Античная философия - кратил

«КРАТИЛ» (Κρατύλος ἢ περὶ ὀρθότητος ὀνομάτων, подзаголовок: «О правильности имен»), диалог Платона «средней» группы, посвященный популярной среди софистов 5 в. до н. э. проблеме «правильности имен». Собеседники Сократа Гермоген и философ Кратил, последователь Гераклита. Кратил утверждает, что всякое имя от природы (φύσει) правильно соответствует той вещи, которую обозначает (Plat. Crat. 383а). Гермоген утверждает, что имя не имеет природной связи с вещью, но назначается каждой конвенционально, т. е. благодаря соглашению между людьми (συνθήκῃ, ὁμολογίᾳ, νόμῳ) (384d). Первая часть диалога посвящена обсуждению тезиса Кратила в беседе Сократа с Гермогеном (383а 428а).

Сократ высказывает убеждение, что всякая вещь имеет свою природу, в соответствии с которой и должно даваться имя (в этом он с Кратилом согласен ср. 435с), которое служит таким образом инструментом обучения и распознавания сути вещи (т. е. инструментом познания) (387а, d; 388bc). T. обр., проблема правильности имен непосредственно увязывается Платоном с проблемой правильности познания. Однако в вопросах познания Сократ с Кратилом не согласен, ибо не считает, что гераклитовская концепция вечного течения и становления мира единственно правильная (по мысли платоновского Сократа, в вечном становлении находится только видимый мир, тогда как истинное бытие, которое единственно может и должно быть познано, неизменно и постоянно, ср. 411Ьс, 439е 440Ь). Т. обр., намечается проблема, которая более четко обозначается к концу диалога: к какой именно реальности видимой или невидимой относятся слова человеческого языка.

Сократ отмечает, что давать имена может не каждый человек, а специальный законодатель (νομοθέτης), или творец имен (ὀνοματουργός), установлениями которого, претерпевающими различные изменения в течение времени, пользуются потомки. Тем самым «природное», «сущностное» соответсвие имени и вещи, на котором настаивает Кратил, увязывается Сократом с неизбежностью конвенционального употребления имени, на котором настаивает Гермоген (что особенно ясно формулируется в 435ab). Правильность данного номотетом имени может оценить диалектик человек, умеющий рассуждать.

По просьбе Гермогена Сократ демонстрирует на практике, что такое упомянутая Кратилом природная правильность имени, т. е. соответствие его формы его сути (391а 428а). Сократ основывается на том, что «имя это подражание сущности вещи посредством букв и слогов» (424Ь). Он разбирает имена собственные и нарицательные по смыслу составляющих их корней. Имена и корни, далее неразложимые, называются им «первыми именами» и разбираются по смыслу составляющих их букв, ибо «кто не знает правильности первых имен, не может знать правильности последующих», и стало быть, «надо идти до конца вплоть до первоэлементов слов и имен» (426а, 422а; мысль, многократно повторяющаяся Платоном в «Государстве» и «Теэтете»). В то же время «разбор» Сократа, поскольку все же он демонстрирует точку зрения Кратила, а не свою, содержит элемент пародии и игры (ср. 426Ь и прочие иронические замечания Сократа об этой попытке этимологии 410e; 428d). Он намеренно трактует большинство слов как отражение непрерывной текучести, верчения и вообще движения мира (вплоть до объяснения слова «сущее» как «идущее», получившееся вследствие «потери буквы и» 421 be). В таком же духе объясняются и буквы, составляющие «первые слова»: «ро» — текучесть, «лямбда» -плавное скольжение и т. д. (426cd).

Несмотря на явную иронию части толкований, Сократ между тем действительно полагает, что слова нашего языка в основном отражают только видимую реальность (439с). Тем самым, с его точки зрения, значительно уменьшается познавательная роль языка. Хотя Сократ и Кратил оба согласны в том, что теоретически язык должен быть инструментом обучения и познания, но разница между ними состоит в том, что Кратил считает имя непогрешимым и знание его достаточным условием для знания обозначаемой им вещи (435de); Сократ же считает, что «творец имен» мог совершить ошибку и, по-видимому, действительно совершил ее (ср. 439 с), поэтому полагаться в познании мира на анализ языка невозможно. В доказательство этого Сократ этимологизирует часть имен как обозначающую, наоборот, статичность мира. Это указывает на противоречие в мысли номотета и на ошибочность одной из картин мира, восстанавливаемых путем анализа языка (437 ас). Следовательно, правильность имен должна проверяться непосредственным познанием подлежащей им реальности (438е).

Рус. пер.: В. Н. Карпова (1879); А. И. Доватура (1936, отр.), Т. В. Васильевой (1968).

Текст: Piatonis Cratylus, Piatonis opera. Rec. I. Burnet. Vol. 1. Oxonii, 1900 (1978); Platon. Cratyle. Trad., inéd., introd. et notes par Cath. Dalimier. P., 1998; Платон. Кратил. Пер. Т. В. Васильевой, Платон. Собрание соч.: В 4 т. Т. 1. М, 1993, с. 613-681; Кратил, или О правильности имен (отрывки). Пер. А. И. Доватура, Античные теории языка и стиля. М.; Л., 1936, с. 36-57.

Лит.: Leky M. Plato als Sprachphilosoph: Würdigung des platonischen Kratylus, 1919. Repr. N. Y., 1967; Büchner K. Piatons Kratylus und die moderne Sprachphilosophie. В., 1936; Derbolav J. Piatons Schprachphilosophie im Kratylos und in den späteren Schriften. Darmst, 1972; Rijlaarsdam J. С Platon über die Sprache: Ein Kommentar zum Kratylos. Utrecht; Bonn, 1978; Baxter Th. The Cratylus. Plato's critique of naming. Leiden; Ν. Υ.; Köln, 1992; Barney R. Names and Nature in Plato's Cratylus. N. Y, L., 2001; Sedley D. Plato's Cratylus. Camb., 2003; Riley M. W. Plato's Cratylus: argument, form and structure. Amst., 2005.

E. Д. МАТУСОВА

Античная философия: Энциклопедический словарь. — М.: Прогресс-Традиция

П. П. Гайденко, М. А. Солопова, С. В. Месяц, А. В. Серегин, А. А. Столяров, Ю. А. Шичалин

2008