Античная философия - дамаский
Дамаский
При Дамаскии происходит последний расцвет Афинской школы: его комментарии не только свидетельствуют о высоком уровне преподавания, но и предполагают очень высокий уровень слушателей. В 529, после эдикта имп. Юстиниана, Д. был вынужден прекратить преподавание и в конце 531 с шестью платониками, «высшим цветом философов» (по замечанию Агафия, из чьей «Истории» (II 28-32 Keydel) известен этот эпизод), отправляется из Афин ко двору персидского царя Хосрова I (восшедше-го на трон 13 сентября 531), чьим покровительством пользуется до конца 532, когда Хосров, заключив «вечный мир» с Юстинианом, добился для философов-язычников разрешения обретаться в пределах Византийской империи, не подвергаясь преследованиям за свои убеждения (по версии М. Тардье, поддержанной И. Адо, к Хосрову отправился один Д., который и добился внесения соответствующей статьи в текст мирного договора). Относящаяся к 538 надгробная плита из Эмесы (в Сирии) с эпиграммой, которую Палатинская антология (VIII 533) приписывает философу Дамаскию («Прежде Зосима была рабой одному только телу; но и от тела теперь освободилась она»), последнее хронологическое указание, относящееся к Д.
Д. так или иначе комментировал сочинения Аристотеля: «Категории» (предположение Л. Вестеринка на основе Simpl. In Cat. 9, 4-13, 26), «Физику» (ср. Simpl. In Phys. 601-645, 773-800, где приводит фрагменты трактата «О числе, месте и времени»), «О небе» (важнейшие рукописи комментария к трактату «О небе», изданному Хайбергом в CAG VII под именем Симпликия, атрибутируют I кн. Д.), «Метеорологию» (ср. Jo. Philop. In Meteor. 44, 21-36), хотя нельзя сказать, были ли у Д. записанные комментарии к этим текстам. Д. толковал Платона: «Алкивиада I» (ссылки у Олимпиодора In Ale. I, из которых видно критическое отношение Д. к толкованию Прокла); «Федра», «Софиста», «Тимея», «Государство», «Законы» ссылки в дошедших сочинениях самого Д.; «Федона» дошла серия записанных слушателями толкований, восходящая к двум курсам Д., посвященным этому диалогу; «Филеба» дошла серия толкований, записанная слушателем второго курса к «Федону»; «Парменида» текст дошел без толкования первой предпосылки. Помимо этого Д. толковал «Халдейские оракулы» (указания самого Д.), т. е. восстановил всю систему преподавания философии в Афинской школе; трактат «О первых началах» (отсутствует заключительная часть) представляет собой разработку иерархии бытия, восходящего к вышебытийному, в жанре «затруднений и разрешений»; «Жизнь Исидора» разросшийся в «философскую историю» (Суда) традиционный энкомий учителю, ценнейший источник сведений о философской жизни Александрии и Афин с конца 4 в., известный по выдержкам в «Библиотеке» Фотия и в словаре Суда); «О невероятном» -собрание историй о чудесных явлениях в 4-х кн., известное по заметке Фотия.
Как в трактате «О первых началах», так и в комментариях Д. стремится выявить принцип построения иерархии универсума и дать ее детальное изложение. Одна из основных мыслей Д. невозможность показать, почему и как низшее происходит от высшего. О высшем начале мы не можем сказать ничего, что относилось бы к нему самому, а не к нашим догадкам и предположениям. Следует признать абсолютную невыразимость первого начала, единственное представление о котором можно было бы составить по аналогии с первым членом триады «пребывание-исхождение-возвращение» (но при этом вся триада в целом уже должна быть его проявлением); само оно как неисходящее (ἀπρόιτον) могло бы быть названо пребывающим, но исшедшее от него также следует признать пребывающим (De princ. I 129, 16-26). Исходящее от него первое, о чем мы можем что-то сказать, есть единство трех ипостасей (τρεῖς αὗται ὑποστάσεις): единого-многого, много го-единого и объединенного; это объединенное, которое есть бытие, или сущность, как неразличимое смешение единства и множества можно назвать единственным сыном, первейшим из всех порождений (И 55, 1-5). Но его бытие не есть ни бытие как полнота всех родов (ср. Плотин), ни бытие как одна из категорий платоновского «Софиста» (II 56, 15-18), потому что все это — в более низкой сфере. Это проявление невыразимого первоначала есть простое бытие всех сущих, единое всех многих и объединенное всех разделенных (II 58, 6-9). Как таковое оно есть первое умопостигаемое и первый член триады «бытие-жизнь-ум».
При рассмотрении сферы ума Д. в основном следует Проклу. Но концепция души у Д. вполне оригинальна. Д. развивает ее в ходе толкования 3-й предпосылки «Парменида». В отличие от Плотина, который признавал субстанциальное единство отдельных душ с мировой душой, и от Ямвлиха, учившего о разрядах душ, по-разному причастных мировой душе, существенно меняющейся при переходе от сферы бытия к становлению, Д. считал, что индивидуальная человеческая душа, оставаясь нумерически единой и в этом смысле тождественной себе, есть единственная сущность, вольная изменить себя самое, т. е. обладающая не только самодвижностью, но и самоопределением в пределах данного ей вида бытия (εἶδος τῆς ὑπάρξεως), и в этом смысле она является центральным звеном всей иерархии универсума, объединяя его как в его вышебытийных истоках, так и в чувственно-материальном рассеянии.
Вполне оригинально у Д. толкование «Парменида»: в отличие от Плутарха, Сириана и Прокла, но до известной степени возвращаясь к Амелию, Порфирию и Ямвлиху, он считал, что реальность иерархически устроенного бытия отражают не только первые пять предпосылк, но и последние четыре (6-я посылка: чувственно воспринимаемое как образец, 7-я:
предел ослабления его единства, 8-я: чувственно воспринимаемое как подобие, 9-я: предел нарастания его инаковости).
Оригинальна также концепция места (отличаемого Д. от положения, которое изменяется при движении) как неразделимой с телом и определяющей его силы, дающей телу как его собственную структуру, так и его включенность в структуру телесного в целом; и времени, соотнесенного с местом, но определяющего не сосуществование тел, а обеспечивающего всю упорядоченную последовательность их изменений, будучи всякий миг всецелой проявленностью прошлого, настоящего и будущего и тем самым являясь моментом «вечности» в становлении.
Сочинения Д. практически не были известны в Средние века. Впервые его тексты вызвали интерес и понимание в 15 в. у кардинала Виссариона Никейского, в библиотеке которого оказался трактат «О первых началах» и комментарий к «Пармениду» (Cod. Marc. Gr. 246); многочисленные копии этих текстов появляются вплоть до 17 в. Философия Д. была в поле зрения В. Г. Теннемана (в его руководстве по истории философии, 1812), она анализируется в историях Александрийской школы Ж. Симона (1845) и Е. Вашро (1846), в «Философии греков» Э. Целлера (1852). Специальный интерес к Д. возникает после издания Рюэлем «Первых начал» и комментария к «Пармениду» (1889). Современное представление о Д. складывается на основе «Жизни Исидора», реконструированной трудами Р. Асмуса, Р. Анри и Кл. Цинцена, и благодаря изданиям его текстов Л. Вестеринком. О всплеске интереса к Д. свидетельствует помимо ряда изданий его текстов и конференций почти одновременное появление сразу двух новых переводов на французский его основного фундаментального и крайне сложного труда «О первых началах» (М.-К. Гальперин 1987 и Ж. Комбес 1986-1891).
Соч.: Sambursky S. The concept of Place in Late Neoplatonism. Texts with Transi., Introd. and Notes. Jerusalem, 1982, p. 83-95 (фрагм. трактата «О числе, месте и времени»); Lectures on Philebus wrongly attributed to Olympiodorus. Ed. by Westerink. Amst, 1959; The Greek Commentaries on Plato's Phaedo. Vol. 2. Damascius. Amst.; Oxf.; N. Y., 1977; Damascius. Commentaire du Parmenide de Platon. Texte et par L. G. Westerink, introd., trad, et annot. par J. Combes et al. T. 1—4. P., 1997-2003; Dubitationes et solutiones de primis prin-cipiis. In Platonis Parmenidem, éd. Ch.-E. Ruelle. Vol. 1-2. P., 1889-1899 (repr. Brux., 1964); Traité des premiers principes. Texte et. par L. G. Westerink et trad, par J. Combes. Vol. 1-3. P., 1986-1891; Des premiers principes. Apories et résolutions. Trad, par M.-Cl. Galperine. Lagrasse, 1987; Vitae Isidori reliquiae. Ed. C. Zinzen. Hldh., 1971; Athanassiadi P. (ed.). Damascius. The Philosophical History. Ath., 1999. Рус. пер.: Дамаский Диадох. О первых началах: Апории, относящиеся к первым началам, и их разрешение; Комментарий к «Пармениду» Платона. Изд. подг. Л. Ю. Лукомский и Р. В. Светлов. СПб., 2000.
Лит.: Ruelle Ch.-E. Le philosophe Damascius. P., 1861 ; StrömbergR. Damascius, his personality and significance, -Eranos 44,1946,p. 175-192; WesterinkL. G. Damascius commentateur de Platon, Le Néoplatonisme. P., 1971, p. 253-260; Combes J. Études néoplatoniciennes. Neuchatel, 1973. Grenoble, 19962; Idem. Damascius lecteur du «Parmenide», ArchPh 38, 1975, p. 33-60; Steel С G. The changing self. A study on the soul in later Neoplatonism: Iamblichus, Damascius and Priscianus. Brux., 1978, p. 77-119; Tardieu M. Les paysages reliques. Routes et haltes syriennes D'Isidore à Simplicius. Louvain; P., 1990 (c. 19-69: о сирийском путешествии Дамаския и Исидора); Brisson L. Damascius et l'Orphisme, Orphisme et Orphée, en l'honneur de Jean Rudhardt. Gen., 1991 (repr.: Orphée et l'Orphisme dans l'Antiquité gréco-romaine. Aldsh., 1995); Hoffman Ph. Damascius, DPhA II, 1994, p. 541-593.
Ю. А. ШИЧАЛИН
Античная философия: Энциклопедический словарь. — М.: Прогресс-Традиция
П. П. Гайденко, М. А. Солопова, С. В. Месяц, А. В. Серегин, А. А. Столяров, Ю. А. Шичалин
2008
Вопрос-ответ:
