масс против этого гос-ва. Отрицат. отношение С. к клас. борьбе, игнорирование ее закономерности и прогрессивности сильнее всего сказалось при рассмотрении им крест. войн 17-18 вв.

В центре науч. интересов С. стояли петровские реформы. Он впервые показал их объективную закономерность и неразрывную связь 17 и 18 вв. Перелом от России древней к новой, по мнению С., произошел на рубеже 17-18 вв. и знаменовал собой вступление страны на путь бурж. развития, "европеизации". В этом смысле реформы Петра I выступали как прообраз бурж. реформ 60-70-х гг. 19 в. Однако наделяя реформу общенар. характером, лишая политику Петра I клас. основ, С. не мог понять, чем же вызывалось нар. сопротивление планам Петра. Рус. история после Петра I разработана С. значительно слабее. Здесь по мере продвижения к царствованию Екатерины II дается все более пространное изложение архивных мат-лов, в к-ром руководящие идеи начинают тонуть.

Положенный в основу трудов С. огромный мат-л начиная с 17 в., преим. архивный, изложен под углом зрения свойственной его науч. мышлению идеи ист. закономерности, все факты связаны в единую, стройную систему. Такой подход дал возможность С. нарисовать исключительную по силе и выразительности целостную картину рус. истории на протяжении веков. Труды С. оказали глубокое влияние на последующее развитие ист. науки в России. В. О. Ключевский, Н. П. Павлов-Сильванский, С. Ф. Платонов и др. в той или иной мере находились под воздействием ист. концепции С. "История России" С. сохранила большое науч. значение вплоть до наших дней.

Соч.: Собр. соч., СПБ, (б. г.); История России с древнейших времен, кн. 1-15, М., 1959-66; Записки, П., (б. г.). Список соч. С. (1842-1879 гг.), составлен Н. А. Поповым, в кн.: Соловьев С. М., Соч., СПБ, 1882, с. 529-36.

Лит.: Безобразов П. В., С. М. Соловьев. Его жизнь и учено-лит. деятельность, СПБ, 1894; Бестужев-Рюмин К. Н., С. М. Соловьев, в кн.: Биографии и характеристики, СПБ, 1882; Герье В., С. М. Соловьев, "ИВ", СПБ, 1880, т. 1; Ключевский В. О., С. М. Соловьев, Соч., т. 7, М., 1959; его же, С. М. Соловьев как преподаватель. Памяти С. М. Соловьева, там же, т. 8, М., 1959; Рождественский С., Памяти С. М. Соловьева, "Дела и дни", 1920, т. 1; Рубинштейн Н. Л., Соловьев, в его кн.: Рус. историография, М., 1941; Андреев А. И., Работа С. М. Соловьева над "Историей России", "Тр. МГИАИ", 1947, т. 3; Черепнин Л. В., С. М. Соловьев, как историк, в кн.: Соловьев С. М., История России с древнейших времен, кн. 1, М., 1959; Иллерицкий В. Е., Новое издание "Истории России с древнейших времен" С. М. Соловьева, "ВИ", 1960, No 10; Пресняков А. Е., С. М. Соловьев в его влиянии на развитие рус. историографии, в кн.: Вопросы историографии и источниковедения истории СССР. Сб. ст., М.-Л., 1963.

В. И. Корецкий. Москва.