Энциклопедия Брокгауза и Ефрона - монашество

(монахи, монастыри — от греческих сл. μόνος — один, одинокий, μονάζειν — быть одному, жить уединенно, μοναχός, μοναστής — живущий уединенно, μοναστήριον — уединенное жилище) — значит первоначально уединенное, одинокое житье. Это название применяется, однако, к жизни не только отдельных лиц, но еще более обществ, обрекающих себя на безбрачие и отречение от всех благ мира, подчиняющихся обыкновенно определенному уставу и имеющих своей целью служение идеалам, достижимым лишь путем самоотречения и удаления от мира. Идея такого обособления, осуществляемого в тех или иных формах, встречается и в религиях Востока (в брахманизме, буддизме, еврействе, египетском культе Сераписа), и в греческой философии александрийской эпохи; но она получила особое значение и достигла исключительного развития в христианстве. Как учреждение, созданное с определенной сознательной целью и имеющее приспособленную к этой цели организацию, христианское М. появляется лишь в IV в., но развитие его идеи с первых же времен христианства шло непрерывно; с ранних пор возникали и отдельные попытки ее осуществления, на которые имеются, впрочем, лишь не совсем ясные указания. С первых же времен христианства отдельные лица, по указанию Евангелия и по примеру апостольскому, в бедности и отречении от благ мира посвящали себя исключительно проповеди слова Божия; другие, отрекаясь от брака и имущества, посвящали себя служению бедным и нуждающимся в помощи членам христианских общин. Идея воздержания и отречения с распространением христианства испытала на себе новые влияния. Во-первых, аскетические еврейские секты (ессеи, терапевты), давшие, вероятно, очень много последователей христианства и, может быть, даже совершенно поглощенные им, должны были содействовать созданию стремления к уединенной, аскетической, созерцательной жизни. Во-вторых, соприкосновение христианства с греко-римским миром вызывало потребность все резче и резче отрицать основные черты этого мира, как царства греха и дьявола, все резче подчеркивать разницу жизни "по плоти" и жизни "по духу", указывать, что "помышления плотские суть смерть, а помышления духовные — жизнь и мир"), что "плотские помышления суть вражда против Бога" и "живущие по плоти Богу угодить не могут" (Римл., VIII, 6, 7—8) и призывать к "умерщвлению духом дел плотских" (ibid., 13). Наряду с этим сравнительно рано было сформулировано мнение, что в Евангелии даны два образца жизни и святости: один — обязательный для всех, другой — добровольный, предлагаемый стремящимся к высшей святости (мнение, резко отрицаемое протестантством). Далее оказывали влияние идеи александрийских неоплатоников об очищении духа воздержанием от телесных наслаждений и в особенности идеи гностиков. Привлеченные к христианству высотой евангельского учения и чистотой жизни христиан первых веков, гностики внесли в теоретическое объяснение сущности новой религии чуждые ей черты своего учения: они резко противопоставили Богу, творцу духов, мир материи, мир чувственной ограниченности и конечности, мир зла; они учили, что человеческий дух есть искра Божия, плененная враждебным ей плотским началом, миром чувственного, что спасение наше через Христа есть освобождение духа от телесности, восстановление чистой духовности нашего существа; отсюда — высшей целью человеческих стремлений должно быть полное обуздание плоти, полное отречение от злого начала, воссоединение с первоисточником духа, божеством. Эти дуалистические воззрения древнего гностицизма, а впоследствии монтанизма и особенно манихейства были отвергнуты церковью, но выдвинутый ими аскетический идеал полного отречения от царства материи как царства зла отразился до известной степени на развитии идеи христианского аскетизма. В Египте, наконец, существовало отшельничество приверженцев культа Сераписа, по внешним формам имевшее нечто общее с христианским. Наряду с развитием идеи М. шли попытки обособления от мира и всецелого посвящения себя служению Богу. Уже в кн. Деяний (IX, 36—41) и в I послании к Тимофею (V, 3—16) есть указания на "вдовиц", посвящающих себя молитвам и христианской благотворительности; можно предполагать, что это был особый класс женщин, живших общей жизнью в обособлении от мира, причем название "вдовиц" можно и не понимать буквально ввиду упоминания в краткой редакции послания Игнатия к смирнцам "девушек, называемых вдовами" (τάς παρθένους τάς λεγομένας χηρας). В IV в. вследствие широкого распространения христианства большинство верующих не отличалось уже той высоконравственной жизнью, какую вели первые христиане; даже церковная иерархия, постоянно соприкасаясь со светским полуязыческим обществом и невольно заимствуя некоторые формы его организации, постепенно "обмирщилась". Не находя удовлетворения среди христианского общества — и вместе с тем не отрицая его, как это делали аскеты-еретики, приверженцы монтанизма, — особенно ревностные христиане стали обособляться от него. Сначала стремившиеся к такому обособлению оставались в населенных местах, даже в семье, порывая лишь все сношения с окружающими и поселяясь иногда в кельях около церкви, в которую ходили молиться (эта древняя форма М. надолго сохранилась в Греции, а затем перешла и в Россию, отчего у нас церковную ограду и до сих пор иногда называют "монастырем"). Позже они начали удаляться в пустынные, безлюдные места. Особенно должно было усилиться бегство от мира тогда, когда готовы были рухнуть самые мощные силы этого мира — Римская империя и греко-римская культура. В Египте уже в IV в. возникло М. в виде особого учреждения, созданного ради ясно сознанной цели. Наряду с отшельничеством, анахоретством — единожитием в тесном смысле — слагалось и "общее житие", М. киновитное. Одни находили, что мир есть царство гибели, от которого надлежит совершенно отречься; другие полагали, что мир, лежащий во зле, должен быть покорен для Бога влиянием М. Первый взгляд есть взгляд древнейшего М., сохранившийся в наибольшей чистоте в восточном, православном М.; второе воззрение пыталось осуществить на практике главным образом западное, католическое М.

Монашество до перехода его на Запад. Традиция, сохраненная главным образом у бл. Иеронима, Афанасия Александрийского, Руфина, Палладия и Созомена, сообщает о начале М. в форме полного обособления от мира следующее. Во время гонения на христиан имп. Декия (249—250), Павел (см.), уроженец Нижней Фиваиды, бежал в пустыню и скрылся в потайной пещере, где и прожил до глубокой старости. Здесь, накануне его смерти, его посетил знаменитый отшельник Антоний (см.). Слава Антония, приобретенная слишком полувековым подвижничеством, привлекала к нему как временных посетителей, так и постоянных подражателей и учеников, отшельнические кельи которых наполнили пустыню. Около того же времени в Сирии и Палестине отшельническая жизнь развилась под влиянием Илариона, спасавшегося в пустыни близ г. Газы. Основателем другой формы М., общежительной, или киновитной, считается Пахомий Великий (см.). В Верхнем Египте, к С. от Фив, в Табенне, из разрозненно подвизавшихся отшельников возникло (ок. 340 г.) общежитие по уставу Пахомия, являющемуся древнейшим писанным уставом монашеской жизни и быстро распространившемуся в христианском мире. Устав этот дошел до нас в разных редакциях, из которых, вероятно, самой близкой к первоначальной форме является переданная Палладием (в его соч. "ή πρός Λαΰσον ίστορία", 38; см. Migne, "Patrol. curs. compl.", ser. gr. XXXIV), а более пространная сохранилась в латинском переводе, приписываемом Иерониму (у Holsten'a, "Codex regularum", I, 26—36). Киновитное М. сложилось в следующих чертах. Монахи поселялись по отдельным кельям (у Пахомия — по три в келье, в других обителях Египта — по два, а в Сирии по одному); известное количество таких келий составляло лавру (λαΰρα); в каждой лавре было общее место для трапезы и для иных собрании всех монахов. Иногда монахи поселялись в одном здании и составляли монастырь или общежитие в более тесном смысле слова. Работы распределялись между монахами сообразно с силами каждого; они состояли сначала в обработке земли для собственных потребностей, в плетении циновок и корзинок из нильского тростника; затем стали развиваться ремесла кузнечное, лодочное, ткаческое, кожевенное и т. п.; излишки производства должны были раздаваться бедным (на практике это не всегда соблюдалось и в противность уставу у монахов иногда являлась таким образом частная собственность). Одежда была у всех монахов одинаковая и состояла из коловия, или левитона, т. е. длинной льняной (или шерстяной) рубашки, аналава, или шерстяной перевязи под мышками, кожаного пояса, милоти, т. е. верхней накидки из белой козьей или овечьей шкуры, кукуля, или шапочки конической формы, и мафория — покрова на шапочку, вроде капюшона или башлыка; ни за трапезой, ни в постели не разрешалось снимать милоти и пояса, с которыми монахи расставались лишь по субботам и воскресеньям, когда собирались для совершения евхаристии. Кроме этих собраний, они ежедневно по два раза сходились для совместной молитвы и для трапезы, за которой должны были так надевать свой капюшон, чтобы не видеть соседей; во время трапезы происходило чтение Библии или назидательных произведений. Никогда один монах не должен был приближаться к другому ближе, как на локоть; спать каждый должен был в отдельном, тесном, запертом помещении; сношения с остальным миром почти не существовали; поддерживать родственные связи считалось грехом. Пища монахов была самая простая: хлеб, вода, кушанья из зелени или бобов ("вариво с зелием" и "сочиво", по терминологии славянских уставов); приправу составляли соль и оливковое ("деревянное") масло. Целый ряд предписаний предостерегает монахов против насмешек, празднословия, лжи, обмана. За нарушение этих предписаний налагаются суровые наказания; в числе которых в уставе Пахомия — за воровство, бегство и ссоры — существуют и телесные наказания (Reg. Pach., 87, 121), не сохраненные позднейшими уставами; это объясняется, по-видимому, тем, что в Пахомиеву обитель поступали главным образом люди из низших слоев египетского населения, искавшие в М. освобождения от тягостных условий своей жизни. Вступлению в монастырь предшествовал трехлетний строгий искус. Монахи, жившие вокруг Табенны, составляли несколько монастырей, для которых монастырь Табеннский был главным; во главе каждого монастыря стоял особый начальник — игумен, который, в свою очередь, подчинялся начальнику главного монастыря (игумен, наблюдающий, кроме своего, за другими монастырями, получил впоследствии название архимандрита; на Западе ему соответств. назв. superior). Заведование доходами и расходами монастыря лежало на экономе, который также подчинялся эконому Табенны. Впоследствии к этим чинам монастырского управления присоединились еще многие другие, для надзора за монахами, для заведования церковью и богослужением, для ведения хозяйства. На все должности назначал игумен, а сам он выбирался братиею. Первоначально у монастырей не было определенных отношений к церковной иерархии; монахи не получали священнослужительских чинов и для совершения богослужения приглашали посторонних священников; затем стали ставить из числа лучших монахов священников для богослужения исключительно в монастыре, а не для мирян; лишь в очень позднее время сложился существующий ныне в русской церкви обычай возводить почти всех грамотных монахов по выслуге лет в сан иеродиакона или иеромонаха. По правилам 4 всел. собора монахи были причислены к клиру и подчинены ведению епархиальных архиереев. Среди мужских монастырей Табенны по инициативе Пахомия его сестрой был основан женский монастырь, организованный почти на тех же началах, как и мужские, и подчиненный наравне с ними игумену главной Табеннской обители. Такое основание женских монастырей вместе с мужскими, допущенное и Василием Вел., построившим в Понте свой мужской монастырь рядом с женским своих матери и сестры, повело к возникновению так наз. двойных монастырей, где в двух близко друг от друга расположенных зданиях или даже в двух половинах одного и того же здания жили монахи и монахини. Подобные монастыри часто вызывали соблазн и в позднейшее время после целого ряда предписаний светской и духовной власти были уничтожены. По известиям церковных историков IV—V вв., успех устава Пахомия был так велик, что еще до его смерти в Табенне и ее окрестностях собралось около 7000 монахов. Аммон ввел его в Нитрийской пустыне (к З. от южной части Нильской дельты), где скоро собралось также несколько тысяч монахов; Иларион — среди сирийских и палестинских отшельников, Евстафий Севастийский — в Армении, Афанасий Александрийский — в Италии, откуда устав распространился по всей западной Европе, видоизменяемый различными организаторами М., пока не был вытеснен уставом Бенедикта, на Западе долго сохранявшим исключительное преобладание (см. ниже). На Востоке место Пахомиева устава и других, находившихся в местном употреблении (напр. уставов Пафнутия, Серапиона и др.), было занято уставом Василия Вел., который ввел сначала в Каппадокии и Понте Пахомиев устав, но потом заменил его своим, сохранившим многие черты Пахомиева. Устав этот в двух редакциях (δροι κατά Πλάτος — пространные правила и δ. κ. επτομήν — правила в сокращении), вместе с "подвижническими заповедями" (ασκητικαί διατάξεις; см. Migne, "Patr. curs. compl.", s. gr., XXXI; есть рус. пер., изданный Моск. духовной акд.), подробнее развивает начала киновии, смягчая суровость Пахомиева устава. Все последующие восточные уставы (из них наиболее знаменитые — Саввы Освященного, Феодора Студита и афонский, или "Святыя Горы", ведущий свое начало от преп. Афанасия) в существенном повторяли уставы Пахомия и Василия. Но киновитная форма в духе Василия Вел. удовлетворяла не всех; для строгих аскетов казалось необходимым более крайнее, так сказать, абсолютное отречение от мира. Поэтому не только продолжалось прежнее отшельничество (в IV в. — Аммон, Арсений, Макарий Египетский и мн. др.), но и создавались новые крайние формы аскетического самоотречения: затворничество, при котором отшельник не выходил из своей кельи в течение многих лет и даже иногда десятков лет, не видя людей и лишь через оконце затвора беседуя с ними и получая все нужное; молчальничество (см. Молчальники), также в течение многих лет столпничество (см.), создателем которого был Симеон Столпиник, затворившийся в "столпе", т. е. небольшой башне с помостом наверху, где он постоянно стоял, невзирая ни на какие перемены погоды. Далее существовали уродливые формы подвижничества, порицавшиеся церковью; они превращали подвижничество в профессию или прикрывали полное одичание и необузданность. Последними свойствами отличались дикие толпы так называемые сараваитов, гировагов, ремоботов, циркумцеллионов, уже в IV веке поражавшие своими неистовствами. К профессиональным аскетам, по-видимому, относятся неизвестно когда возникшие, перечисляемые у знаменитого Евстафия Солунского (Migne, "Patr. curs. compl.", s. gr., CXXXVI, 241, сл.) γυμνηται, т. е. ходившие нагими, χαμαειΰναι — спавшие на земле, ανιπτόποδες — не моющие ног, ρύπωνες — имеющие грязь по всему телу, οί των τριχων ανεπίστροφοι — никогда не стригшие волос и т. п. Вкрадывались искажения и в киновитное М.: стали возникать так наз. особножитные монастыри (μόναστήριον ιδιόρυθμον), где каждый, живя в особой келье, сохранял права частной собственности и устраивал свою материальную обстановку по собственному усмотрению. Ряды М. стали часто пополняться насильственно постриженными, подчас весьма влиятельными в светском обществе лицами, которых византийские императоры почему-либо считали опасными и находили нужным удалить из мира. Светская власть постоянно вмешивалась в церковные вопросы, церковная иерархия вмешивалась в политику; обе вызывали монахов на содействие или оппозицию, вследствие чего М. стало принимать большое участие в общественной жизни. Идеал М. оставался, однако, неприкосновенным; восточное М., не имело, так сказать, исторического развития.

Западное монашество. Афанасию Александрийскому, который был в Риме в 340 г., Запад обязан знакомством с подвигами Антония и с уставом Пахомия. М. с тех пор не только утвердилось в Риме, но стало распространяться по всей Италии (на севере, главным образом, благодаря деятельности Евсевия Верцелльского и сочувствию Амвросия Медиоланского). Вслед за уставом Пахомия проник на Запад и устав Василия Великого, скоро переведенный на латинский язык и распространившийся главным образом в Южной Италии. Способствовала развитию М. и деятельность блаж. Иеронима (см.). Самая видная роль в истории М. в конце IV и в V в. принадлежит Мартину Турскому (см.), блаж. Августину (см.) и Иоанну Кассиану (см.). Августин в сочинении "De opere monachorum" настаивал на необходимости для монахов тяжелого физического труда как средства для борьбы с пороками. Священники в Гиппоне жили в доме своего епископа, разделяли с ним трапезу и следовали во многих отношениях правилам киновитного М., не надевая, однако, монашеского платья и не принимая монашеских обетов. Большое значение для западного М. приобрели сочинения Иоанна Кассиана: "De institutione coenobiorum" — трактат о монашеской жизни, почти устав, составленный, главным образом, по Макарию Египетскому, и "Collationes patrum", излагающие учение пустынников Макаровой пустыни; последнее сочинение рекомендовалось вниманию монахов всеми выдающимися организаторами западного М. до Лойолы включительно. В IV в. М. проникло в Испанию и на Британские о-ва. На Западе М. рано вызвало значительную оппозицию, чего почти вовсе не было на Востоке. Оппозиция эта направлялась не только против крайностей аскетизма (в этом отношении характерны постановления Гангрского собора, около 363 г.); она шла и против самого учреждения, против принятого понимания роли М., как мы это видим у Вигиланция (см.) и Иовиниана (см.). Последний, сам всю жизнь остававшийся монахом, утверждал, что пост, безбрачие, аскетизм сами по себе не составляют особенной заслуги; все это — только средства для поддержания христианского настроения и христианской жизни, которая, однако, может быть совершенно так же чиста и при иных условиях; с другой стороны, аскеты нередко впадают в гордость и даже в манихейство. Восприняв и развивая воззрения блаж. Августина, западная церковь считала себя носительницей справедливости и добра, "царством Божиим" на земле, и высшую свою цель видела не в отречении от мира, а в его спасении. Аскетическое подвижничество вне церковной опеки представлялось для западной церкви сомнительным уже в V веке. На Западе поэтому М. не могло остаться на том пути, на каком стояло древнее М. и следовавшее за ним восточное. Не отрекаясь от идеалов аскетизма и созерцательной жизни, западное М. должно было тесно сблизиться с церковью, принять участие в осуществлении ее задачи — в водворении "царства Божия" на земле. Формы осуществления этой задачи изменялись с изменением исторических условий; сообразно с этим видоизменялась организация и формы деятельности западного монашества, постоянно служившего для церкви источником свежих сил, орудием обновления и преобразования. Западное М. почти совершенно утратило пассивный, созерцательный характер, стало деятельным, приобрело практические задачи, пережило длинную историю, какой не было у восточного М. Первый шаг развития в новом направлении был сделан в VI в. благодаря реформе Бенедикта Нурсийского (см.). Его устав, имеющий очень много общего с уставами Пахомия и Василия, точно установляет устройство монастырского общежития и, сверх трех обычных обетов — нестяжания, целомудрия и повиновения, требует еще обета "постоянства", обязывающего монахов к пожизненному пребыванию не только в их звании, но и в том монастыре, куда они вступили послушниками (за исключением отлучек, разрешенных монастырским начальством). Гибкость и практичность устава Бенедикта сказывается в тех главах, где дело идет о работе, пище, одежде; здесь предусматривается возможное разнообразие возрастов, физических сил, климатических условий. Постановления о занятиях монахов отводят значительное место физическому труду и чтению. Это привело к последствиям громадной важности, проложив путь к научной деятельности монахов. Поставленные уставом в условия жизни не более суровые, чем те, в каких жили низшие слои населения Италии в VI в., проникнутые уважением к мирному труду, одинаково презираемому и уцелевшими представителями римской цивилизации, считавшими труд рабским делом, и германскими завоевателями, выше всего ставившими войну, сохранившие остатки римской образованности в период полного ее упадка бенедиктинцы (см.) скоро стали на Западе могучей цивилизующей силой. Распространившись из Италии в Сицилию, во Францию, в Испанию, бенедиктинский орден особенно широко развернул свою деятельность с конца VI в., когда его силами воспользовался Папа Григорий I, запретивший допущение в монастыри в возрасте моложе 18 лет, установивший строгие наказания за оставление монастыря и (на Латеранском соборе 601 г.) совершенное изъявший монастыри из юрисдикции епископов (вопреки постановлению Халкидонского собора). От епископов требовалось теперь только согласие при основании новых монастырей в их епархиях (это постановление часто нарушалось). Под покровительством пап бенедиктинцы проникли и в Германию, всюду являясь не только христианскими миссионерами, но и насадителями культуры. Деятельность Бенедикта имела большое значение и для развития женских монастырей; его уставом, впервые примененным к женскому общежитию сестрой Бенедикта, стало пользоваться множество женских монастырей. Союз папства с М. значительно усилил влияние пап, особенно в Англии. Монастыри, распространившиеся вслед за Ирландией в Шотландии (где насадителем М. был Ниниан в конце IV и начале V в.) и в Валлисе (где главное влияние приписывается Герману, еп. Оксеррскому, и Лупу, еп. г. Труа), приобрели большое значение и создали в М. самостоятельное течение: устав Колумбы (см.) допускал чтение не только Библии, но и других, даже светских книг; монахи здесь раньше, чем где бы то ни было, собирали библиотеки и создали искусство художественной переписки манускриптов. Своеобразную черту организации, установленной Колумбой, представляло то, что аббат был выше епископа, не имевшего территориальной юрисдикции, так как первоначальной территориальной единицей в кельтской церкви был монастырь, а не епархия. Среди миссионеров, направившихся из кельтских м-рей в Европу, особенно замечателен Колумбан (см.), автор устава несколько более сурового, нежели бенедиктинский, и долго соперничавшего с последним. Самые замечательные представители англ. М. в VIII в., Бонифаций (см.) и Алькуин (см.), были ревностными проводниками римских идей. С своей стороны папство поддерживало главным образом выросший на итал. почве бенедиктинский устав, который вытеснил постепенно в Европе все другие (всего позже — в Англии, где его в X в. ввел Дунстан). Работа на пользу цивилизации и римской церкви в VII—VIII вв., отвлекая монахов все далее и далее от первоначальных идеалов, приводила к постепенному их "обмирщению". Благодаря благочестивым жертвователям в руках церкви и монахов скоплялись громадные зем. владения и другие богатства, от которых М. не отказывалось, утверждая, что обет нестяжания запрещает только частную собственность. Эти богатства привлекали в ряды черного духовенства, и без того стоявшего на очень низком нравственном уровне, людей, руководившихся исключительно корыстными побуждениями. В иных случаях светские землевладельцы создавали чисто фиктивные монастыри ради изъятия причисляемых к таким монастырям земель от повинностей, лежавших на светских землях, при чем или принимали к себе монахов, изгнанных из монастырей, или даже заставляли постригаться держателей своих земель (такие явления указаны в письмах Беды); в других случаях государи отдавали аббатства в бенефиции (см.) светским людям, и духовные владения оказывались в полном распоряжения людей, часто отличавшихся привычками и вкусами полудиких воинов-германцев (так было, например, при Карле Мартелле; см.). Господство таких людей, иногда номинально становившихся аббатами, как и существование фиктивных монастырей вело к полному пренебрежению дисциплиной и уставами. Уже в VIII веке были сделаны попытки исправить зло. Бенедикт Аньянский (см.) решил устроить монашескую жизнь на началах более строгих и осуществил свое намерение в монастыре в Аньяне, где собралось до 1000 монахов и возникла обширная библиотека. Переселившись по настоянию императора Людовика Благочестивого в устроенное для него аббатство близ Ахена, Бенедикт сделался как бы главным начальником или наблюдателем всех бенедиктинских монастырей. На Ахенском соборе он добился утверждения правил для управления монастырями, которые отличались, однако, такою суровостью, что через несколько десятков лет совершенно перестали применяться. При последних Каролингах пришла в упадок и предпринятая Карлом Великим организация при монастырях не только элементарных, но и высших школ, из которых реймсская, санкт-галленская, фульдская пользовались, хотя и недолго, почетной известностью. Реформы VIII—IX вв. не принесли, таким образом, прочных результатов, и в IX—X вв. М. находилось в самом печальном положении. Распространение христианства в Скандинавии Анскаром (питомцем Корбийского м-ря в Пикардии) в IX в. представляет единичный факт в эту эпоху, когда среди набегов норманнов, венгров и сарацин разрушались монастыри, монахи покидали свое звание, а в уцелевших монастырях уставы и соборные постановления находились в полном пренебрежении: женатые, занятые войной и охотой аббаты распоряжались монастырями и мужскими, и женскими, или же их подчиняли себе (не смотря на постановления Латеранского собора) совершенно "обмирщенные" епископы. Во главе нового преобразовательного движения стало Клюнийское аббатство (см.). Первый его аббат, Бернон, начал выработку нового устава, воспроизводившего бенедиктинский, лишь с более строгими постановлениями относительно некоторых частностей (поста, молчания) и с особенной заботой о торжественности и благолепии богослужения. При преемниках Бернона Клюни создало первую так наз. конгрегацию, т. е. соединение большого количества монастырей, державшихся клюнийского устава, под наблюдением настоятеля старшей обители, созывавшего для совещаний других аббатов. В XI и XII вв. не только почти все монастыри Франции и Бургундии находились, таким образом, под наблюдением Клюнийского аббатства, но и в Италии, Испании, Англии и Палестине были монастыри, основанные клюнийцами и подчиненные их главной обители. По образцу этой конгрегации стали скоро возникать и другие — в Италии, Испании, Германии. Из среды клюнийцев вышла и грандиозная реформа белого духовенства, связанная с именем знаменитого клюнийца Гильдебранда (Папы Григория VII, см.). Стремясь очистить и возвысить церковь, реформа, в сущности, признавала для нее обязательным тот идеал, к которому до тех пор стремилось только М. Больше чем когда-либо М. вследствие этого должно было принять участие в осуществлении задачи церкви "победить мир"; оно окончательно стало на службу церкви или, вернее, ее главе — Папе. Общее возрождение церкви в двух направлениях оказало сильное влияние и на развитие М.: с одной стороны, оно обновило и усилило М. прежнего направления, способствовало возникновению новых орденов, из которых многие проявили усиленное стремление к аскетизму (в связи с паломничеством в Святую Землю получила распространение мало известная до того времени форма подвижничества — подражание страданиям Христовым); с другой — в связи с крестовыми походами наметились новые формы служения Богу, не созерцательного, а чисто активного характера. Наряду с многочисленными орденами прежнего направления, в XI—XIII вв. возникают ордена госпитальеров ("странноприимные"), рыцарские ордена и женские м-ри, посвящающие себя всецело уходу за ранеными и больными и т. п. Делам милосердия. К орденам первого направления, возникшим в эту эпоху, относятся: 1) итальянский орден камальдулов (см.), 2) орден Валломброза (см.), впервые введший степень так называемых "бельцов" (frère lai, Laienbruder, lay-brother), получивших впоследствии большое распространение в западном М.; это — низший разряд обитателей м-ря, от которого не требуется участия в церковной службе или монашеском чтении и который, таким образом, доступен людям совершенно непросвещенным; на этом разряде лежит в м-ре наиболее грубая и тяжелая работа: 3) орден Граммон, основанный в 1074 г. близ Лиможа Стефаном Тигернским, который стремился организовать общежитие как можно ближе к Евангелию; 4) орден картезианцев (см.); 5) орден Фонтевро (см.), основанный около 1100 г. для каноников и канонисс; 6) орден цистерцианцев (см.), или белых монахов, как их называл народ, — самый замечательный орден этой эпохи после клюнийского; основанный в 1098 г., он получил особенное значение в эпоху знаменитого Бернарда Клервоского (см.). Данная последним так назыв. Charta charitatis послужила образцом для позднейших орденов. Все обители ордена составляли правильно устроенную конгрегацию, управление которой принадлежало "генеральному капитулу", состоявшему из аббатов всех цистерцианских обителей. Суровый аскетический характер ордена отразился даже и на церковном богослужении: облачение из холста или других грубых тканей, подсвечники и кадильницы из железа или меди, почти полное отсутствие драгоценной утвари (кроме чаши), цветных оконных стекол, образов и живописи, несколько простых деревянных крестов — такова обстановка цистерцианского богослужения, представлявшая резкий контраст с церковными порядками черных монахов (как звали бенедиктинцев вообще и в частности в эту эпоху клюнийцев). Громадное могущество, приобретенное орденом, вело к его обогащению и подготовляло его упадок, внося порчу и нравы и образ жизни монахов, вследствие чего в среде ордена постоянно возникали попытки его реформирования, в большинстве случаев неудачные; 7) орден премонстрантов (см.), основанный в 1120 г.: 8) орден кармелитов (см.). К этой же эпохе расцвета М. относятся менее значительные ордена — траппистов (см.), гильбертинцев (основанный в 1148 г. в Англии и допускавший двойные м-ри), бегинок (см.), гумилиатов (см.). — Ордена второго направления: 1) орден госпитальеров св. Антония, основанный в 1095 г. в Дофинэ рыцарем Гастоном, посвящавший себя заботам о больных; основную идею их организации усвоил себе 2) орден иерусалимских госпитальеров св. Иоанна, или иоаннитов (см.), 3) французский рыцарский орден тамплиеров (см.), или храмовников, 4) немецкий орден тевтонских рыцарей (см.). Последние три ордена — как и испанские рыцарские ордена Алькантара (осн. в 1156 г.), Калатрава (осн. в 1158 г. Санхо III Кастильским), Сант-Яго (осн. в 1170 г. Фердинандом II, королем Леона) и португальский св. Беннета (осн. в 1162 г. королем Альфонсом I), учрежденные для борьбы с маврами и имевшие только местное значение, — представляли собой систематическое, освященное церковью соединение элементов военного и религиозного. Вместе с орденами госпитальеров Св. Духа (осн. в Монпелье) и тринитариев (осн. в 1197 г. парижским богословом Жаном де Мата и Феликсом де Валуа), а также женскими общинами, предназначенными для деятельности в странноприимных домах, лазаретах и т. п. учреждениях, принадлежавших орденам, они имели определенные практические цели (борьба с неверными, выкуп из плена и т. п.). Долее других оставались верными первоначальной задаче иоанниты под именем родосских и мальтийских рыцарей (см. Мальтийский орден). Другие рыцарские ордена или совершенно утратили свое значение (как это случилось после уничтожения владычества мавров на Пиренейском полуострове с тамошними еще существующими по имени орденами), или приобрели характер, совершенно несоответственный их первоначальному назначению (как это было с тамплиерами, представлявшими в последнее время своего существования нечто в роде крупного торгового и банкирского дома), или же направили свою деятельность на новые цели: так, орден тевтонских рыцарей уже в 1226 г. перенес свою деятельность в Пруссию, для покорения язычников и обращения их в христианство, и соединился с орденом меченосцев, возникшим в самом начале XIII века для подобной же деятельности в Ливонии (см.). Более живучими оказались учреждения, предназначенные для ухода за больными и нуждающимися, — особенно женские, получившие большое развитие в позднейшее время (см. ниже). Привилегированное положение церкви, способствуя скоплению громадных богатств и сосредоточению громадного влияния в руках белого и черного духовенства, способствовало развитию среди него роскоши, праздности, разврата и всякого рода пороков и злоупотреблений, в чем М. нисколько не уступало белому духовенству; за быстрым расцветом почти каждого ордена следовал столь же быстрый упадок, и справедливые обвинения против М. снова начали слышаться уже в половине XII в. Наряду с жалобами развивалось и стремление освободиться от церковной опеки. Борьба государей и народов против зависимости от папства, развитие сект (напр. вальденцы, альбигойцы) — все это грозило могуществу церкви, требовало от нее новых мер и новых сил. В поисках за ними папство сделало попытку урегулировать монашеское движение, ограничить свободное развитие в нем новых форм и новых течений, которые могли принимать нежелательный для церкви характер и превращаться в ереси. В 1215 г. Иннокентий III 13-м каноном 4-го Латеранского собора запретил учреждение новых орденов, предлагая всем стремящимся к монашеской жизни или вступать в уже существующие монастыри, или учреждать новые по прежним уставам. Но эта чисто отрицательная мера так же мало повлияла на улучшение положения церкви, как и крестовые походы на еретиков. Ее поддержало и укрепило новое движение, нашедшее себе выражение в нищенствующих орденах, которые и санкционировал, нарушая постановление Латеранского собора, тот же Иннокентий III: это были ордена францисканцев (см.) и доминиканцев (см.). Оба ордена сходились в основной цели — возвращения западной церкви на истинный путь, главным образом, посредством проведения до крайних пределов принципа нестяжания и проповеди среди масс; оба с одинаковым трудом добились одобрения и признания со стороны римского престола, для которого скоро стали надежнейшей опорой и который канонизовал их основателей; оба в отличие от прежних, одобренных церковью орденов создавали тип странствующих монахов-проповедников (идея, принадлежащая Доминику и заимствованная францисканцами) и отрицали — по крайней мере в первое время своего существования — не только частную, но и общинную собственность, предписывая своим членам жить исключительно подаянием (идея Франциска, заимствованная доминиканцами); оба получили одинаково стройную и крепкую организацию, во главе которой (как гроссмейстер у рыцарских орденов) стоял облеченный широкими полномочиями генерал ордена, живущий в Риме; ему подчинялись "провинциалы", т. е. главы отдельных конгрегаций. Управление, сосредоточивавшееся в провинциальных собраниях и генеральном капитуле, представляло также единство и создавало такую дисциплинированность, каких почти невозможно было найти среди прежних орденов. Но при всем этом сходстве францисканский и доминиканский ордена — соответственно характеру их основателей — представляли и существенные различия. Ставя целью спасение душ путем возвращения к христианству апостольских времен, проповедуя полное отречение от имущества, жизнь в Боге, сопричастие страданиям Христа, любовь к миру и самопожертвование за него, Франциск обращался ко всем слоям этого мира — и к бедным, и к богатым, и к просвещенным, и к невежественным — и привлекал (в противоположность большинству прежних обмирщенных орденов, ставших феодальными барониями) главным образом низшие слои народа, создавал, так сказать, демократизацию М. Доминик, ставивший главной задачей укрепление ортодоксального учения в духе Рима и искоренение ересей, всего более заботился о воспитании искусных и образованных проповедников и создал до некоторой степени ученый орден, гораздо менее доступный для масс, нежели францисканский. Еще при жизни Франциска Ассизского возникло своеобразное учреждение, могущественно содействовавшее распространению влияния францисканства, — так наз. орден терциариев (tertius ordo de poenitentia), которые, оставаясь в "миру", допуская брак и собственность, в то же время приспособляли, насколько возможно, свой образ жизни к монашеским идеалам, отрекаясь от общественной деятельности и посвящая себя по мере сил аскетизму и благотворительности. Такое учреждение представляло некоторый компромисс, отступление от первоначальной высоты францисканского идеала; но оно смягчало столь резкую в Средние века противоположность между "духовными" и "светскими", указывая и для последних путь спасения (черта, которая вместе с допущением францисканцами известной внутренней религиозной свободы вызывает сочувственное отношение к Франциску со стороны протестантов), и таким образом ставило францисканство на необычайно широкую и прочную основу. При тесном союзе францисканского ордена с папством его успехи явились могущественной поддержкой и для папства. Доминиканцы, с другой стороны, сделались руководителями таких учреждений, как инквизиция и цензура книг. Хотя и в этом ордене возникло учреждение, подобное францисканским терциариям (так называемое fratres et sorores de militia Christi), но здесь оно не получило такого широкого развития, и доминиканцы навсегда остались ученым орденом, наиболее влиятельным среди высших классов и захватившим в свои руки первое место в католической науке и наиболее влиятельные университеты (парижский). Снабженные римским престолом такими привилегиями, как право всюду свободно проповедовать и исповедовать, продавать индульгенции и т. п., нищенствующие ордена оказывали с XIII в. и до самой Реформации громадное влияние на всю духовную жизнь Западной Европы. Они выдвинули из своей среды таких замечательных представителей средневековой науки и искусства, как Альберт Великий, Фома Аквинский (доминиканцы), Дунс Скот, Бонавентура, Рожер Бэкон (францисканцы), Фра Анжелико (доминиканец). Исповедь и проповедь были в их руках источником сильного влияния на светское общество и орудием вмешательства в политические и общественные дела. Но могущественное положение нищенствующих орденов скоро привело к тем отрицательным последствиям, какие испытывал каждый орден, принимавший большое участие в делах "мира" и пользовавшийся широкой популярностью. Они скоро стали обходить обет нестяжания, допуская общественную собственность; особенно удалились в этом отношении от первоначального идеала доминиканцы, в 1425 г. de jure освобожденные Папой от обета нестяжания, которого давно не соблюдали на практике. Бродячий образ жизни и прошение милостыни обращали монахов в назойливых нищих, ленивых и праздных, невежественных и грубых, вращающихся в самом предосудительном обществе и вызывающих своим поведением соблазн и нарекания; жалобы на это раздаются уже в конце XIII в. С другой стороны, преобладание доминиканцев в научной сфере приводило к умственному застою, создавало то самодовольное невежество, ту жалкую пародию на ученость и проповедническое красноречие, которые так беспощадно осмеяны в "Письмах темных людей" и "Похвале глупости". Однако разложение нищенствующих орденов совершилось не сразу. XIII в. был временем их расцвета; в эту эпоху по их примеру провозглашают полное отречение от имущества и другие ордена (напр. ранее существовавшие кармелиты, августинские "братья", основ. около 1250 г., и др.); по образцу францисканского ордена и под влиянием самого Франциска в Ассизи основывается (1212) св. Кларой орден клариссинок (см.). Позже, когда стало замечаться отклонение от первоначальных идеалов нищенствующих орденов, в среде францисканства возникло течение, стремившееся сохранить во всей неприкосновенности заветы основателя ордена. Представителям этого течения пришлось выступить не только против членов ордена, склонных к смягчению первоначальной строгости устава, но против самого папства, поддерживавшего "умеренную" партию. Между так называемыми spirituales и папством началась продолжительная борьба; уступка, сделанная им Папой Целестином V, устроившим из них (1271) орден целестинцев, скоро была взята назад, орден был уничтожен Бонифацием VIII, и затем сохранившиеся последователи спиратуалов, образовавшие новые общества (напр. так назыв. fratricelli) или примкнувшие к прежде существовавшим (напр. к бегардам) подвергались жестокому преследованию, как еретики (папство объявило ересью учение францисканцев о бедности Иисуса Христа и апостолов) и даже запечатлели свою проповедь смертью на костре. Францисканцы этого направления естественно сближались с врагами папства, с императорской партией (Вильгельм Оккам, см.) и являлись учеными защитниками гибеллинской теории. В конце концов и среди францисканцев, не выступавших так резко против папства и разбившихся на множество ветвей, церковь должна была признать, наряду с направлением, допускавшим многочисленные смягчения в первоначальном уставе (conventuales), и более строгие направления, каковы обсерванты (fratres de observantia конца XIV в.), минимы (основ. 1435), капуцины (1525), реколлекты (1532). Все это не могло, однако, вдохнуть новую жизнь в церковь, упорно шедшую по старому пути. Уже в XIV в., в эпоху авиньонского плена и великого раскола, в среде М. царили пьянство, обжорство, лень, расточительность и такой разврат, что, по словам современников, позволить девушке поступить в монастырь значило на практике почти то же, что разрешить ей стать публичной женщиной. Предотвратить надвигавшийся кризис не по силам было и многочисленным вновь возникшим в XIV, XV и начале XVI в. орденам, из которых ни один не приобрел широкого влияния. К этим орденам относятся: 1) оливетанцы, стремившиеся применять во всей строгости бенедиктинский устав (основ. в 1313 г. в Италии), 2) келлиты — орден, посвященный главным образом делам христианского милосердия (основан в первой половине XIV в.), 3) иезуаты (XIII, 623), 4) женский орден св. Бригитты (см.); 5) иеронимиты (см.), 6) братья общей жизни, или гергардинисты (см.), 7) варнавиты (см.) и 8) театинцы (см.). Эти ордена (кроме, отчасти, братьев общей жизни) не вносили новых начал в М., а между тем события XVI в. создали для католицизма такие условия, когда в таких началах и в новых силах была особенная нужда. Реформация, уничтожив господство римского престола в целой половине Западной Европы, лишила М. громадного числа монастырей и земель: в Северной Германии, Голландии, Швейцарии, Скандинавии, Дании и Англии упраздненные монастыри, имущество которых конфисковалось, или обращалось на общегосударственные надобности, или тратилось на учебные и благотворительные учреждения, считались десятками и сотнями (в Англии в эпоху Генриха VIII их было уничтожено 616). Наряду с этим ударом М. грозил другой, не менее опасный. Созданная Реформацией необходимость принять меры к исправлению католической церкви вызвала критическое отношение к М. и в среде самого католичества; возникла мысль об общей секуляризации (в Германии некоторые из государей отчасти и произвели ее), и даже в комиссии кардиналов, учрежденной Папой Павлом III, высказано было (1538) предположение о постепенном уничтожении монастырей посредством удаления из них всех послушников и запрещения приема новых. Эти решительные меры не были осуществлены; постановлениями Триентского собора предписывалось только усиленно соблюдать монастырскую дисциплину, для чего монастыри должны были организоваться в конгрегации, и, кроме того, сильно расширялась власть епископов над монастырями. Все это были только паллиативы, не приводившие к значительным результатам, так же как и реформы прежних орденов (августинцев, кармелитов, доминиканцев), предпринятые в течение XVI в. Казалось, силы западного М. были совершенно истощены; но оно сделало еще одну могущественную попытку поднять упадавшее владычество римской церкви. Увенчавшись значительным успехом — поскольку дело шло об усилении церкви, — попытка эта в то же время показала, что западное М., как влиятельный фактор в истории католической церкви, дошло до крайнего предела своего развития: в течение тысячелетнего периода со времен Бенедикта Нурсийского, испробовав самые разнообразные формы для осуществления трудносовместимых целей — отречения от мира и господства над миром, — оно пришло, наконец, к такой форме, которая явилась, в сущности, отрицанием М. "Общество Иисуса" — орден иезуитов (см.) — хотя и принимало все те обеты, какие произносили другие монашеские ордена, но на самом деле совершенно отказывалось от нравственного совершенствования и приближения к Богу путем отречения от мира и созерцательной жизни: оно открыто ставило своей целью укрепление владычества католической церкви, и для этой цели готово было идти на всякие средства. Хотя иезуиты и поправили дело римской церкви, хотя они совершили большую культурную работу в качестве миссионеров, воспитателей и ученых, но, подчинив своему влиянию большинство прежних монашеских организаций и новых (члены которых давали только "простые обеты", а не "торжественные" — единственные, по каноническому праву римской церкви, ненарушимые и бесповоротные), они придали всем этим организациям своеобразный немонашеский характер, превратили их в эластичные, полумирские по своему устройству и совершенно "обмирщенные" по характеру деятельности армии для защиты римской церкви. Новое монашество заняло господствующее место в католической церкви, но с первоначальными идеалами монашества оно не имело ничего общего. Никаких новых крупных явлений, которые можно было бы сопоставить с нищенствующими орденами или орденских иезуитов, в истории западного М. за последние четыре века указать нельзя: оно уже не переживало новых эпох возрождения. Сравнительное оживление заметно еще в эпоху религиозной борьбы, следовавшей за Реформацией (XVI и XVII вв.). В это время возникло большое число новых или обновленных учреждений, среди которых наиболее замечательны следующие: 1) из числа реформированных прежних учреждений — орден траппистов, подвергнутый реформе в строго аскетическом духе аббатом де Рансэ; французская конгрегация св. Мавра, или мавриниане (см.); реформированные цистерцианцы Пор-Рояля (см.); 2) из новых учреждений: А) ордена для ухода за больными — орден учрежденный в Италии Камиллом де Лелли (1584 г.); учрежденный в Испании орден "братьев-госпитальеров", получивший распространение во Франции и Германии под именем "братьев милосердия" (см.); "сестры милосердия" (или "серые сестры") — орден, основанный Винцентом Деполем (см.), учредителем лазаристов (см.). Б) ордена, посвятившие себя главным образом воспитанию: урсулинки (см.), визитандины (Ordo de visitatione Mariae Virginis,основ. в 1610 г. в Савойе Франсуа де Саль и Жанной Франсуазой де Шанталь), пиаристы (см.). В 1558 г. в Риме возникло еще одно своеобразное учреждение — так наз. ораторианцы: по инициативе Филиппа Нери;в капелле при устроенном им госпитале стали собираться для совместного чтения и толкования священных книг духовные лица, не приносившие монашеских обетов. Это учреждение (утвержденное в 1577 г.) было перенесено в 1611 г. во Францию (кардиналом de Bérulle). Ораторианцы (особенно французские) прославились своими заслугами в области философии и науки [к франц. ораторианцам принадлежали Мальбранш (см.), Жан Морэн и др., к итальянским — кардинал Бароний (см.)]. Восемнадцатый век создал условия, крайне неблагоприятные для М.: политика так назыв. просвещенного деспотизма, а затем франц. революция нанесли М. жестокий удар в тех странах, где оно уцелело после Реформации. Крутые меры против злоупотреблений монахов и против самого М. (особенно против нищенствующих орденов) в Тоскане — при Франце I и Леопольде I, в Австрии — при Иосифе II (см.), закрывшем множество монастырей и конфисковавшем их имущество, несмотря на вмешательство Папы Пия VI, — изгнание иезуитов из Португалии, Испании, Франции и папская булла, уничтожавшая этот орден (см. Иезуиты), наконец, уничтожение во Франции (законами 13 февр. 1790 г. и 18 авг. 1792 г.) до 820 мужских и 255 женских монастырей — все это были отдельные моменты почти непрерывной борьбы, которая в течение всего XVIII в. подрывала силы М., создавшего за весь этот век едва ли десяток новых учреждений (из них наиболее замечательны ордена пассионистов и редемптористов, см.). Девятнадцатый век также не улучшил положения зап. М. Во Франции, где к началу XIX в. уцелела лишь организация сестер милосердия, при Империи были восстановлены лишь некоторые чисто активные полумонашеские общины. Реставрация привела к восстановлению собственно монашеских орденов — доминиканцев, бенедиктинцев, картезианцев, траппистов и др. Эпоха польской монархии снова была неблагоприятна для монашества, которое при 2-й империи пережило последний благоприятный момент во Франции. Третья республика совершенно запретила во Франции орден иезуитов; остальные допускаются лишь по одобрении их уставов правительством. В Португалии (28 марта 1834 г.) монастыри (до 500) были уничтожены и имущество их отобрано в казну; то же произошло и в Испании в 1835 г. (постановл. 28 июня и 11 октября). В Италии по закону 7 июля 1866 г. уничтожены все монастыри в пределах сардинских владений, а в 1873 г. эта мера распространена и на всю Италию, при чем вся собственность монастырей была признана национальным имуществом. В Германии в эпоху культуркампфа (см.) майским законом 1875 г. были уничтожены все ордена, кроме посвященных уходу за больными (в последнее время применение этого закона значительно ослаблено). Только в Австрии М. в XIX в. снова усилилось. В общем, в настоящее время среди католического М. наибольшим значением пользуются те ордена, которые имеют характер активный, полумонашеский, посвящают себя благотворительности, воспитанию. Но такие ордена имеют мало общего с первоначальным М.; аналогические учреждения можно найти и в протестантских церквях. Для истории зап. М. см. (кроме соответствующих отделов в общ. историях церкви и многочисленных работ, касающихся отдельных орденов) Hospinianus, "De monachis libri sex"; Holstenius, "Codex regularum monasticarum"; Helyot, "Histoire des Ordres religieux" (Париж, 1714—1721; новое изд. под назв. "Dictionnaire des Ordres religieux", продолженное Badicheем, Париж, 1860, с биогр. указателем); для древн. М. П. С. Казанский, "История православного М. на Востоке"; H. Weingarten, "Der Ursprung des Mönchtums"; для западн. М. Montalembert, "Histoire des Moines d'Occident" (Пар., 1860—77); для ознакомления с общим ходом развития М. см. A. Harnack, "Das Mönchthum, seine Ideale und seine Geschichte" (4 изд., Гиссен, 1895).

Ф. С.

Монашество на Востоке. — Начиная с конца V в. на Востоке замечается сравнительный упадок М., несмотря на внешние успехи его. Число монастырей и иноков умножалось, особенно в Палестине, где монахи считались тысячами в лавре св. Саввы и св. Феодосия и др. обителях; открывались новые территории для М., напр. в пустынях Синайской и Раифской; монастырские имущества увеличивались щедротами благотворителей; права и преимущества монашеского сословия обеспечивались особыми законами. Воспрещение имп. Маврикия принимать в монастыри должностных лиц и воинов, не отслуживших срока, было отменено ввиду протеста Папы Григория Вел. Но внутренние доблести М. стали понижаться по мере того, как М. делалось торной дорогой для многих. Соборам VI в. не раз приходилось издавать постановления против самовольства бродячих монахов. Имп. Юстиниан подчинил монахов и монахинь гражданскому суду епископов. Подвижники этой эпохи еще чаще чем прежде старались спасаться вне стен монастыря своеобразными и странными подвигами: на столпах, в глухой пустыне, обетом безмолвия или юродством. Наиболее видным представителем этого нового подвига был св. Симеон Юродивый († ок. 590 г.), в 60-летнем возрасте пошедший из пустыни "ругаться миру". Из канонизованных иноков того времени большая часть были начальники и устроители монастырей — и это знамение времени: М., взятое в целом, уже пережило свой героический период личного почина и самоопределения; оно требовало вождей, которые могли бы думать и заботиться о всех; таковы были Феодосий, общих житий начальник († 529), Савва Освященный († 533) и др. Появление в VII в. мусульманства и завоевания арабов оказали сильное влияние и на М. Первая отчизна его, Египет, стал неудобен для тихого и безмятежного жития; вторая отчизна, Палестина, где в предыдущие века М. достигло особого развития — также. Множество монастырей было разграблено и уничтожено, а постановление Омара I запрещало постройку новых. Зато число монахов в пределах все уменьшавшейся Византийской империи возрастало в VII в. с каждым годом. В это же время выдвигается впервые Афон (см.). VIII в. со вступлением на престол Исаврийской династии открыл эпоху сильного гонения на М., так как иноки были главнейшими сторонниками иконопочитания и выставили целый ряд лиц, стяжавших славу св. мучеников в борьбе с иконоборством (см.). Торжество православия (842) открыло новую блестящую эпоху в истории византийского М. Изгнанные иноки массами вернулись в Константинополь; построены были новые монастыри; М. прочно утвердилось вновь на Олимпе, в Латре, в Афинах, в Фессалонике и мн. др. местах. Оживление коснулось и Южной Италии, где в предыдущем веке поселилось много греч. монахов (ок. 733 г. у одного Бари высадилось до 1000 греч. монахов, а с 726 по 742 г. в Калабрии построено было до 200 православных монастырей). При первых императорах Македонского дома почти вся территория византийского государства усеялась монастырями; всякий, кто только имел возможность, считал чуть ли не главной своей обязанностью построить монастырь. Даже бедняки строили монастыри на корпоративных началах. Так как монастыри стали приобретать тысячи десятин земли, освобождавшейся от всяких налогов, строили роскошные здания и разводили громадные стада лошадей, рогатого скота и верблюдов, а одновременно податное население (крестьяне и стратиоты) все убывало, то императоры решили принять меры в защиту крестьянства. В 964 г. новелла Никифора Фоки воспретила постройку новых монастырей и пожертвования в виде земельных угодий; позволялось лишь воздвигать келии и лавры в местах пустынных и делать приношения монастырям бедным и нуждающимся. Закон этот в 988 г. был отменен Василием Болгаробойцем, и распространение М. было снова освобождено от всяких сдерживающих условий. Особенно блестяще было в конце X и начале XI в. М. в отвоеванной византийцами Южной Италии, в монастырях на горах Латре и Олимпе Вифинском и в самом Константинополе. Михаил Пафлагонянин строил великолепные монастыри для призрения исправлявшихся падших женщин, а Константин Мономах истощил всю казну на постройку монастыря св. Георгия в Манганах. Исаак Комнен сначала наложил руку на монастырские имущества и преследовал сторонников М., но под конец жизни и он уступил общему течению жизни и сам постригся. Другие Комнены обыкновенно придерживались благосклонного отношения к М.; невыгодный для монастырей закон 1178 г., давший фискальным чиновникам надзор над владениями монастырей, был скоро отменен, и перед самым латинским завоеванием положение М. в пределах Византии было цветущее. Новгородский архимандрит Антоний от греческого моря до русского насчитывал 14000 монастырей; по словам Роберта де Клари, в одной столице было 30000 монахов. Латинское нашествие повлекло за собой сильное гонение на православных монахов Византии. Подобное гонение еще раньше испытали православные в 3 восточных патриархатах (антиохийском, иерусалимском и александрийском) с самого начала крестовых походов, прозванных греками Азии "отвратительнейшей войною" (παμμιαρός πόλεμος). Немного лучшие времена настали лишь при Саладине, изгнавшем латинян из палестинских городов, отдавшем христианские святыни православным и вернувшем им свободу богослужения. Центром всего восточного православного М. в это время в мусульманских странах стал Синайский м-рь (см.). При Палеологах и в Визант. империи захваченное латинянами большею частью было возвращено православным. Силу М. испытал на себе сам Михаил VIII (см.) в своей борьбе с Арсением и арсенитами. Монастыри Византийской империи делились на мужские, женские и двойные; женских было меньше, чем мужских. По отношению к устроителям и по управлению они были царские, ставропигиальные или патриаршие, епархиальные, ктиторские, т. е. частных строителей, харистикарные, или жалованные, и независимые. Уставы их, или типики, нормировали всю жизнь монахов, начиная с обязательных для них богослужебных обрядов и кончая временем сна, принятия пищи и т. д. Число подвижников, спасавшихся в пустынях и не подчинявшихся правильной дисциплине, было еще велико, но преобладающим типом монахов были киновиты. Во главе отдельных киновий стояли, смотря по важности их, игумен, архимандрит (иногда прот) или протосинкелл; назначались они по выбору братии (иногда жребием) и утверждались высшей духовной властью. Всякий монастырь имел, далее, эконома для смотрения за хозяйственной частью, дохиара, или казначея, и экклесиарха, или блюстителя храма. На роль М. в истории Византии большинство зап. ученых, а также и грек Папарригопуло смотрели с отрицательной точки зрения, приписывая чрезмерному росту этого института упадок страны. Против этого взгляда приводились указания на благодетельное значение М. в Византии как охранителей православной веры, образцов высокой нравственной жизни, проводников просвещения и благотворителей. Ср. Ф. А. Терновский, "Грековосточная церковь в период вселенских соборов" (Киев, 1883); Ив. Соколов, "Состояние М. в византийской церкви с половины IX до начала XIII вв.". Труда, обнимающего всю историю византийского М., ни в нашей, ни в зап. литературе до сих пор не имеется. Под властью Турции число м-рей сильно уменьшилось, но строй их остался тот же. Число женских обителей сократилось до ничтожной цифры, причем все обитательницы (большей частью вдовы) следуют уставу св. Василия. Мужские м-ри делятся на ευοριακά и σταυροπήγια, смотря по подчиненности их епископам или патриарху. Большинство монахов по образу жизни мало отличается от крестьян, пастухов, рыбаков и т. п., но пользуется большим уважением как у христиан, так и у турок. Среди поступающих в м-ри различаются послушники (αρχαριοι, ρασοφόροι), находящиеся на попечении какого-либо старшего монаха, монахи малой схимы (σταυροφόροι, μικροσχημοι) и схимники (μεγαλόσχημοι); последние по уставу никогда не оставляют м-ря. В мужские м-ри воспрещается обыкновенно не только доступ женщинам; но и всем, даже животным-самкам (курицам, коровам и т. п.). Окруженные крепкими стенами м-ри в пределах Турции являются как бы естественными крепостями, чем они часто и служили. Кроме м-рей Афона, Константинополя, Иерусалима, Синая, в пределах Турции особенное значение имеют следующие славянские монастыри: Баньский в Боснии, близ целебных теплых источников, построенный Стефаном Урошем III (1270 г.); весьма уважаемый в Герцеговине м-рь Св. Троицы, богатый книгами и утварью, присланными в старину из России; Милешево в Герцеговине, где до 1595 г. оставались мощи св. Саввы; Печская бывшая патриаршая обитель в г. Ипеке, в Старой Сербии, с раками свв. Арсения, Саввы II и др. святителей сербских; Дечанский м-рь, основанный в 1335 г., с храмом, представляющим одно из совершеннейших произведений византийской архитектуры; Дебрьский м-рь с иконой св. Иоанна Предтечи, перед которою даже местные магометане-славяне курят фимиам и возжигают свечи; ставропигиальный м-рь св. Иоанна Предтечи в Сересской епархии, построенный иждивением Стефана Душана. В королевстве Сербии во время покорения его турками было много м-рей, построенных благочестивыми королями из династии Неманей. Большая их часть была разрушена турками, но оставшиеся явились поддержкой православия в стране. Единственная лавра в Сербии — Студеница, построенная между 1190 и 1197 гг.; в ней хранятся мощи Стефана Немани и наперсная икона св. Саввы, подаренная лавре родным братом святого в 1199 г. Из других м-рей сербских выдаются: монастырь св. Романа близ Алексинаца, привлекающий много паломников, жаждущих исцеления болезней; Раковица у Белграда, Рача близ границы с Боснией, Жича у Кральева; Манасия, где при деспоте Стефане Высоком сосредоточивалась письменная деятельность сербов. Монахи в Сербии пользуются большим почетом и предпочтительно приглашаются в духовники. Общее число монастырей в Сербии — около 40. В Черногории считается около 20 более или менее бедных м-рей с малочисленным составом монахов. Наиболее замечательны: м-рь Рождество-Богородичный в Цетинье, где почивают мощи св. Петра I, владыки митрополита Черногорского; Николаевский м-рь на о-ве Вранике, где до 1485 г. находилась кафедра зетского митрополита; Введенский-Богородичный м-рь (острог Горний), в 1852 г. и в последнюю турецкую войну выдерживавший осады турок. Женских м-рей нет ни в Сербии, ни в Черногории. В Греции, несмотря на разорения со стороны турок, еще в 1827 г. насчитывалось до 400 м-рей. Так как многие из них влачили крайне жалкое существование, то часть их в 1834 г. была упразднена. Дальнейшие распоряжения против м-рей вызвали сильную оппозицию среди монахов, выразившуюся в органе "Ευαγγελική σαλπιγζ"; тем не менее к 1841 г. осталось лишь 82 мужских м-ря и 3 женских, к которым нужно причислить еще 80 мужских и 4 женских м-ря на Ионических о-вах. В настоящее время число греч. м-рей прибл. то же. В Болгарии около 10 значительных монастырей; наиболее известный — Рыльский. В Австро-Венгрии православные монастыри расположены в пределах митрополии-архиепископии Сремско-Карловацкой (особенно на так наз. Фрушкой Горе), в митрополии Буковинско-Далматинской и в епархии Боко-Которской, Дубровницкой и Спичанской. Богатые и многочисленные м-ри Румынии несколько раз подвергались опасности секуляризации; в 1862—63 гг. даже прошел и был утвержден Кузою закон о взятии монахов на государственное содержание и об отнятии у них земельных владений. Протесты патриархов, России и самих монахов, более же всего легкомыслие самого Кузы сделали применение этого закона невозможным (ср. Румыния). Монографий по общей истории православного монашества среди славян, румын и греков не имеется.

А. М. Л.

Монашество и монастыри (в России) до начала XIX в. — Появление монастырей на Руси нужно, по всей вероятности, отнести к первому времени по принятии русскими христианства. Сохранилось предание об основании Спасского м-ря близ Вышгорода греческими монахами, пришедшими на Русь во время крещения ее. Супрасльская летопись упоминает о монастыре, бывшем при основанной Владимиром Десятинной церкви в Киеве. Дитмар говорит, что во время бывшего в 1017 г. пожара в Киеве сгорел Софийский монастырь. О Ярославе Владимировиче под 1037 г. Лаврентьевская летопись говорит, что при нем "черноризци почаша множитися и монастыреве починаху быти" ("П. С. Р. Лет.", II, 267). Карамзин склонен был думать, что до Ярослава I на Руси не было м-рей ("Ист. Государства Российского", т. II, прим. 34), но мнение его не получило господства в науке (митр. Макарий, "История рус. церкви", т. I; Е. Е. Голубинский, "История рус. церкви", т. I). Особенно сильно М. начинает развиваться с XI в., главным образом со времени основания в 1062 г. Киево-Печерского м-ря (см. XV, 253). Строгая подвижническая жизнь первых печерских инков способствовала развитию в народе аскетического духа, выражавшегося в постоянном основании новых монастырей. В XII в. м-рей в Киеве было до 17, в Чернигове и Переяславле по 4, в Галиче и Полоцке по 3, в Смоленске 5. На Ю. развитие монастырей задерживали постоянные набеги половцев, печенегов и др. кочевых народов; искавшие уединения избирали поэтому более спокойные, безопасные места на С. России. Там, главным образом, и развивается М. В Новгороде в XII в. было около 20 монастырей, в Новгородской области — около 10, в Ростове 2, в Суздале 4, во Владимире 5 и т. д. Татарское иго привело к разрушению некоторых монастырей, но зато способствовало постройке новых. XIV-й в. был временем особенно сильного развития монастырей на Руси. До половины XV века, за полтора столетия, было основано до 180 новых монастырей. Увеличению числа монастырей способствовали, с одной стороны, льготы, которыми пользовалось русское духовенство от татар, с другой — усиление религиозного чувства под влиянием недавних ужасов татарского нашествия. Особое значение получает Троицкий м-рь, основанный в середине XIV в. Сергием Радонежским (см. Троицко-Сергиевская лавра). Из него расходились по С. России иноки, которые основывали новые монастыри. В Твери было основано 11 монастырей, в Нижнем Новгороде — 4. Дионисий Суздальский (XIV в.) основал на берегу Волги Печерский м-рь, его ученик Евфимий — Спасо-Евфимиев, а Макарий Унженский, переходя с одного места на другое, основал в костромских пределах 3 монастыря. В Новгороде по-прежнему количество монастырей было больше, чем где-нибудь в другом месте; их строили владыки, иноки и простые люди. Во время защиты города от Дмитрия Донского новгородцы сожгли вокруг города 24 монастыря. Около Пскова возникло 12 новых обителей. На С. России в это время возникли монастыри Прилуцкий близ Вологды, Кирилло-Белозерский (1397), Соловецкий (в 1430-х гг.) и т. д. В одних м-рях насчитывалось до 300 иноков, в других было 6, 5 и даже по 2 монаха. Малые монастыри, по большей части, не были самостоятельны, но зависели от больших и управлялись их настоятелями. В некоторых монастырях монахи и монашки жили вместе; иногда женские м-ри приписывались к мужским и управлялись игуменами. Общежительное устройство монастырей не было господствующим; в значительной их части каждый монах имел свое хозяйство, жил отдельно, и только для богослужения они сходились вместе. Таким характером отличались преимущественно северные небольшие монастыри, имевшие от 2 до 10 братий. В XV—XVI вв. насчитывают до 300 вновь основанных м-рей. Монах свободно мог уходить из монастыря, не спрашивая ни у кого согласия, избирал себе уединенное место, строил келью, собирал несколько душ братии — и образовывался монастырь, на который не стоило уже большого труда выхлопотать пожертвования от людей благочестивых. Богатые и знатные люди иногда сами основывали свои монастыри, состоявшие в полной от них зависимости. Большие обители высылали от себя как бы монастыри-колонии — приписные м-ри, которые и оставались в их заведовании. Иногда одни м-ри приписывались к другим по распоряжению своего основателя или правительства. В период с XV по XVII в. были основаны, между прочим, следующие монастыри: в Москве и ее окрестностях — Новоспасский, Николаевский на Угреши, Новодевичий; в Тверском краю — Калязинский, Троицкий Селижаров; в Смоленском — Святотроицкий Болдинский; под Казанью — Успенский Зилантов; в Новгородско-Псковской земле — Троицкий Александро-Свирский, Тихвинский Успенский, Псково-Печерский; в Двинской области — Антониев Сийский; в Белозерском краю — Нилова пустынь и друг. Почти все более или менее значительные м-ри, кроме северных, были общежительными. Некоторые обители служили как бы приходскими церквями, имели свои приходы. В 1528 г. Макарий, впоследствии митрополит Московский, в бытность свою новгородским архиепископом стремился ввести общежитие в северорусских монастырях, что ему отчасти и удалось. Некоторые основатели монастырей по примеру Феодосия Печерского, Кирилла Белозерского, Евфросина Псковского сами писали уставы для своих монастырей (напр. Иосиф Волоцкий, Нил Сорский, Герасим Болдинский и др.), но общие основы древнерусского монастырского быта были выработаны самой жизнью, независимо от этих уставов. Во главе монастырской общины стоял настоятель (строитель, игумен, архмандрит; в женских монастырях — строительница, игуменья) и собор из лучших братий. Настоятели обыкновенно избирались монастырским собором, но могли назначаться и епархиальным архиереем, если монастырь от него зависел. Настоятели знатнейших монастырей утверждались в своей должности, а иногда и назначались самим царем. Без благословения настоятеля ничего не могло быть предпринято монастырем, но он должен был совещаться с собором. Хозяйственная часть была сосредоточена в руках келаря, который ведал монастырские вотчины, все доходы, расходы и сборы и для этого имел многих помощников; казной монастыря заведовал казначей. Для управления селами посылались особые лица (см. Монастырские вотчины). Все должностные лица выбирались монастырской общиной. Письменные дела м-ря ведал дьяк или подьячий, по судебн. делам м-ря ходатайствовал его стряпчий. Прием в м-ри был свободный, но от поступающего требовалось внесение известной суммы "вклада" деньгами или же другим имуществом. Только лица, внесшие вклад, считались действительными членами монастырской общины; принятые без вклада, "Бога ради", не принимали участия в монастырской жизни и составляли тот бродячий монашеский элемент, который был так силен в древней Руси и с которым так упорно и напрасно боролась духовная иерархия. Стоглав предписал принимать в монастыри и без вклада "приходящих с верою и страхом Божиим". Тот же Стоглав уничтожил было несудимые грамоты монастырей, освобождавшие последние от суда епархиального архиерея; но на практике это уничтожение не имело значения. Подчиняясь в духовных делах своему архиерею, большая часть привилегированных монастырей находилась под покровительством князей, царя, митрополита или архиереев из других епархий. Покровительство это доходило иногда до злоупотреблений, так как патроны смотрели на м-ри как на доходную статью. Монастыри, находившиеся под покровительством царя, ведались в Приказе Большого дворца, где давался им суд и велась опись их имуществу. Цари, митрополиты и архиереи, как патроны, наблюдали иногда за благочинием монастырей, писали им послания (напр. послание Ивана Грозного в Кириллов Белозерский монастырь), требовали соблюдения уставов и т. п. Такой приблизительно строй жизни русских монастырей существовал и в XVII в., когда вновь возникло свыше 220 обителей. Монастыри имели большое значение в древнерусской жизни, как экономическое, так и религиозно-просветительное. Основание монастырей служило одним из лучших средств для колонизации незаселенных местностей. Пустынножители избирали обыкновенно для своего поселения места, удаленные от человеческого жилья; возле них селился народ, и таким образом возникал поселок, разраставшийся впоследствии в крупное поселение. Город Устюг, например, возник возле Гледенского монастыря, Ветлуга — около Варнавинского, Кашин — около Калязинского. Расширение монастырских земельных владений также способствовало колонизационной деятельности монастырей: они разрабатывали пустыри, сзывали на них жителей и заводили новые поселения. Увеличение богатств в руках монастырей способствовало их благотворительной деятельности во времена народных бедствий. В один из голодных годов Кириллов-Белозерский, например, монастырь кормил ежедневно до 600 душ, Пафнутьев — до 1000. Возле монастырей были устроены богадельни, гостиницы, больницы. Некоторые из обителей окружали себя каменными стенами и служили надежным оплотом против неприятелей, как, например, м-ри Псково-Печерский, Соловецкий, Калязин, Тихвинский и Троицко-Сергиевская лавра. Из м-рей выходили проповедники, которые, рискуя жизнью, шли в среду язычников и сеяли там семена христианской религии (Исаия и Авраамий в земле Ростовской, Кукша у вятичей, Герасим в Вологодской земле, Авраамий у булгар, Стефан, Исаак, Герасим — у пермяков и др.). Многих из них постигла мученическая смерть. Основанные некоторыми из них монастыри служили оплотом для распространения и укрепления христианства среди язычников. Коневский, например, монастырь содействовал обращению чудских племен в христианство, Мурманский — лопарей, в обращении которых позднее принимал деятельное участие и монастырь Соловецкий, и т. п. Монастыри были также деятельными распространителями религиозного просвещения в древней Руси. На чтение и списывание книг монахи смотрели как на богоугодное дело. При монастырях рано стали заводиться библиотеки, а также и школы для обучения грамоте: грамотные люди были нужны, между прочим, для совершения богослужения. При Андреевском женском монастыре в Киеве княгиня Янка Всеволодовна завела училище для обучения грамоте девиц. В первое время в монастырях занимались главным образом переводами с греческого языка и перепиской книг с болгарских переводов. Оригинальными русскими произведениями являются по преимуществу проповедь и поучения, встречаются сказания и в повествовательном духе, а с начала XII в. — и летопись. Влияли м-ри и своим примером, как проводники в жизнь без компромиссов известных нравственных требований. Далеко не все инки были, однако, таковы. Уже Феодосий Печерский в своих поучениях обличает инков в лености к богослужению, в несоблюдении правил воздержания, в собирании имения, в недовольстве одеждой и пищей, в ропоте на игумена за то, что он на монастырские средства содержал сирот и бедных. С увеличением числа монастырей и с ростом их льгот увеличивалось и количество монахов, шедших в м-рь не по призванию, искавших в нем лишь более спокойной, беззаботной жизни. Само стремление к отшельничеству вело иногда к бродяжничеству и подрывало монастырскую дисциплину. Вотчинные владения м-рей также немало способствовали порче монастырских нравов: монахи становились в враждебные отношения с крестьянами, тягались по судам и т. п. Существование рядом мужских и женских м-рей, а также и общих мужско-женских обителей не могло не отражаться на целомудрии монахов и монахинь; обычай насильственного пострижения, развившийся на Руси в XIV и в особенности в XV вв., противоречил самой идее монастыря и еще более способствовал упадку монастырской жизни. В XVI в. жалобы на упадок нравов в м-рях, на шатанье, пьянство и разврат раздавались все сильнее и сильнее. Стоглавый собор разрешил м-ским властям ездить по селам только по воскресеньям, с сев. водою, или для важных земских дел. Запрещая монахам держать хмельное питье и вести особое хозяйство, собор допустил исключение из этого правила для более знаменитых иноков и тем подорвал в корне свое распоряжение. Иноки, постриженные поневоле или из знатных фамилий, продолжали вести чисто светскую жизнь, к соблазну монастырской братии. В XVII в. было замечено, что многие м-ри возникали без видимой в них нужды и были малолюдны; их стали приписывать к архиерейским домам. Когда во второй половине XVII в. некоторые из малолюдных монастырей стали делаться притонами раскола, собор 1681 г. запретил строить вновь монастыри и стремился уменьшить число существующих, закрывая их и сводя в большие, общежительные. Соборы 1667 и 1681 г., чтобы уменьшить число тунеядцев и вообще постригающихся в М. ради материальных выгод, постановили совершать пострижение только в монастырях и после законного искуса (раньше нередки были пострижения в частных домах от разных бродячих монахов, нередко даже самозванцев); запрещено было постригать супругов без взаимного их согласия; бродячих монахов велено было ловить и заключать в монастыри для исправления. Чтобы уединить женские монастыри от мира, собор 1681 г. запретил монахиням вступаться в управление своими вотчинами: они должны были держать для этого особых доверенных людей. Петр I смотрел на монахов как на людей, которые "поедают чужие труды", от которых являются, сверх того, "забобоны, ереси и суеверия" (см. написанное Феофаном Прокоповичем по мысли Петра "Объявление, когда и какой ради вины начался чин монашеский и каковый был образ жития монахов древних и како нынешних исправить?"). Регламент духовной коллегии содержит в себе постановление не строить без разрешения государя и Св. синода новых монастырей, старые сводить вместе, а церкви их обращать в приходские. Синод должен был искоренять предрассудок русских людей, будто можно было спастись только через пострижение. В 1723 г. был издан указ, вовсе запрещавший пострижение монахов; на убылые места было повелено помещать в м-ри инвалидов, нищих, калек. Указ этот, грозивший уничтожением М., был, впрочем, скоро отменен. Чтобы прекратить бродяжничество монахов, запрещен был переход из одного м-ря в другой; архиереи, принося присягу, обещались не допускать бродяжничества монахов; священники должны были ловить бродячих монахов и представлять их в архиерейский дом; для поимки их наряжались особые сыщики из Монастырского приказа, из чиновников гражданских и военных. Настоятелями монастырей могли быть назначаемы только лица, известные правительству, причем они обязывались не держать в м-рях затворников-ханжей и других распространителей суеверий. Монахам запрещалось держать чернила и писать что-нибудь без ведома настоятеля. Монах мог отлучаться из монастыря не более четырех раз в год и то с особого каждый раз разрешения настоятеля; не иначе как с дозволения последнего и только при свидетелях мог он принимать гостей. Такие строгие меры Петра против М. объясняются, главным образом, тем, что среди М. император встретил наиболее сильное и упорное противодействие своим реформам. Если при Петре м-ри не были окончательно уничтожены, то по следующим двум основаниям, высказанным в "Объявлении": 1) они должны были служить для удовлетворения религиозной потребности некоторых лиц, стремящихся к уединению, и 2) в них избранные монахи должны были приготовляться к высшим духовным должностям. Для этого при монастырях должны были учреждаться ученые братства, школы. Неученые монахи должны были заниматься каким-нибудь трудом — столярным, иконописным и т. п.; монахини должны были прясть, вышивать, плести кружева. При монастырях предполагалось открыть также больницы, богадельни и воспитательные дома. При Анне Иоанновне был возобновлен закон об уменьшении числа монахов. Было запрещено постригать кого бы то ни было, кроме вдовых священников и отставных солдат; наличных монахов велено было переписать. Перепись эта, произведенная в 1732 г., открыла массу постригшихся вопреки указам: их велено было расстригать и отдавать в солдаты. По свидетельству Синода, в 1740 г. в монастырях оставались только дряхлые и старики, ни к какому богослужению не способные. Синод опасался, как бы М. и вовсе не прекратилось на Руси. Законы Петра I были несколько смягчены при Елизавете Петровне. В 1760 г. было разрешено постригаться в М. лицам всех сословий. К началу царствования Екатерины II в России насчитывалось до 1072 монастырей. В 1764 г. были введены штаты, и число монастырей значительно уменьшилось (см. Монастырские вотчины). Здания закрытых монастырей обращались в казармы, госпитали и т. п. Новые монастыри строились только с высочайшего разрешения. Число монахов во многих монастырях вследствие скудности их средств не увеличивалось и даже уменьшалось, часто не достигая цифры, положенной по штатам. Во всех монастырях Синод старался вводить общежитие с целью способствовать поднятию монастырской нравственности. Из среды монашествующих начинает теперь выделяться ученое М., пользующееся известными льготами и составляющее как бы привилегированный класс М. Для него в 1766 г. были отменены указы Петра I, запрещавшие при монастырском общежитии иметь частную собственность и распоряжаться ею, между прочим, посредством духовных завещаний. Кроме содержания от монастырей, ученые монахи получали также жалованье от школ, в которых состояли преподавателями. В 1799 г. издано повеление причислять их, по заслугам, в качестве соборных иеромонахов к соборам богатых монастырей с правом пользования кружечными доходами. При Александре I, относившемся вообще с большими симпатиями к М., положение последнего значительно улучшилось (см. Духовенство). Городские имущества монастырей освобождены от платежей и повинностей (кроме фонарной и мостовой), а недвижимые имущества вне городов — от платежа оброчных денег в казну. В 1812 г. монастырские имущества были освобождены от сборов, установленных манифестом 11 февраля в момент самой настоятельной нужды государства в деньгах. Все это вело к увеличению числа монахов.

Литература (кроме сочинений по русской общей и церковной истории): "Известия о древних м-рях в России" ("Ж. М. Н. Пр.", 1851, кн. 59); "История М." ("Моск. губ. ведом.", 1846, № 13); то же ("Вилен. губ. ведом.", 1846, № 29); "Начало М. в России" ("Прибавл. к твор. св. отец" 1850, ч. 9, 10 и 11); П. Казанский, "М. в сев. России с XI до XIV в." ("Моск. ведом."; 1852, № 2, 3 и 7); его же, "История православного русского М. от основания Печерской обители преп. Антонием до основания лавры Св. Троицы преп. Сергием" (М., 1855); А. Ратшин, "Полное собрание историч. сведений о всех бывших в древности и ныне существующих м-рях" (М., 1852); "Древние пустыни и пустынножители на С.В. России" ("Правосл. собеседник", 1860, кн. III); М. Кудрявцев, "История православного М. в сев.-вост. России со времен преп. Сергия Радонежского" (Москва, 1881); В. Зверинский, "Материал для историко-топографического исследования о православных монастырях в Российской империи, с библиографическим указателем" (СПб., 1890). См. также литературу при словах Духовенство (в России) и Митрополит.

Н. В—ко.

Согласно "Духовным штатам", изданным Екатериной II 26 февраля 1764 г., все м-ри, владевшие вотчинами и не упраздненные, за исключением лавр (Троице-Сергиевская и Киево-Печерская) и тех из них, которые сделаны были кафедральными, т. е. предназначены для архиереев (Александро-Невский, Чудов, Рождественский-Владимирский, Ипатиевский, Спасо-Преображенский, Новгород-Северский), были разделены на три класса и в них была установлена норма штатных монахов и монахинь. В мужских м-рях I кл. полагалось 33 монаха, во второклассных — по 17, а в третьеклассных — по 12 монахов; в первоклассных женских М. было, по штату, от 52 до 101 монахини, а во второи третьеклассных м-рях монахинь положено по 17. Всех м-рей, пустыней и скитов в одних только великороссийских губерниях в 1762 г. состояло 881, из них мужских 678 и женских 203; по штатам же 1764 г. положено:

----------------------------------------------------------------------------------------------------------

| в I классе  | 16 мужских | и 4 женских  |

|---------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| " II " | 41 " | 18 " |

|---------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| " III "  | 100 " | 45 " |

|---------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| " заштатных | 161 " | — " |

|---------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| Итого | 318 мужских | и 67 женских |

----------------------------------------------------------------------------------------------------------

Упразднено, таким образом, 496 м-рей (56,3 %), из них мужских 360 (53,1 %) и женских 136 (67 %). После того, как штаты, в 1786 г., были введены в наместничествах Киевском, Черниговском и Новгород-Северском, а в 1793—1795 г. — во вновь присоединенных губерниях Минской, Подольской, Волынской, Ковенской и Гродненской действию штатов подверглось всего 1052 м-ря [По изысканиям В. В. Зверинского, в России в разное время существовало, но еще до воцарения Екатерины II закрылось еще 910 м-рей], которые были распределены по следующим группам:

----------------------------------------------------------------------------------------------------------

| | Муж.  | Жен. | Всего  |

|---------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| Лавры | 2  | — | 2  |

|---------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| Кафедрал. м-ри  | 6  | — | 6  |

|---------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| I класса | 22 | 6 | 28 |

|---------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| II " | 51 | 25 | 76 |

|---------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| III " | 109 | 51 | 160 |

|---------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| Заштатные | 186 | 9 | 195 |

|---------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| Приписные | 12 | — | 12 |

|---------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| Упраздненные | 445 | 128 | 573 |

|---------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| Итого | 833 | 219 | 1052 |

----------------------------------------------------------------------------------------------------------

В XIX стол. штатных м-рей, в смысле штатов 1764 г., т. е. с определенным содержанием от казны, учреждалось весьма немного, но общее число м-рей сильно возросло. Прежде всего значение в этом отношении имело присоединение новых областей (Грузия, Бессарабия), в которых уже раньше существовали правосл. м-ри, затем обращение раскольничьих скитов в единоверческие м-ри, а греко-униатских м-рей — в православные. Из записки об упразднении греко-униатских м-рей (см. Базилиане), относящейся к 1828 г. (напеч. в "Русск. старине" 1870 г. № 6), видно, что в то время существовали еще в зап. губерниях 83 базилианских м-ря; до упразднения унии в 1839 г. обращены в православные 21 м-рь, из которых впоследствии в разное время закрыты 5. Из 12 м-рей, существующих ныне в Волынской губ., 10 (в том числе и Почаевская лавра) находились раньше в руках униатов. Всего более содействовало увеличению в течение XIX в. числа м-рей в России учреждение так наз. женских общин, отличающихся от общежительных м-рей только тем, что члены общины не принимают монашеских обетов, исполняя все правила, установленные для послушниц или белиц настоящих м-рей. Обыкновенно настоятельницей общины является монахиня. Начало возникновения женских общин относится к XVIII ст. и совпадает с изданием м-ских штатов. Случалось, что при упразднении м-ря и переводе монахинь в оставленные по штатам м-ри часть послушниц, за недостатком места в м-рях, не покидала своих келий при бывших монастырских церквях, часть же удалялась в другие места, селилась около приходских или кладбищенских церквей, исполняя обязанности просфирниц и церковных сторожей. И в том, и в другом случае женщины эти продолжали жить по монашескому уставу, и к ним присоединялись новые. В первое время своего существования общины развивались без всякого внешнего контроля, но мало-помалу на них стали обращать внимание духовные и светские власти, а затем принимать их под свое покровительство. К старейшим общинам принадлежит Алексеевская в г. Арзамасе, возникшая тотчас по упразднении в 1764 г. местного Алексеевского женского м-ря, но признанная властями лишь в 1842 г. В 1-й полов. XIX стол. на пожертвования частных лиц и обществ стали учреждаться богадельни, в которых вводился общежительный устав. Нередко во главе таких учреждений становились сами основательницы, напр. вдова убитого при Бородине генерала Тучкова, устроившая Спасско-Богородицкую общину. В последние годы правительство само устраивает женские общины, главным образом в видах миссионерских (Лесненская Богородицкая община, ныне м-рь, и др.). Общины часто переименовываются в общежительные м-ри, иногда с причислением к одному из штатных классов, причем ставится вновь возникаемому м-рю условием, чтобы он учредил какое-либо богоугодное заведение: богадельню, приют, лечебницу, школу и т. п. Всего таких общин в разное время по 1 июля 1896 г. возникло (вернее — признано) 156, и из них в общежительные женские м-ри переименованы 104 (67,53 %). В это число входят и две общины сестер милосердия: Владычне-Покровская в Москве и Иоанно-Ильинская в Пскове, которые также находятся в ведении духовного начальства и управляются игуменьями. Следующие данные показывают постепенный, особенно усилившийся в новейшие годы рост как числа женских общин, так и числа м-рей, из них образованных:

----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

| До 1850 г. возникло | 21 женск. общин | обращены в м-ри 6 |

|--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| С 1851 по 1860 г. " | 17 " " | " " 12  |

|--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| " 1861 " 1870 г. "  | 35 " " | " " 12  |

|--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| " 1871 " 1880 " "  | 26 " " | " " 13  |

|--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| " 1881 " 1890 " "  | 32 " " | " " 36  |

|--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| " 1891 " 1896 " "  | 25 " " | " " 25  |

----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Ввиду многочисленности вновь возникающих общин и м-рей Св. синоду в 1881 г. предоставлено окончательно решать дела об учреждении женских общин и м-рей, без назначения окладов содержания от казны, не повергая вопроса о том на высоч. усмотрение. Всех м-рей, пустыней, скитов и женских общин (не считая немногочисленных приписных м-рей, в которых живет только несколько монахов для отправления богослужения) в России к 1 июля 1896 г. существовало 789 [В это общее число входит и 15 единоверческих м-рей (8 мужских и 7 женских), именно: 3 иргизских (см.), 3 керженских (см.), 2 в Новозыбковском у. Черниговской губ. (Покровский мужской I кл. и Малино-Островский женский заштат.) и по одному в губерниях: Костромской (Высоковский-Успенский мужской III кл.), Могилевской (Чонско-Макарьев-Успенский мужской III кл., к нему один м-рь приписан), Уфимской (Воскресенский мужск. в Златоустовском у.). Таврической (Корсунский муж.), Владимирской (Всехсвятский женский общежительный в Шуе), Московской (Кладбищенский женский общежительный в Москве) и области Уральской (Покровский женский общежительный в Уральске). Первые 11 (кроме Воскресенского) обращены в единоверческие м-ри в первой половине текущего столетия из раскольничьих скитов, последние три возникли самостоятельно во второй половине столетия.], из них 495 мужских, в том числе 4 лавры (см.), 64 архиерейских дома (см.), 7 ставропигиальных, 54 первоклассных, 67 второклассных, 115 третьеклассных и 184 неклассных. Из 294 женских м-рей 19 первоклассных, 33 второкл., 76 третьеклассных и 166 неклассных. Распределяя ныне существующие в России м-ри по времени их основания и отбросив 64 архиерейских дома, получим, что м-рей основано:

----------------------------------------------------------------------------------------------

| неизвестно когда  | 21 | или 2,9 % |

|---------------------------------------------------------------------------------------------|

| в XI столетии и ранее | 19 | " 2,6 % |

|---------------------------------------------------------------------------------------------|

| " XII столетии | 19 | 2,6 % |

|---------------------------------------------------------------------------------------------|

| " XIII " | 20 | " 2,8 % |

|---------------------------------------------------------------------------------------------|

| " XIV " | 44 | " 6 % |

|---------------------------------------------------------------------------------------------|

| " XV " | 53 | " 7,3 % |

|---------------------------------------------------------------------------------------------|

| " XVI " | 90 | " 12 % |

|---------------------------------------------------------------------------------------------|

| " XVII " | 145  | " 20 % |

|---------------------------------------------------------------------------------------------|

| " XVIII "  | 73 | " 10,1 % |

|---------------------------------------------------------------------------------------------|

| " XIX " | 241  | " 33 % |

----------------------------------------------------------------------------------------------

Из 241 м-рей и женских общин, учрежденных в текущем столетии, приходится на царствования императоров:

----------------------------------------------------------------------------------------------

| Александра I | 9 | или 3,7 % |

|---------------------------------------------------------------------------------------------|

| Николая I  | 43 | " 18 % |

|---------------------------------------------------------------------------------------------|

| Александра II | 107  | " 44,7 % |

|---------------------------------------------------------------------------------------------|

| Александра III  | 74 | " 30,1 % |

----------------------------------------------------------------------------------------------

М-ри (не считая архиерейских домов) находятся почти во всех губерниях и областях империи. Их нет вовсе в Привислянском крае, кроме губ. Седлецкой и Сувалкской, а также в губ. Бакинской, Елизаветпольской, Эриванской и обл. Карсской и Дагестанской. В Прибалтийских губ. существуют: с 1816 г. Рождество-Богородицкий женский III класса м-рь в местечке Иллуксте Курляндской губ., с приписным к нему заштатным Якобштадск. Духовым м-рем; с 1891 г. Пюхтицкий Успенский женский общежительный м-рь в Везенбергском у. Эстляндской губ.; с 1892 г. Свято-Троицкая женская община в г. Риге, с 1896 г. Алексеевский муж. II кл. м-рь там же. В Финляндской епархии, в Выборгской губ., существуют мужские м-ри Валаамский-Преображенский и Коневский, с 5-ю приписанными к ним скитами, а с 1895 г. еще Свято-Троицкая Линтульская женская община. Из Сибирских губ. и обл. нет м-рей только в Амурской обл. В Степном генерал-губернаторстве открыт в 1885 г. Троицкий Иссык-Кульский мужской миссионерский м-рь (Семиреченская обл.), а в Туркестанском крае существует с 1894 г. жен. община близ Ташкента. Из 725 м-рей на Европейскую Россию приходится 653, или 90 %, на Кавказ 36, или 5 %, на Царство Польское 3, или 0,4 %, на Финляндию 3, или 0,4, на азиатские владения 30, или 4,1 %. Наибольшее число м-рей находится в губ.: Московской (54 м-ря), Новгородской (39), Владимирской (30), Тверской (27), Нижегородской (26), Ярославской (24), Вологодской (20), Киевской (20), Тамбовской (20), Костромской (16). Приблизительно 37 % всех м-рей расположено в городах (свыше 28 % всех мужских и свыше 51 % всех женских м-рей). На Кавказе почти все м-ри расположены в стороне от городов, в Сибири — преимущественно в городах.

Население м-рей распадается на 2 класса: на монашествующих, которые принимают монашеские обеты, теряют свое светское звание и составляют особое сословие (см. Духовенство черное), и на послушников и послушниц (бельцы, белицы), большей частью молодых, которые только готовятся к принятию иночества, составляют главную рабочую силу м-рей и в случае изменения своего намерения свободно могут покинуть м-рь. В 1892 г. все население м-рей составляло 42940 чел. (7464 монаха, 6152 послушника, 7566 монахинь и 21758 послушниц), а так как число всех православных жителей в России в отчете обер-прокурора Св. синода за тот же 1892 г. определяется в 73888641 чел. (36671068 мжч. и 37217583 жнщ.), то м-ри составляют 0,06 % всего православного населения России (0,04 % мжск. и 0,08 % жен. населения). За последнее 50-летие среднее число монашествующих, послушников и послушниц в год каждого пятилетнего периода выражается следующими цифрами:

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

| Годы | Монахов | Послушников  | Монахинь | Послушниц | Всего |

|----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1840—44 | 5035 | 3644 | 2185 | 4871 | 15735 |

|----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1845—49 | 5056 | 4337 | 2318 | 5433 | 17144 |

|----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1850—54 | 5044 | 5088 | 2346 | 6523 | 19001 |

|----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1855—59 | 5324 | 5528 | 2486 | 7268 | 20606 |

|----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1865—69 | 5645 | 5582 | 3015 | 9467 | 23709 |

|----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1870—74 | 5756 | 5271 | 3338 | 11146  | 25511 |

|----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1875—79 | 6323 | 4160 | 4253 | 11734  | 26470 |

|----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1880—83 | 6780 | 4051 | 5046 | 13858  | 29735 |

|----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1888—91 | 7074 | 5356 | 7157 | 19465  | 39052 |

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Средний процентный прирост рассматриваемых категорий населения м-рей в каждый последующий период против предыдущего таков:

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

| Годы | Монахов | Послушников | Монахинь | Послушниц |

|-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1845—49 | +0,42 | +19,02  | +6,09  | +11,54 |

|-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1850—54 | —0,24 | +17,32  | +1,64  | +20,06 |

|-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1855—59 | +5,55 | +8,65 | +5,97  | +11,42 |

|-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1865—69 | +6,05 | +0,97 | +21,20 | +30,25 |

|-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1870—74 | +1,98 | —5,57 | +10,71 | +17,74 |

|-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1875—79 | +9,85 | —21,08 | +27,41 | +5,28 |

|-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1880—83 | +7,23 | —2,60 | +18,65 | +18,10 |

|-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1888—92 | +4,33 | +34,68  | +41,84 | +40,40 |

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Таким образом, число монахов [Для оценки непрерывного роста числа монахов важно замечание отчета обер-прокурора Св. синода за 1888 г. о том, что монашество в высшей, ученой его сфере начало было иссякать с 1860-х гг., но в последние годы восстанавливается.], монахинь и послушниц, особенно последних, хотя и неравномерно, увеличивалось постоянно, рост же числа послушников во второй половине 1850-х гг. сильно сократился, в 1860-х гг. почти прекратился, в 1870-х и в первой половине 1880-х гг. число их уменьшается, особенно резко во второй половине 1870-х гг., но в конце 1880-х гг. и в начале 1890-х гг. число послушников значительно увеличивается. Прекращение роста числа послушников совпадает и освобождением крестьян, а значительное уменьшение числа их — со введением всеобщей воинской повинности (1874 г.). С 1840 по 1892 г. число монахов возросло на 40,50 %, послушников на 47 %, монахинь на 227,55 %, послушниц на 299,61 %. В 1840 г. на 1 муж. м-рь приходилось средним числом по 13 монахов и по 9 послушников, в 1892 г. — по 15 монахов и по 12 послушников. Отношение между штатным и наличным числом монахов и монахинь в разные периоды видно из нижеследующих данных:

--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

| | В мужских монастырях  | В женских монастырях  |

| |---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| Годы | По штату | Налицо | Разница между  | По штату | Налицо | Разница между |

| | положено | состояло | числом штатных и | положено | состояло | числом штатных и  |

| | | | наличных монахов  | | | наличных монахинь |

|-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1840 | 4248 | 3121 | —1127 | 2000 | 1945 | —55  |

|-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1849 | 4302 | 3089 | —1213 | 2109 | 2179 | —70  |

|-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1859 | 4481 | 3280 | —1201 | 2364 | 2132 | —232 |

|-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1869 | 4439 | 3389 | —1050 | 2489 | 2253 | —236 |

|-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1879 | 4383 | 3668 | —715  | 2487 | 2914 | +427 |

|-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1889 | 4167 | 3612 | —555  | 2941 | 3996 | +1055 |

|-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1890 | 4337 | 3741 | —596  | 2843 | 4040 | +1197 |

|-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1891 | 4512 | 4345 | —167  | 2912 | 4197 | +1285 |

|-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------|

| 1892 | 4531 | 4385 | —146  | 2896 | 4168 | +1272 |

--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Таким образом, в муж. м-рях постоянно остается запас штатных мест, хотя и он постепенно уменьшается, тогда как женские штатные м-ри с 70-х гг. переполнены, что объясняется возведением нештатных женских м-рей в штатные, но без выдачи казенного содержания. В 1893 г. обер-прокурор Св. синода испросил высоч. повеление о предоставлении ему права увеличивать, сверх существующих штатов, число монашествующих в таких м-рях, где на это имеются местные м-ские средства. Отсюда следует заключить, что существуют мужские м-ри, в которых штаты заполнены. С другой стороны, есть м-ри с крайне незначительным числом монашествующих. Так, по отчету местного преосвященного, "Кондинский Троицкий муж. миссионерский м-рь Тобольской губ. пришел в крайний упадок, и миссионерская деятельность его совершенно прекратилась по причине недостатка братии и совершенной невозможности приискания монахов в столь отдаленную и находящуюся в суровом климате обитель", почему в 1891 г. монастырь этот был преобразован в женскую общину.

В настоящее время все монастыри в России разделяются на общежительные и необщежительные, штатные и заштатные. В общежительных м-рях монахи все необходимое получают от м-ря, а свой труд по священнослужению в м-ре и разным монастырским "послушаниям" по назначению настоятелей предоставляют в пользу м-ря; ни монахи, ни должностные лица с настоятелем во главе не могут здесь ничем располагать на правах собственности; настоятели избираются самими монашествующими (имеющими полное монашеское посвящение). В м-рях необщежительных монахи, имея общую трапезу от м-ря, одежду и все прочее, необходимое для инока, приобретают сами на даваемое им жалованье или на доходы от богослужений и от разного вида монастырского "трудоделания", произведения которого могут идти в продажу (напр. выделка крестиков, икон и т. д.). Настоятели в эти м-ри назначаются епархиальным архиереем с утверждения Св. синода. Штатными монастырями называются те, которые получают содержание в известных определенных размерах и имеют в своем составе число монашествующих, определенное по штату. Они разделяются на три класса по размерам выдаваемого им содержания и по степени прав. В первом классе некоторыми особенными привилегиями и правами выделяются четыре лавры (см.) и семь монастырей ставропигиальных (Соловецкий, Симонов, Донской, Новоспасский, Воскресенский — именуемый Новый Иерусалим, Заиконоспасский и Спасо-Яковлевский). Название ставропигиальных производят от слов σταύρος — крест и πήγνυμι — водружаю, и объясняют его в том смысле, что при учреждении их крест в них водружен был самими патриархами, в непосредственном управлении которых некоторые из них сначала находились. Их преимущества ныне состоят в некоторых архиерейских особенностях богослужения их архимандритов (напр. в праве осенять народ во время литургии трикирием и дикирием) и в том, что они изъяты из подсудности епархиальных архиереев, находясь в непосредственном заведовании Св. синода или московской синодальной конторы (московские ставропигиальные монастыри). В управлении хозяйственными делами лавр принимает участие так наз. "духовный собор" из старейших монашествующих, а во всех прочих монастырях в управлении хозяйством настоятелю содействует "старейшая братия". Внутренний строй монашеской жизни всех монастырей регламентирован общими монашескими правилами, особыми уставами и "инструкцией благочинному монастырей". При некоторых из первокл. м-рей имеются, в некотором отдалении от них, в местах уединенных, по нескольку келий для более строгой подвижнической жизни, совокупность которых носит название скита (таковы, напр., Анзерский скит Соловецкого м-ря, Гефсиманский — Троице-Сергиевой лавры и др.). Заштатными м-ми называются м-ри не получающие жалованья и существующие на доходы, добываемые священнослужением и трудами самих монахов.

Наряду с умножением числа м-рей, возникали в XIX ст. предположения и о реформе их. В 1869 г. Св. синод разослал епархиал. архиереям для обсуждения записку, в которой признавалось необходимым реформировать м-ри с целью устранить на будущее время в обществе и литературе нарекания, направленные против м-рей. Главным основанием для таких нареканий служат указания на мирской образ жизни, господствующий во многих м-рях, с их землями, домами, лавками, промыслами, торговлей. В записке проектировалось ввести во всех м-рях так наз. общежитие. К той же цели направлены разнообразные частные меры Св. синода. Не говоря уже о женских общинах, переименовываемых в общежительные м-ри, во вновь учреждаемых за последнее 50-летие мужских и женских м-рях вводится общежитие, необщежительные и штатные м-ри учреждаются, глав. образом, на окраинах; некоторые из старых м-рей обращаются в общежительные. Всех общежит. м-рей к 1 июля 1896 г. было сравнительно немного: 46 мужских (из них 11 на Кавказе) и 101 женский. В 1892 г. при всех правосл. м-рях было 134 больницы на 1593 кровати, из них 24, на 286 кроватей — на иждивении частных лиц и обществ, а 110, на 1307 кроватей — на иждивении казенном и м-ском. Богаделен состояло 84, на 1237 лиц; из них 28, на 459 лиц — на иждивении частных лиц и обществ, а 56, на 778 лиц — на иждивении казенном и м-ском. Ср. Д—в, "Вопрос о реформе м-рей" ("Вестник Европы", 1873, № 8); "Статистич. временник Росс. империи" (серия III, вып. 18, СПб., 1887); отчеты обер-прокурора Св. синода.

Римско-католич. м-ри в пределах России были многочисленны в первой четверти XIX стол. Вследствие участия их в мятеже 1830 г. они подверглись различным ограничениям (запрещение приема послушников, перевод монахов из одного м-ря в другой и т. п.), а указом 29 дек. 1842 г. из 261 м-ря, существовавших в зап. губ., 202 объявлены упраздненными; указ этот приводим был в исполнение постепенно. В 1856 г. в зап. губерниях существовало 47 муж. м-рей, с населением в 913 чел., и 25 жен. м-рей, с населением в 450 чел. Деятельное участие, принятое м-рями в мятеже 1863 г., привело к дальнейшему сокращению их числа. В начале 1866 г. существовали 50 официально признанных м-рей и 10 лишь терпимых обителей, предназначенных к упразднению по мере вымирания живущих в них монахов. В Царстве Польском ко времени мятежа 1863 г. состояло мужских м-рей 155, с населением в 1635 чел., и 42 жен. м-ря, с населением в 549 чел. В 1864 г. 71 мужской м-рь, с 304 монахами, и 4 женских, с 14 монахинями, были закрыты ввиду того, что наличный состав монашествующих в каждом из них не достигал канонического числа 8, а 39 м-рей, насчитывавших 674 монаха и монахини, были упразднены за участие в мятеже, так что общее число м-рей в губ. Царства Польского было низведено до 83. Положение их было определено указами 27 окт. и 22 ноября 1864 г. М-ри разделены на штатные и нештатные; последние предназначены к упразднению. Штатных м-рей положено 25 мужских и 10 женских. В числе первых 7 ордена францисканцев (реформированных), 5 бернардинов, 4 доминиканцев, 3 капуцинов и по 1 паулинов, августинцев, францисканцев (не реформированных), камальдулов, кармелитов и марианов; из 10 штатных женских м-рей — 3 бернардинок, 2 бенедиктинок и по 1 доминиканок, францисканок, норбертинок, сакраментинок и визитинок. В каждом из штатных м-рей, как мужском, так и женском, полагается по штату 14 монашествующих лиц, за исключением Ченстоховского, где по штату положено 24 монашествующих. Перевод монашествующих лиц из штатных обителей в нештатные безусловно воспрещается; в остальных случаях перевод монашествующих из одной обители в другую допускается лишь с предварительного разрешения министерства внутр. дел. Каждое монашествующее лицо обязано всегда иметь при себе особую легитимационную книжку. Коль скоро в котором-либо из нештатных м-рей число монашествующих вследствие постепенной убыли уменьшается до 7, такой м-рь упраздняется, а монашествующие размещаются в прочие м-ри Царства Польского, по возможности — того же ордена. Если в штатном м-ре вследствие убыли монашествующих открывается штатная вакансия прежде, нежели будут упразднены все нештатные м-ри того же ордена, то вакансия эта замещается переводом монашествующего из обители нештатной. Прием новициев (послушников) в нештатные м-ри безусловно воспрещается, прием же их в м-ри штатные допускается лишь по совершенном упразднении всех нештатных обителей того же ордена. В новиции могут поступать лишь коренные жители Царства Польского, при соблюдении общих условий, установленных для западных губерний (см. Духовенство), но с тем отличием, что в м-ри Царства Польского можно поступать не ранее 24-летнего возраста, а принимать торжественные обеты — лишь по достижении 30 лет. Торжественные обеты, принятые не в присутствии представителей местного губернатора, считаются недействительными. В пределах Царства Польского римско-католич. м-ри подчинены исключительно власти местного епархиального епископа; зависимость их от орденских генералов и других каких бы то ни было орденских властей в 1864 г. отменена и всякого рода сношения монашествующих с такими властями воспрещены (в западных губерниях тот же принцип проведен с 1798 г.), а вместе с тем упразднены и монастырские капитулы. М-ри управляются по их правилам и уставам, поскольку последние не противоречат государственным узаконениям. В м-рях не могут быть учреждаемы никакие учебные заведения. Так как все недвижимые имущества и капиталы м-рей были взяты в казну, то на содержание каждого из штатных м-рей отпускается из казны ежегодно по 1750 р.; нештатным м-рям выдается пособие, в общем до 40 р. в год на каждого монашествующего. Сбирание милостыни допускается лишь в стенах самой обители, а равно в том самом городе или в пределах того сельского прихода, где находится обитель. За нарушение установленных правил м-рь по постановлению министерства внутр. дел может быть подвергаем штрафу в размере от 3 до 300 р. Узаконения о римско-католич. м-рях приложены к 11 ст. т. XI ч. I Св. Законов по продолжению 1893 г.

В пределах России существуют еще армяно-григорианские м-ри, вообще, за исключением Эчмиадзинского, незначительные и бедные, особенно женские. В середине текущего столетия в России насчитывалось 40 армянск. м-рей, с 133 монахами и 34 монахинями. Кроме определенного числа монашествующих, послушников или послушниц, могут жить, с разрешения епархиального начальства: в муж. м-рях — престарелые и беспомощные священнослужители и причетники и дети неимущих священнослужителей и причетников, особенно сироты, образуемые к служению церкви, а в жен. м-рях — беспомощные и преклонных лет вдовы, дочери, а равно малолетние сироты лиц духовного звания. См Армянская церковь.

Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. — С.-Пб.: Брокгауз-Ефрон

1890—1907