Энциклопедия Брокгауза и Ефрона - россия. физическая география фауна

а) Общий обзор наземной и пресноводной фауны и зоогеографических областей Р. Р. вся лежит в пределах палеарктической области, которая занимает всю Европу с прилежащими островами, сев.-зап. Африку, о-ва Азорские и Канарские, узкую береговую полосу, идущую к Египту, всю сев.-вост. Африку к Ю. приблизительно до 20° с. ш. и значительную часть Азии, именно Юго-Зап., Среднюю и Сев. Азию. Вместе с тем Р. преимущественно принадлежит сев. и южн. подобласти палеарктического царства и захватывается краем китайско-гималайской. В последнюю выделяются все Японские о-ва, собственно Китай и прилежащие местности. Северная граница ее, начинаясь от Японского моря, идет на С. параллельно Уссури, приблизительно на середине расстояния между Японским морем и Уссури переходит за Амур, проходит по Буреинскому нагорью (на левом берегу реки), затем около Благовещенска опять переходит на правый берег Амура и направляется далее Хинганским хребтом и другими хребтами, отделяющими Маньчжурию и собственно Китай от среднеазиатских пустынь. От сев.-вост. изгиба Хуанхэ эта граница идет почти прямо на Ю.З., минуя Ордос, потом вдается в пустыни большим языком, охватывая влажный Гань-су, и, минуя Цай-дам, длинным языком тянется по южному склону Гималая до Кашмира и Гильгита включительно. Южная подобласть занимает гораздо большую часть Р., как это следует из определения ее северной границы (южная граница этой подобласти в ее восточной половине есть северная граница китайско-гималайской области, далее на З. — южная граница палеарктической области). К этой подобласти на ее северной окраине относится весь Пиренейский полуо-в, Южная Франция, Италия, зап. и южная часть Балканского полуо-ва, южный берег Крыма, Кавказ, Туранская низменность, Балхашская котловина и Монголия. Наконец, все, что лежит к С. отсюда, составляет сев. подобласть палеарктического царства. К этой подобласти относится вся Европ. Р. (кроме южного берега Крыма) и почти вся Сибирь. К южной — уголок Крыма, Кавказа, Арало-Каспийская низменность и Туркестан, т. е. Тянь-Шаньская горная страна с прилежащими низменностями. Китайско-гималайская подобласть, охватывающая лишь небольшой угол Р., характеризуется смешением собственно палеарктических форм с восточными. Сюда проникают даже обезьяны, вообще не заходящие в палеарктическую область далее ее южных окраин; но в пределах Р. такие подтропические формы почти не встречаются. Останавливаясь на млекопитающих, мы видим, что для китайско-гималайской подобласти характерно богатство насекомоядными и присутствие многих своеобразных представителей хищных, грызунов и жвачных. Такова енотовидная собака (Canis procyonoides), водящаяся на Амуре, в Японии и Китае к югу до Кантона; некоторые мелкие безрогие олени (Hydropotes и Lophotragus) сев. Китая; большие маньчжурские олени (Cervus mantschuricus и Dybowskii); кабарга (Moschus), распространенная в этой подобласти и следующей, и т. д. Из птиц описываемая подобласть богата фазанами, но, кроме того, ей принадлежат своеобразные формы семейств славок, мухоловок, вьюрков и некоторых других. Чешуйчатые и голые гады довольно многочисленны в центральных частях рассматриваемой подобласти, но быстро редеют по мере приближения к Амурскому краю. Из рыб интерес представляют семейства лососевых и карповых. Совсем иное в географическом отношении представляет собою южная подобласть, охватывающая огромную часть Р. По преобладающим станциям ее можно бы назвать полосою пустынь; но зоологически к ней относятся и Алтай, и Тянь-Шаньская горная страна, и горы Хорасана, занятые весьма однообразной фауной, которая начинает менять свой характер только с Кавказа и Малой Азии, постепенно переходя в средиземноморскую, до известной степени связывающую южную подобласть с северной. Высочайшие плоскогорья, покрытые вечными снегами горные кряжи и палящие пустыни чередуются на этой площади, представляя удивительное разнообразие местностей, но их животное население разнится настолько мало, что об однообразии этой фауны не возникает никаких споров. В пределах Европ. Р. эта подобласть еще хорошо выражена пустынной полосой, протянувшейся по северному побережью Каспийского моря через низовья Эльбы, Урала и устье Волги. Тибетское плоскогорье с его яками, антилопами (Pantholops hodgsoni и др.), грызунами и хищниками (Aeluropus melanoleucos, Canis ferrilatus, Paradoxurus laniger и пр.) представляет собою замечательнейшую в зоологическом отношении континентальную область, и его фауна может считаться до известной степени как бы центральной для всей Средней Азии. Переходя к С., мы видим, что появляются новые, но близкие к тибетским формы. Так, от Памира до Алтая распространены южные огромные бараны — аркары (Ovis Polii и др.) и аргали (О. ammon), представленные в средиземноморской области муфлонами. Горные козлы имеют многочисленных представителей в горах Азии (Capra sibirica), на Кавказе (С. caucasica, cylindricorins) и в южной Европе (С. ibex, pyrenaica). Тянь-шаньский олень (С. eustephanus) близок к кашмирскому и к американскому вапити, а не к европейскому благородному оленю. Из антилоп особенного внимания заслуживает монгольская газель (Gazella gutturosa) и сайга (Saiga tartarica), из которых последняя заходит и до сих пор в юго-вост. Европу. Только этой области принадлежит дикий верблюд (Camelus bactrianus) и из хищников — ирбис (F. irbis) и манул (F. manul), тогда как тигр (F. tigris) и некоторые другие кошки, хотя широко распространены в Средней Азии, не принадлежат ей исключительно. Наконец, сурки (Arctomys), суслики (Spermophilus) и тушканчики (Alactaga) из грызунов широко распространены во всех открытых пространствах подобласти, будут ли это низменные равнины или плоскогорья. Птицы не менее характерны. Кулик-серпоклюв (Ibidorchyncha), джэк, или дрохва-красотка (Otis macqucenii), бульдюрюли (Syrrhaptes) и рябки (Pterocles), горные индейки (Megaloperdix), каменные куропатки (Perdix chukar), индийский гусь (Anser indicus), огромный снежный гриф (Gyps nivicola), орлан-долгохвост (Haliaëtus macei), Гендерсонов сокол (Hierofalco hendersoni), пустынная зорька (Scops obsoletus) и бесчисленное множество характерных форм из дятловых и воробьиных. Среди последних особенно выдаются пустынные сойки (Podoces), представители сем. дроздов — разные каменки (Saxicola) и сем. вьюрков — р. Bucanetes и близкие к нему, играющие огромную роль в определении характера пустынной фауны, тогда как виды горных щуров (Carpodacus rubicilla, rubidiloides, rhodoclamys и др.) и дубоносов (Mycerobus) характерны для горных кряжей. Чешуйчатые виды также многочисленны в этой подобласти, и из них особенного внимания заслуживают Halys из змей, разные роды сем. Agamidae (p. Phrynocephalus исключительно среднеазиатский) и вараны (Varanus) из ящериц. Из голых гадов горной области рассматриваемого зоогеографического района принадлежит р. Ranodon. Особенно замечательны рыбы: кроме таких среднеазиатских родов, как Oreinus и Schizothorax, Средней Азии, собственно ее зап. Половине, принадлежит род хрящевых ганоидов — лопатонос (Scaphirhynchus) с тремя видами, замечательный тем, что четвертый вид того же рода распространен в Сев. Америке. Вместе с многочисленными другими данными из области зоологической географии это не оставляет сомнения, что Сев., Вост. и Средняя Азии в относительно недавний геологический период были соединены, составляя одно географическое и зоологическое целое. Кавказ по своему положению и по своей фауне заслуживает величайшего внимания. Собственно, мы встречаем здесь две фауны: одна, кавказская, близка к среднеазиатской и средиземноморской, другая, пришлая, составляет колонистов из северной подобласти палеарктического царства, занявших Кавказ в ледниковый период. Из собственно кавказских животных надо упомянуть кавказских туров (Ovis cycloceros, Capra caucasica), кавказского фазана (Phasianus colchicus), кавказскую горную индейку (Megaloperdix caucasica), кавказского тетерева (Tetrao Miokosieviczi) и несколько постоянных разновидностей других, более широко распространенных видов, указывающих на некоторую обособленность Кавказа в южной подобласти, благодаря чему развились формы с тесным географическим распространением, хотя и явно родственные среднеазиатским и средиземноморским. Горные индейки не идут на запад далее Кавказа и Малой Азии; здесь же находят свою восточную границу серна (Capella rupicapra), турач (Francolinus vulgaris) и пр. На Закавказье, а отчасти и на Сев. Кавказ проникают некоторые южно-азиатские виды, из которых надо отметить одного козла (Capra aegagrus), шакалов (Canis aureus), пантеру (Felis pardus), несколько птиц (Lusciniola neglecta, Plyllopneuste nitidus, Porphyrio poliocephalus и т. д.). Наконец, среди северных форм замечательно присутствие в горных лесах сев.-зап. Кавказа зубра (Bison europaeus) и вообще на Кавказе некоторых птиц (мохноногий сыч — Nyctale tengmalmi, неясыть — Syrnium aluco и т. д.). Северная подобласть еще более развита в пределах Р., нежели южная, от которой отличается большим разнообразием станций при их более неравномерном распределении. Между Днестром и Волгой к северу, приблизительно до 48° с. ш., тянется степь, которая служит переходом между пустынями южной подобласти и полосой островных лесов северной. Эта степь совершенно незаметно переходит на востоке, уже начиная с правого берега Волги, в Арало-Каспийские пустыни и на севере в полосу островных лесов, которая переходит к нам из Средней Европы и, огибая лесную область верхнего течения Днепра и далеко к югу спускающиеся сплошные леса Уральского хребта, тянется на восток до истоков Иртыша и Оби, прерывается тайгой у западных отрогов Алтая, появляется небольшим участком в Минусинском округе, опять прерывается тайгой по северному склону Саянского хребта и достигает, наконец, большого развития по Селенге, Шилке, Аргуни и Амуру до Буреи на В. Из млекопитающих, более или менее характерных для этой южной полосы северной подобласти, являются следующие: некоторые землеройки (Crassopus, Diplomesodon), выхухоль (Myogale moschata), крот (Talpa), сони (Myoxus, Muscardinus), хомяк (Cricetus), своеобразный кротоподобный грызун Ellobius talpsnus, слепыш (Spalax typhlus), тушканчик (Alactaga jaculus). Из птиц надо назвать степных орлов (Aquila orientalis), подорликов (Aquila naevia, clanga), кобчиков (Erythropus), балобана (Hierofalco saker), степного луня (Sfrigiceps pallidus), соловьев (Erythacus lyscinia, philomela), одну камышовку (Lusciniopsis fluviiatilis), некоторых жаворонков (Melanocorypha calandra, leucoptera, tatarica), журавля красавца (Grus virgo), дроф (Otis tarda, Dybowskii), стрепета (Otis tetrax), жирнушек (Glareola), кречетку (Chettusia gregaria), савку (Undina mersa) и др. Хотя эти формы, конечно, определяют собою физиономию фауны, однако большинство животного населения полосы островных лесов и переходной области состоит из смешения форм более южных с более северными и даже отчасти восточных с западными. Климатические условия этой полосы таковы, что здесь еще встречаются черепахи, ящерицы и змеи — из чешуйчатых гадов, лягвы, жабы и тритоны — из голых. Тут же следует упомянуть своеобразную фауну устьев больших рек со множеством цапель, колпиков, бакланов, караваек, уток и пр. Севернее полосы островных лесов тянется широкая полоса тайги, которая начинается на западе в Скандинавии и оканчивается на востоке у берега Тихого океана. По своей южной окраине тайга все более и более сливается с областью островных лесов благодаря расчистке последних, но местами эта область совершенно естественно проникает на север очень далеко, напр. по Тоболу, Иртышу и Оби, где тайга очень узка и островные леса близко подходят к тундре. Чрезмерное развитие одной станции на огромном пространстве, конечно, сказалось и на фауне, но исключительно таежных форм немного; большая часть животного населения тайги более или менее далеко проникает в леса полосы островных лесов. Из млекопитающих этой преимущественно полосе принадлежат: бурый медведь (Ursus arctos), барсук (Meles taxus), соболь (Mustela zibellina), куница (M. martes), рысь (Felis lynx), бобр (Castor fiber), бурундук (Tamias striatus), белка (Sciurus vulgaris), лось (Cervus alces), отчасти северный олень (С. tarandus), вымирающий зубр (Bison europaeus). Из птиц таежными могут считаться глухари (Tetrao urogallus, urogalloides), рябчики (Tetrastes bonasia, griseiventris), некоторые кулики (напр. мородунка — Terekia cinerea, щеголь — Totanus fuscus), крохали (Mergus), турпаны (Oidemia), лапландская и уральская совы (Ulula barbata, uralensis), мохноногий сыч (Nyctale teugmalmi), сычик (Glaucidium passerinum), кречет (Hierofalco gyrfalco, islandus и др.), некоторые орлы (Aquila chrysaëfos), большое количество дятлов и воробьиных птиц. Таковы трехпалый дятел (Picoides tridactylus), ореховка (Nucifraga caryocatactes), ронта (Grarrulus infaustus), многие овсянки (Emberiza rustica, pusilla), щуры (Corythus enucleator), юры (Fringilla montifringilla), свиристели (Ampelis garrulus), некоторые пеночки (Phylloscopus borealis, tristis. viridanus), дрозды (Geocichla varia, sibirica) и пр. Из чешуйчатых гадов в полосу тайги проникают только гадюка и уж из змей и немногие виды ящериц. Так же малочисленны и голые гады. Вообще для полосы тайги характерна спорадичность распространения ее животного населения, вследствие чего в немногих участках здесь скучивается сравнительно большое количество животных, тогда как большая часть тайги поразительно безжизненна. К своей северной окраине тайга постепенно переходит в полосу криволесья, которая соединяет ее с тундрами. Как станция, криволесье в свою очередь имеет несколько ему свойственных форм, напр. чечеток (Acantis), но переход криволесья в тундру настолько же постепенен, как и в тайгу. К тундрам зоологически принадлежат и прилежащие к ним северные острова, каковы Земля Франца-Иосифа, Шпицберген, Новая Земля, Ново-Сибирские о-ва и др. Из млекопитающих этому отделу северной подобласти принадлежит белый медведь (Ursus maritimus), песец (Canis lagopus), морж (Trichechus rosmarus), лемминги (Myodes), отчасти северный олень. Из птиц, характерных для тундр, можно назвать белых куропаток (Lagopus albus, alpinus), ржанок (Charadrius pluvialis, helveticus, fulvus), широконосого кулика (Eurynorhynchus pygmaeus), разных гусей (Anser hyperboreus, brenta, leucopsis, ruficollis), малых лебедей (Cygnus bewicki, davidi), белую сову (Nyctea nivea), полярных кречетов (Hierofalco candicans) и др. Отличительной особенностью в распространении птиц является малое количество видов при большом количестве особей большинства из них. Кроме того, одни из этих видов распространены очень широко, другие, напротив, занимают ограниченные площади, как, напр., краснозобая казарка, широконосый кулик и др. Чешуйчатые и голые гады отсутствуют в этой части северной подобласти. Из пресноводных рыб для всей северной подобласти можно указать как наиболее характерные формы: осетровых (Acipenscridae), некоторые роды из окуневых (Percidae), лососевых (Salmonidae), род Comephorus, составляющий особое семейство и найденный только в Байкальском озере, и многочисленные роды карпиевых (Cyprinidae). Хотя таким образом для северной подобласти весьма характерно распределение большинства ее животных форм по полосам в связи с распределением господствующих станций, однако вся фауна этой подобласти представляется весьма цельной. Даже формы открытой тундры проникают в тайгу местами очень далеко, почти до ее южных окраин, уничтожая резкую фаунистическую разницу между той и другой, тогда как формы тайги, в свою очередь, проникают далеко в полосу островных лесов. Особенно интересно своеобразное животное население южных отрогов Урала и прилегающих степей: здесь на небольшом расстоянии сталкиваются типичные представители пустынь и тундры, что находит себе объяснение в истории страны: сюда были отодвинуты в ледниковый период многие формы севера, сохранившиеся здесь и до настоящего времени.

Важнейшая литература. Heilprim, "The Geographical and Geological Distribution of Animals" (Л. 1887); Lydekker, "A Geographical History of Mammals" (Кембридж, 1896); Wallace, "The Geographical Distribution of Animals" (Л. 1876); Н. А. Сверцев, "О зоологических областях внетропических частей нашего материка" ("Изв. Имп. русск. геогр. общ.", 1877, стр. 125); М. А. Мензбир, "Орнитологическая география Европ. Р." (I, Москва, 1882).

M. Мензбир.

б) Фауна русских морей. По отношению к физико-географическим условиям и тесно связанной с ними фауне русские моря можно разделить на две большие группы: первая характеризуется условиями, нормальными для открытых морей (существованием приливов и отливов, океанической или во всяком случае значительной соленостью и т. д.) и в соответствии с этим чисто морскою фауной и нормальным вертикальным ее распределением по зонам; к второй группе принадлежат моря с аномальными условиями и фаунами. К первой группе относятся моря Мурманское с Белым, Баренцево, Карское и Сев.-Сибирское, Берингово, Охотское, Японское; ко второй — Балтийское с его заливами, Черное с Азовским, Каспийское и Аральское.

Мурманское море по физико-географическим условиям и фауне распадается на зап. часть, обнимающую почти весь Мурманский берег и входящую в состав "теплой области" (Warm Area) Ледовитого океана, и вост. до Новой Земли с типическими высокоарктическими условиями, входящую в состав "холодной области" (Cold Area). Фауна первой представляет продолжение фауны Сев. Норвегии, именно Ост-Финмаркена, с той, однако, разницей, что уже на Западном Мурмане часть тепловодных видов начинает исчезать, а на смену им являются, особенно в более глубоких и более холодных слоях, формы холодноводные, совершенно чуждые норвежской фауне, которые к востоку все увеличиваются в числе. Уже на восточной оконечности Мурмана примесь этих форм весьма велика, но все же с переходом в восточную половину Мурманского моря (напр. уже в область мелководья к северу от Канинской земли) наблюдается крайне резкое изменение фауны в смысле исчезания тепловодных форм и появления чисто арктических, и восточная половина Мурманского моря имеет уже фауну чисто арктическую. По отношению к вертикальному распределению фауны дна половины Мурманского моря представляют то различие, что в восточной литоральная зона соответственно арктическим условиям развита крайне слабо, а в западной довольно богато, и что наиболее глубокая из прибрежных зон (зона известковых мшанок, плеченогих и пр.) начинается в восточной половине на гораздо меньшей глубине. Баренцево море в тесном смысле слова (т. е. часть европейского Ледовитого океана, лежащая к северу от Мурманского моря) омывает лишь западный берег северного острова Новой Земли. По условиям и фауне это море не отличается существенно от восточной половины Мурманского (оно только глубже). Белое море по фауне и физико-географическим условиям можно разделить на верхнюю область, приблизительно саженей до 130—40 глубины, и нижнюю область, фауна которой в некоторых местах, особенно в Кандалакшском заливе, поднимается, однако, гораздо выше. Верхняя область, кроме некоторого опреснения, характеризуется значительным летним нагреванием; нижняя область сохраняет температуры ниже нуля, а в глубоких частях —1,4° Ц. Верхняя область населена смесью представителей фауны теплых частей северного океана с формами чисто арктическими, нижняя — имеет чисто арктическую фауну с легкой примесью глубоководных форм, и притом не общеарктическую фауну, а представляющую собою остаток фауны древнего ледникового моря (иолдиевого моря) и очень близкую к Карской. Литоральная зона в Белом море развита хорошо, хотя и беднее, чем на Мурмане; глубокая прибрежная зона начинается на сравнительно малой глубине. Карское море и Северно-Сибирское — типические высокоарктические моря с весьма низкой температурой уже на малой глубине и чисто арктической фауной (и притом с элементами ледниковой фауны); в восточной части Северно-Сибирского моря наблюдается примесь форм восточных, не свойственных европейскому Ледовитому океану. Литоральная зона не развита. Фауна морей Берингова, Охотского и Японского, еще мало изученная (особенно фауна Охотского), отличается в общем большим богатством и разнообразием в связи с существующими в этой части Тихого океана теплыми и холодными течениями. Вертикальное распределение животных по зонам нормальное. Фауна Балтийского моря, соответственно сильному опреснению его, особенно в заливах, отличается вообще крайней бедностью настоящими морскими формами. Число этих форм по мере удаления от проливов, соединяющих Балтийское море с Немецким, быстро убывает, причем многие виды мельчают, моллюски получают тонкие раковины и т. п. Рядом с убылью морских животных увеличиваются в числе пресноводные, которых вообще в фауне этого моря и особенно его заливов относительно очень много. Специальных местных форм всего несколько, да и те представляют лишь незначительное уклонение от океанических. Вертикальное распределение животных совершенно не соответствует типическому для морей. Выше всего лежит слой, населенный почти исключительно пресноводными организмами (водорослями, ракообразными, личинками насекомых и т. д.). Ниже, в частях, населенных по преимуществу морскими организмами, нельзя установить (в восточной, русской части Балтийского моря и его заливах) деление на вертикальные ярусы (зоны). Пелагические организмы Балтийского моря — частью настоящие соленоводные, и таковые идут по большей части сравнительно недалеко (лишь около 1/4 доходит до Финского залива), частью типические солоноватоводные, частью формы, обладающие способностью выживать при самых различных содержаниях соли, частью, наконец, пресноводные. Черное и Азовское море представляют условия совершенно исключительные; вследствие того, что уже с глубины 100 саж. обнаруживается значительное содержание сероводорода, которое ниже возрастает, животная жизнь ограничивается сравнительно небольшими глубинами. Фауна состоит из двух совершенно различных по происхождению элементов, которые занимают, в общем, и разные области. Один элемент — формы, уцелевшие со времен третичного периода и сосредоточенные в северной, наиболее опресненной части — в лиманах больших рек и в Азовском море; таков ряд моллюсков, ракообразных, червей, рыб, общих с Каспийским морем; к ним примешивается большое количество форм, проникших сюда из впадающих здесь рек; из рыб в этих частях преобладают осетровые, карповые и бычковые (Gobiidae). Другой элемент — средиземноморские формы, проникшие сюда после прорыва барьера, отделявшего Черное море от Средиземного; эти формы сосредоточены в более соленых частях моря. Фауна Черного и тем более Азовского моря вообще бедна, так как лишь небольшая часть средиземноморских форм проникла сюда (напр. из приблизительно 400 видов средиземноморских рыб — лишь 75), а от прежней (сарматской) фауны уцелели лишь некоторые формы. Так, все Черное море, кроме входа, имеет 56 родов моллюсков с 91 видом, а уже в Мраморном море — 103 рода с 240 видами. Каспийское море представляет остаток сарматского бассейна, и в фауне его преобладают элементы третичной фауны. В фауне этой имеется ряд форм, которые до исследования Каспийского моря были известны лишь в третичных отложениях (моллюски Micromelania, Nematurella, Zagrabica). Вне Каспия некоторые из характерных представителей его фауны сарматского происхождения встречаются лишь в лиманах Черного моря или в Аральском море. Характерны для фауны Каспия роды Caspia и Clessinia, Adacna и Monodacna, особые местные виды Cardium, Dressensia и др.; из рыб особенно осетровые. Кроме фаунистических элементов третичного происхождения, здесь встречается примесь форм пресноводных, применившихся к жизни в солоноватых (в северной части) и соленых (в южной) водах этого моря, а также небольшая примесь форм, широко распространенных частью в морях умеренного пояса (напр. Cardium edule L., проникший, вероятно, из Средиземного моря через Черное во время сообщения последнего с Каспием), частью умеренного и холодного (напр. морской таракан — Gliyptonotus entomon). В большом количестве водится особый вид тюленя (Phoca caspia), происхождение которого спорно. Аральское море представляет тоже остаток сарматского бассейна и имеет ряд форм, общих с Каспием (напр. Adacna vitrea, Micromelania spica). Из рыб характерно присутствие осетровых.

Н. Кн.

в) Вредные насекомые для лесоводства. По характеру вреда лесоводы разделяют вредных насекомых на две группы: 1) на вредящих в физиологическом отношении, т. е. наносящих вред здоровью дерева и угрожающих его жизни, и 2) на вредящих в техническом отношении, т. е. обесценивающих своими повреждениями лесной товар. Независимо от того между вредными насекомыми отличают врагов лесных культур (посевов, посадок, питомников) от врагов лесных насаждений (взрослых лесов и рощ). Из вредных насекомых в физиологическом отношении наиболее важными для русского лесоводства являются насекомые, живущие на хвойных деревьях. Хвойные деревья значительно отличаются от лиственных своею меньшею способностью поправляться после повреждений, что объясняется разницею между ими и другими деревьями в характере смены листьев (хвои). Лиственные породы сменяют листву ежегодно, у хвойных же пород новая хвоя развивается ежегодно лишь на молодых побегах, хвоя же старых частей дерева должна выполнять свою функцию в течение нескольких лет сряду. Поэтому хвойные деревья гибнут гораздо чаще от повреждений насекомых, чем лиственные. Но и в тех случаях, когда дерево оправляется, повреждение его все-таки наносит ущерб лесохозяйству, так как в течение нескольких последующих лет прирост дерева как в длину, так и в ширину бывает меньше нормального, между тем как план лесного хозяйства всегда бывает рассчитан на известный средний прирост. Из вредных насекомых, питающихся листьями (хвоей) русских деревьев, на первом месте стоят монашенка (Ocneria monacha, см.) и непарный шелкопряд (Ocneria dispar). Гусеницы и того, и другого шелкопряда объедают как хвою, так и листья почти всех деревьев, имеющих значение в лесном хозяйстве. Монашенка (см.) очень вредна для ели, также для сосны, пихты и лиственницы; непарный шелкопряд более повреждает лиственные деревья и особенно вреден для дуба. Наиболее сильные повреждения леса монашенкой в Р. были в 50-х годах (1853—1863), когда эта бабочка, постепенно переходя из одной местности в другую, обошла почти всю Польшу и Прибалтийский край. Осенью 1856 г. пространство, занятое монашенкой в западных губерниях и Курляндии, равнялось 2 миллионам десятин; в Ковенской, Виленской и Гродненской губ. ею было повреждено за это время до 71/2 миллионов деревьев (т. е. по массе леса 600000 куб. саж.). Другие насекомые, повреждающие хвою краснолесья, не считая форм, мало вредящих, относятся не к пантофагам (всеядным), как монашенка или непарный шелкопряд, а к монофагам или по крайней мере к полифагам. Особенно много таких врагов у наиболее важного в русском лесном хозяйстве дерева — сосны. К ним относятся: 1) сосновый шелкопряд (Gastropacha pini), сильно вредящий преимущественно старым лесным насаждениям, особенно таким, в которых много мха и опавшей старой хвои. 2) Различные виды пилильщиков из рода Lophyrus и Lyda и в особенности обыкновенный сосновый пилильщик — Lophyrus pini (см. Пилильщики) и Lyda stellata. Личинки соснового пилильщика обыкновенно живут на молодых или на слабых соснах, но при сильном размножении нападают на лес всякого возраста и качества. Сосновый пилильщик особенно вредит в Средней и Западной Р., причем, однако, сильное размножение его на больших пространствах наблюдается редко. Личинки L. stellata нападают преимущественно на приспевающие насаждения во всей северной и средней полосе Р. 3) Гусеницы сосновой совки (Panolis piniperda) и сосновой пяденицы (Fidonia piniaria). Сосновая совка водится в северных, западных и центральных губерниях Р. и предпочитает средневозрастные, 50-70-летние насаждения (в Зап. Европе, по Ратцебургу, она нападает преимущественно на молодые, 20-40-летние насаждения). Следствием повреждения ею сосен нередко бывает полная гибель их, как то, например, наблюдалось в Витебской и Курляндской губ., где в одно лето были совершенно опустошены в одном только имении 1040 дес. леса и где число гусениц местами было так велико, что шорох от объедания ими хвои и падения их экскрементов походил на шум дождя, а почва в лесу была покрыта сплошным слоем этих экскрементов в 1/4 дюйма толщины. С другой стороны, особенно часто наблюдается, что вслед за появлением в больших лесах сосновой совки чрезвычайно сильно размножаются короеды. Последнее имело место, например в конце 60 годов в Гродненской пуще, где на пространстве 290 дес. погибло таким образом 668 строевых сосновых бревен. Вред, причиняемый сосновой пяденицей, меньше вреда сосновой совки, хотя распространение ее более обширно. 4) Личинки соснового, или укорачивающего, комарика Cecidomyia (Diplosis) brachyntera, живущие внутри влагалища игл. Вследствие проедания в основании игл полости и высасывания из них сока иглы сосен останавливаются в росте, скоро буреют и наконец опадают вместе с личинками. Хвоя других хвойных русских лесохозяйственных деревьев сравнительно редко страдает от нападения специальных одноядных насекомых. Более значительная часть насекомых, вредных для хвойных деревьев, живет не на хвое, а между корою и древесиною. Таковы прежде всего короеды (Scolytidae, см. Лубоеды). Вред, наносимый короедами, как и другими насекомыми, живущими не на счет хвои или листьев, очень различен, смотря по тому, нападают ли они на вполне здоровые деревья или на больные и умирающие. Из первых особенно вреден Dendroctonus micans, самый крупный из европейских лубоедов, живущий преимущественно на ели, но нападающий также на сосну. Личинки его выгрызают обширные семейные ходы, и дерево, теряющее вследствие этого очень много смолы, скоро погибает. Также вреден большой еловый короед, типограф (Tomicus typograhus), от которого еловые насаждения, особенно после нашествия монашенки, гибнут в значительных размерах. Наконец, Tomicus bidens, уничтожающий молодые сосны в культурах. Большинство короедов относится ко второй группе и убивает деревья больные и уже истощенные предварительно каким-нибудь другим вредным насекомым; таковы большой лесной садовник, Blastophagus piniperda, живущий преимущественно на сосне, а также на ели и лиственнице, — Hylastes palliatus, нападающий на все хвойные лесохозяйственные виды деревьев Европейской Р., — большой сосновый короед, стенограф, Tomicus stenographus, — короед гравер, Tomicus chalcographus, и Т. curvidens, нападающие также и на здоровые деревья. Между корою и древесиною живут также вредные личинки различных видов жуков из рода Pissodes (как, например, малый сосновый слоник, Р. notatus), личинки Tetropium luridum (из сем. усачей) и др. Tetropium luridum живет преимущественно на ели, реже — на сосне и лиственнице и обыкновенно убивает больные деревья, но нередко также нападает, по-видимому, и на совершенно здоровые. Личинки Р. notatus сильно повреждают молодые сосны, реже — культуры елочек и лиственниц. Сравнительно немногие из вредных насекомых живут на корнях или внутри корней хвойных деревьев. Из них на первом месте должен быть поставлен майский хрущ (Melolontha vulgaris и Mel. hippocastani), наносящий двойной вред лесному хозяйству: в стадии личинок — культурам, в стадии развитого насекомого, когда он объедает хвою, — как культурам, так и лесным насаждениям. Кроме того, вред майского хруща обращает на себя внимание потому, что этот жук представляет типический пример пантофага. Повреждения самим жуком часто правильно повторяются в так называемые лётные годы, отделенные друг от друга четырехлетними интервалами, соответствующими 4-летнему периоду развития хруща. Этот вред, однако, гораздо меньше, чем объедание корней гусеницами жука, от которого страдают временами все культуры в средней и южной полосе Европ. Р. и в Зап. Сибири. Из хвойных деревьев майский хрущ в особенности повреждает культуру сосен и елей. Менее значителен вред, наносимый корням личинками июньского хруща (Rhizotrogus solstitialis), которые питаются преимущественно корнями не деревьев (сосны), а корнями злаков, и медведкой (Gryllotalpa vulgaris). На корнях живут также некоторые короеды (напр. из рода Hylastes). Молодыми корнями различных растений, и в том числе молодых елочек, питаются и личинки мелкого слоника, Otiorhynchus niger. Сам жук весною объедает кору и майские побеги этих елочек в культурах, и тут же, в землю, самки откладывают свои яички. Более значителен вред, приносимый большим сосновым слоником, Hylobius abietis, который должен быть назван одним из самых вредных насекомых в лесоводстве, и именно для сосновых и еловых культур, а также, хотя значительно меньше, для культур пихт, лиственниц и даже лиственных деревьев. Он выедает кору до луба или древесины, покрывая молодые деревца частыми ранками, из которых струями бежит смола (или сок). Елочки обыкновенно скоро, а сосенки спустя большее или меньшее количество лет после таких повреждений, умирают. Из вредных насекомых в техническом отношении для хвойных деревьев некоторые вредны почти исключительно для лесных заготовок; напр. жуки-точилы (Anobium, Lymexylon), прогрызающие в мертвой древесине многочисленные ходы; другие повреждают деревья еще на корню, живые, и потому вред их имеет для лесохозяйства большее значение. К ним принадлежит листовертка-верхоед (Retina buoliana), гусеницы которой въедаются в верхушечные побеги молодых сосен, вследствие чего при дальнейшем росте дерева получается характерный резкий изгиб верхушки его, уменьшающий ценность ствола. Технический вред наносят деревьям на корню также некоторые короеды, личинки которых грызут древесину. Таковы: Xyleborus saxeseni, водящийся не только в различных хвойных, но и во всевозможных лиственных деревьях, и Trypodendron lineatum, живущий в древесине различных хвойных. Лиственные деревья вообще имеют менее важное значение для русского лесохозяйства, чем хвойные. Список важнейших вредных насекомых для лиственных деревьев и характер их повреждений — см. Вредные насекомые. Громадное большинство их питается или листьями, или лубом, и за исключением очень немногих пантофагов и полифагов, каковы, напр., гусеницы уже указанного непарного шелкопряда (Ocneria dispar) и златогузки (Porthesia chrysarrhoea), а также гусеницы зимней пяденицы (Cheimatobia brumata) и пяденицы-обдирала (Hibernia defoliaria), — повреждают значительно лишь один какой-нибудь вид дерева. Так, для дуба очень вредны гусеницы дубовой листовертки (Tortrix viridana, см. Листовертки), которые выедают раннею весною почки дубов, а затем свертывают в пучки и объедают распустившиеся листья, часто совершенно оголяя деревья (напр. в 1869 г. были оголены ими в Ломжинской губ. дубовые рощи на пространстве 30 дес.), а из лубоедов (см.) дубовый заболоник (Scolytes intricatus); для бука — гусеницы краснохвостого шелкопряда (Dasychira pudibunda, см. Шелкопряды); для клена — гусеницы Acronycta aceris; для липы (также для дуба и березы) — гусеницы Pygaera bucephala; для ольхи — долгоносик Cryptorhynchus lapathi, личинки которого, делающие глубокие ходы в древесине, вызывают образование на стволах суковатых вздутий и иногда совершенно разрушают древесину; для березы — гусеницы Cidaria hastata; для ясеня — гусеницы сиреневого бражника (Sphinx ligustri) и шпанские мухи (Lytta vesicatoria, см. Мухи шпанские); для тополя и ивы — гусеницы ивового шелкопряда (Leucoma salicis). Об общих предупредительных мерах и мерах истребления вредных насекомых — см. Вредные насекомые; о частных мерах борьбы — см. в соответственных статьях: Монашенка, Непарный шелкопряд, Майский жук, Медведка, Листовертки, Пилильщики, Лубоеды и др.

Литература: а) специально по лесным насекомым: Симашко, "Энтомологические исследования в приложении к лесоводству в СПб. губернии" (СПб., 1864); Шевырев, "Вредные насекомые степных лесничеств" (СПб., 1893); Ratzeburg, "Die Forstinsekten" (Берл., 1839—44); его же, "Die Ichneumonen der Forstinsekten" (Б., 1844—52); его же, "Die Waldverderber und ihre Feinde" (bearb. v. Judeich, ib., 1876); его же, "Die Waldverderbniss" (Берл., 1866—68); Nördlinger, "Lebensweise von Forstkefern" (Штуттг., 1880); Altum, "Forstzoologie" (2 изд., Б., 1880—82); Taschenberg, "Forstwirtschaftliche Insektenkunde" (Лпц., 1874); Binzer, "Schädliche und nützliche Forstinsekten" (Б., 1880); Judeich u. Nitsche, "Lehrbuch der mitteleurop. Forstinsektenkunde" (Вена, 1885—96). б) Общие сочинения: Кеппен, "Вредные насекомые" (СПб., 1881—83); Taschenberg, "Praktische Insektenkunde" (Бремен, 1878—80); Gröbel, "Die schädlichen u. nützlichen Insekten in Forst, Feld und Garten" (Вена, 1881); Bitzema Bos, "Tierische Schädlinge u. Nutzlinge" (Б., 1891); Брамсон, "Вредные насекомые" (Екатеринославль, 2 изд., 1894); Henschel, "Die schädlichen Forstund Obsthaum-Insekten" (3 изд., Б., 1895).

Ю. Вагнер.

г) Вредные насекомые для сельского хозяйства. Сравнительно очень немногие насекомые сильно вредят всем вообще культурным сельскохозяйственным растениям. К таким вредным для Р. насекомым относятся: личинки майского жука (см.), объедающие корни различных растений (особенно вредны для пшеницы и ржи), сам майский жук, питающийся листьями разных деревьев, в том числе и плодовых, далее — медведка (см.), особенно вредная для огородных растений, корни которых она обгрызает, проделывая многочисленные норы в грядках, затем — личинки щелкуна Agriotis segetis, питающиеся подземными частями растений, в особенности хлебных и огородных, и наконец — разные виды саранчовых (см.), объедающих листья и мягкие стебли почти всех травянистых растений. Из саранчовых особенно вредна перелетная саранча (Pachytylus migratorius), сильное размножение которой повторяется через правильные промежутки времени, различные для различных мест. На Кавказе, напр., они равны 5—6 годам, в юго-зап. Р. 12—14. В текущем столетии в юго-зап. Р. сильное размножение перелетной саранчи наблюдалось в 1800—01, 1811—12, 1823—24, 1834—36, 1846—48, 1859—62, 1874—75 и 1886—87 годах. Соответственно этому, следующего сильного размножения ее надо ожидать в будущем 1900 году. Почти так же вреден, особенно для хлебных растений, прусик (см.; Caloptenus italicus). В различных местах Р. более вредными для сельскохозяйственных растений являются и различные виды саранчовых; так — в средней и вост. Европ. Р. особенно вредна для хлебных полей — бескрылая кобылка (Pezotettix pedestris), в Сибири и Вост. Р. — сибирская кобылка (см. Прусик, Gomphocerus sibiricus), в Сибири и на Урале — ширококрылая кобылка (Bryodema tuberculata), в Южн. Р., особенно на Кавказе, хлеба, овощи и хлопчатник поедает марокканская кобылка, или коник (Stauronotus maroccanus), на полях Вост. Р. — темнокрылая (Stenobothrus morio), пестрая (Stethophyma fusca) и крестовая (Stethophyma flavicosta) кобылки и т. д. Наиболее важным сельскохозяйственным растениям в России, хлебным злакам и картофелю наносят сильный вред, кроме указанных, еще насекомые: озимые всходы пшеницы, ржи и ячменя повреждают личинки гессенской мухи (Cecidomyia destructor), держащиеся (часто вместе с личинками шведской мухи Oscinis frit; см.) между листовыми влагалищами непосредственно над корнями. Те же всходы пшеницы и ржи часто совершенно уничтожаются гусеницами некоторых видов Agrotis, особенно озимой (A. segetum) и восклицательной (A. exclamationis) совок (см. Озимый червь), а пшеницы, кроме того, — гусеницами пшеничной совки (A. tritici), объедающей корни. Несколько меньший вред яровым хлебам наносят гусеницы яровой совки (Hadena nictitans; см. Яровой червь), перекусывающие стебли в основании. Поле, покрытое такими упавшими стеблями, походит на вытоптанное. Внутри стеблей яровых хлебов, особенно в пшенице, живут и выедают их личинки хлебной мушки, или зеленоглазки (Chlorops taeniopus; см. Хлебная мушка), а также личинки очень вредного для Южной и Средн. Р. хлебного пилильщика (см. Хлебный пилильщик; Cephus pygmaeus). Одними из самых вредных насекомых для наливающегося хлеба в Средн. и главным образом в Южн. Р. являются хлебные жуки (см.): кузька (Anisoplia austriaca) и крестоносец (Anisoplia crucifera). Несколько меньше вредит взрослым растениям третий вид того же рода, Anisoplia fruticola, поедающий их цвет. Цветами же хлебных растений питаются некоторые виды трипсов, напр. хлебный трипс (Thrips cerealium, также Thrips secalina и Phloeothrips frumentaria). В последнее время местами на юге Р. сильно размножается и начинает сильно вредить хлебным растениям один из клопов, так назыв. хлебная черепашка (см.; Tetyra maura), которая высасывает зерна. Зерна хлебов уничтожаются также гусеницами ячменной моли (Grelechia cerealella), живущими внутри зерен. Наконец, временами хлебные растения повреждаются в более или менее значительной степени еще одним видом кобылки, Jassus sexnotatus, личинки которых сосут яровые всходы, а взрослые насекомые — озимые, затем — различными видами нарывняков (Mylabris) и гусеницами некоторых видов Hadena (H. polyodon и oculea — поедают корни и стебли злаков, H. basilinea — озимые всходы, а также зерна хлебов, как стоящих на корню, так и в снопах). Нарывняки, объедающие хлебные поля и огороды вместе с красноголовою шпанкою (см. Шпанка красноголовая, Epicauta erythrocephala), в местностях, часто опустошаемых саранчою, должны быть причислены, с другой стороны, к полезным насекомым, так как личинки их и красноголовой шпанки паразитируют в кубышках саранчи, прусика, кобылок и других саранчовых. Значение других насекомых, повреждающих хлебные растения, для сельского хозяйства в Р. не важно. Кроме названных, должны быть указаны еще и те насекомые, которые сильно повреждают уже убранный хлеб, и из них прежде всего зерновый слоник, или амбарный долгоносик (Calandra granaria), личинки которого повсеместно в Р. живут в хлебных зернах, ссыпанных уже в склады. Вместе с амбарным долгоносиком уничтожает зерна гусеница зерновой моли (Tinea granella), а муку портит гусеница Asopia farinalis. Вред общеизвестного мучного червя (личинки Tenebrio molitor) и вора-притворяшки (Ptinus fur) в сельском хозяйстве незначителен. Из других хлебных растений просяным, кукурузным (а также конопляным) полям в Европ. Р. и Сибири значительно вредят иногда гусеницы мотылька Botys silacealis, живущие внутри стеблей. Одно время в Европе сильно размножился и производил большие опустошения на картофельных полях завезенный из Америки картофельный жук (см., Leptinotarsa decemlineata). Этот листоед, поедавший картофельную ботву, в России не появлялся. Вторую группу по своему значению для сельского хозяйства составляют кормовые и вообще сенокосные травы — как сеянные, так и натуральные, а также гречиха и бобовые растения. Сенокосы повреждаются целым рядом насекомых, но вред последних, не считая насекомых, вредящих вообще сельскохозяйственным растениям, каковы саранча и т. п., сравнительно невелик. Исключение в данном отношении составляет травяная совка (см., Charaeas graminis), гусеницы которой питаются корнями и всходами всевозможных злаков; луга, выеденные ими, быстро желтеют и кажутся выжженными. Всходы гречихи объедает озимый червь (гусеница Agrotis segetum), a зерна ее уничтожают гусеницы лугового мотылька, или метелица (Botys sticticalis). Из бобовых сельскохозяйственных растений гороху нередко сильно вредит гусеница металловидки-гаммы, или так назыв. льняной червь (Plusia gamma), которая, кроме того, повреждает различные овощи, а из полевых растений — особенно лен. Гороху иногда также сильно вредит одна из тлей, Siphonophora ulmariae (Aphis pisi), живущая на стручках его и побегах, и гороховая зерновка (Bruchus pisi), личинки которой выедают горошины. Реже вредит гороху живущая в стручках гусеница гороховой листовертки (Grapholitha dorsana). Листья клевера, гороха и бобов и особенно весенние молодые всходы последних часто объедаются гороховым слоником (Sitona lineata). Гусеница так назыв. гороховой совки (Mamestra pisi) вредна не только для гороха, но вообще для огородных растений. Третью группу сельскохозяйственных растений по своему значению образуют некоторые из так назыв. торговых растений, каковы — лен, свекловица, пряные растения, рапс, мак и табак. О льняном черве уже упомянуто. У свекловицы между насекомыми несколько важных врагов. Из них на первом месте должен быть поставлен свекловичный долгоносик (см., Cleonus punctiventris), личинки которого на юге Р. поедают корни свекловицы, а сами жуки — ее ботву; второе место по размеру наносимого вреда занимает листоед, Cassida nebulosa, так назыв. земляной, или свекольный, клоп (см.), скелетирующий свекольную ботву; наконец, следуют гусеницы уже упомянутой озимой совки (Agr. Segetum) и метелицы (Botys sticticalis). Очень вреден для свекловицы во Франции жук Atomaria linearis; он встречается и в Южн. Р., но до сих пор у нас не размножался настолько, чтобы наносить свекловичным полям значительный вред. У горчицы и хрена нет важных врагов из насекомых; для хмеля таким врагом является гусеница мелкой бабочки Hypena rostralis, объедающая его листья. Табачным плантациям в Южн. Р. вредит табачный трипс (Thrips tabaci). О вредных насекомых для рапса — см. ниже. Головки мака повреждают личинки долгоносика Ceutorhynchus macula alba, а листья и цветы — маковая тля (Aphis papaveris). В четвертую группу сельскохозяйственных растений надо отнести огородные растения, или овощи. Более или менее значительный вред всем огородным растениям наносят прыгающие листоеды из рода Haltica (H. oleracea и некот. др.), скелетирующие листья этих растений, затем — гусеницы совки Mamestra (M. persicariae, M. chenopodii) и гусеницы метелицы (Botys sticticalis). Корнеплодные огородные растения, особенно морковь, иногда сильно повреждает живущая внутри корней личинка морковной мухи (Psila rosae). Из огородных растений особенно много врагов у капусты; большинство их, однако, вредит не только ей, но и родственным крестоцветным. Таковы — капустная моль (Plutella cruciferum), гусеницы которой объедают листья, особенно — у капусты, брюквы и репы, капустный долгоносик (Ceutorhynchus sulcicollis), иногда сильно вредящий капусте и др. огородным растениям, гусеницы капустницы (см., Pieris brassicae), вредной особенно во втором (летнем) поколении, также гусеницы Mamestra brassicae, въедающиеся в середину капустных кочней и повреждающие также другие овощи, гусеницы одного мотылька, Botys forticalis, поедающие, кроме капусты, вообще крестоцветные огородные растения и свекловицу, и, наконец, скелетирующий с нижней стороны листья разных видов Brassica рапсовый пилильщик (Athalia spinarum). Специально для посевов рапса вреден, кроме рапсового пилильщика, живущий на различных крестоцветных рапсовый жук (Meligethes aeneus s. brassicae) и личинка долгоносика Ceutorhynchus assimilis, живущая в стручках рапса и репы. Последнюю группу по своему значению для сельского хозяйства Р. составляют виноград, плодовые деревья и некоторые ягодные кустарники (смородина, крыжовник, малина). Самым страшным врагом виноградарства как в Европе, так и в России является известная филлоксера (см., Philloxera vastatrix), обязательная борьба с которой из года в год ведется в Крыму, Бессарабии и на Кавказе. Из той же группы насекомых у винограда есть другой враг, виноградный червец (Dactylopius longispinus), сосущий листья винограда, обыкновенно с нижней стороны их, а в холодную осень переходящий на его корни и иногда убивающий лозы, но значение этого насекомого, как и всех ниже указанных врагов винограда, гораздо менее важно. К ним относится жук головач (Lethrus cephalotus), срезающий своими челюстями в Южн. Р. почки и молодые побеги винограда, затем гусеница мелкой бабочки из сем. листоверток (см.), Conchylis ambiguella, питающаяся цветами и ягодами винограда и временами наносящая сильный вред винограду в Бессарабии и в Астраханской губ., гусеница Ino ampelophaga, или так назыв. букна, поедающая листья винограда, и, наконец, жук олёнка (см. Бронзовки, Tropinota hirta), вредящая не только винограду, но и вообще южн. плодовым садам тем, что объедает листья и цветы этих растений. К врагам вообще плодовых деревьев относится, во-первых, целый ряд бабочек, гусеницы которых объедают различные части то одного какого-нибудь плодового дерева, то различных. Из последних бабочек особенно вредны пяденица-обдирало (Hiberna defoliata) и зимняя пяденица (Cheimatobia brumata). Столь же вредны местами гусеницы боярышницы (см., Pieris crategi), кольчатого шелкопряда (Gastropacha neustria), непарного шелкопряда (см., Ocneria dispar), златогузки (Porthesia chrysorrhoea) и особенно моли (Hyponomeuta variabilis), опутывающая плодовые деревья паутиною. Менее, но все же заметно, вредны для плодов. деревьев Южн. Р. гусеницы Acronycta (A. psi и A. tridens — последняя особенно для персиков), Diloba coeruleocephala (особенно для сливы) и скелетирующая листья Selandria adumbrata (особенно для сливы, вишни и груши). Из гусениц бабочек специально для яблони вредны гусеницы яблонной моли (Hyponomeuta malinella), скелетирующие листья яблонь, гусеницы Chareutis parialis (Крым), затем — гусеницы Gelechia nanella (Крым; поедает листья) и, наконец, гусеницы яблонной плодожорки (Carpocapsa pomorum), живущие внутри яблок и груш. На юге России сильно вредит яблоням кровяная, или мохнатая, тля (см. Тля кровяная, Schizoneura lanigera), сосущая кору молодых яблонь и производящая особые вздутия на корнях яблонь, которую не надо смешивать с яблонною тлей (Aphis mali), сосущей, кроме яблони, и другие плодовые деревья. Яблонная тля менее вредна, чем кровяная, и борьба с нею гораздо проще. Из сем. листовых блох, близких к настоящим тлям, у яблони есть еще один опасный враг, именно медяница, или яблоневая листоблошка (Psylla malis, см. Блохи листовые), личинки которой, покрытые синеватым пухом, сосут молодые побеги, вследствие чего листья и цветы вянут. Другой вид листоблошек, грушевая листоблошка (Psylla pyri), личинка которой не покрыта пухом, наносит еще более значительный вред того же характера — грушам. Из гусениц бабочек одною из наиболее вредных для ягодных кустарников (смородины и крыжовника) является гусеница крыжовенной пяденицы (Abraxas grossulariata, см. Пяденица). Из жуков плодовым деревьям часто сильно вредят два рода долгоносиков, Rhynchites и Antonomus. Rhynchites betuleti свертывает листья трубками и кладет туда свои яйца; личинки его питаются тканями этих свернутых листьев; Rh. auratus и Rh. giganteus кладут свои яйца в незрелые груши (первый — и в вишни). Rh. bacchus, казарка, кладет яйца в молодые яблоки и т. д. Личинки рода Antonomus поедают завязи и тычинки цветов различных плодовых деревьев; так, яблоневый цветоед (A. pomorum) сильно повреждает таким образом яблони, грушевый (А. pyri) — груши, A. incurvus — вишни. Сильный вред того же рода всем плодовым деревьям на юге Р. наносят упомянутая уже олёнка (Tropinota hirta) и садовая бронзовка (Phyllopertha horticola), а также (Средн. и Южн. Р.) — рябая бронзовка (Oxythyrea stictica). К вредным жукам для плодовых деревьев на юге Р. (особенно в Крыму) относятся также два вида крупной черной златки, Capnodis (С. tenebrionis и С. tenebricosa), объедающие молодые побеги и перегрызающие черешки листьев и молодые веточки у различных южных плодовых деревьев (абрикосы, персики, черешни и пр.). Личинки их водятся в корнях тех же деревьев. Наконец, из короедов значительный вред плодовым деревьям наносит Xyleborus dispar, личинки которого истачивают древесину этих деревьев.

К вредным насекомым в сельском хозяйстве должны быть отнесены и некоторые из паразитов, нападающие на домашних животных. Таковы оводы (см.) и в особенности овечий овод (Oestrus ovis), личинки которого паразитируют в лобных и челюстных полостях овец и вызывают припадки так наз. ложной вертячки, судороги, а иногда и смерть, и лошадиный овод (Gastrus equi), личинки которого живут в желудке лошадей, прицепляются к его стенкам и вызывают образование на них гноящихся ран; если таких личинок много, то следствием поражения ими бывают опасные внутренние кровотечения, прободения желудочных стенок, воспаление брюшины и нередко смерть животного. К этой же группе насекомых относятся некоторые наружные паразиты, каковы — мошка (см. Москиты, Simulio), сильно изнуряющая местами рабочий скот, а в русских среднеазиатских владениях — блоха алакурт (Vermipsylla alacurt), водящаяся на лошадях, верблюдах и рогатом скоте. О мерах борьбы — см. Вредные насекомые и соответственные статьи, напр. Гессенская муха, Филлоксера, Боярышница, Хлебный жук и пр.

Важнейшая литература. А) О русских вредных насекомых в сельском хозяйстве: Кеппен, "Вредные насекомые" (СПб., 1881—82); Линдеман, "О вредных насекомых, их значение в сельском хозяйстве и меры их истребления" (Москва, 1891); Линдеман, ряд брошюр о вредных насекомых: "О саранче", "О завядании зеленей" и пр. (Москва, изд. Тихомировой); Брамсон, "Вредные насекомые" (Екатериносл., 1894); Порчинский, "Краткие сведения о насекомых, наиболее вредящих русскому полеводству" (СПб., 1891); Линдеман, "Вредные насекомые Кубанской области" (СПб., 1882); Филипьев, "Враги и болезни плодовых деревьев" (СПб., 1885); Порчинский, "Насекомые, вредящие плодовым садам в Крыму" (СПб., 1885—1889); Соколов, "Насекомые, вредящие плодовым садам в Ташкенте" (СПб., 1894); Гребницкий, "Уход за плодовым садом" (СПб., 1893); Кулагин, "Насекомые, вредные для сада и огорода в Средней и Северной Р." (СПб., 1894). В) О вредных насекомых в сельском хозяйстве вообще: Ташенберг, "Энтомология для садовников" (перев. СПб., 1871); Гоше, "Руководство к плодоводству" (перев. СПб., 1890); Taschenberg, "Die der Landwirthschaft schädlichen Insecten und Würmer" (Лпц., 1865); Nördlinger, "Die kleinen Feinde der Landwirthschaft" (Штутг., 1869); Kaltenbach, "Die Pflanzenfeinde aus der Klasse der Insekten" (Штутг., 1874). Taschenherg, "Practische Insektenkunde" (Бремен, 1878—80); Schmidt-Göbel, "Die schädlichen und nützlichen Insekten in Forst, Feld und Garten" (Вена, 1881); Taschenberg, "Die Insekten nach ïhrem Schaden und Nutzen" (Лпц., 1882), Ritzema Bos, "Thierische Schädlinge und Nützlinge" (Берлин, 1891); Кирхнер, "Болезни и повреждения наших сельскохозяйственных культурн. растений" (перев. СПб., 1891); Henschel, "Die schädlichen Forstund Obsbaum-Insekten" (Бер., 1895); Kollar, "Naturgeschichte der schädlichen Insekten in Beziehung auf Landwirthschaft und Forstcultur" (Вена, 1837).

Ю. Вагнер.

Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. — С.-Пб.: Брокгауз-Ефрон

1890—1907