Словарь книжников и книжности Древней Руси - корнилий игумен псково-печерского монастыря

Биографические сведения о К. немногочисленны. По свидетельству редакции Повести о Псково-Печерском монастыре, составленной в конце XVI в., К. пришел в монастырь после 1523 г., в 1529 (7037) г. был поставлен игуменом и возглавлял монастырь 41 год и два месяца. К. стал игуменом, будучи очень молодым человеком, 27–28 лет. Поставление в игумены в таком молодом возрасте – явление исключительное. Ученые по-разному пытаются его объяснить – происхождением, авторитетностью К. (Н. Н. Масленникова), его промосковскими взглядами (Н. Андреев).

При К. монастырь перестраивается и расширяется, превращается в один из самых крупных и значительных монастырей в Пскове. В годы игуменства К. была выстроена церковь Одигитрии на Печорском подворье в Пскове (1538 г.), в окрестностях монастыря – Троицкая церковь в Агиреве и церковь Рождества Христова в Топике, в самом же монастыре – Благовещенская церковь (1541 г.) и Никольская надвратная церковь (1565 г.), с 1558 по 1565 гг. вокруг монастыря была возведена каменная крепостная стена с девятью башнями и тремя воротами, превратившая монастырь в настоящую крепость. Современники отмечали высокие нравственные качества К. С почтительностью отзывался о нем А. М. Курбский: «муж святый и во преподобию мног и славен: бо от младости своей во мнишеских трудах провозсиял» (РИБ, СПб., 1914, т. 31, стб. 359); с уважением писал о его начитанности новгородский архиеписком Феодосий: «зане же, сыну, сам Божественное писание в конец веси» (ДАИ, т. 1, № 35, с. 36). К. занимал одно из первых мест среди псковского духовенства. В 1558 г. во время Ливонского похода Ивана Грозного К. вместе с юрьевским архимандритом и протопопом псковского Троицкого собора перенес из Ругодива в Новгород чудотворные иконы, уцелевшие при пожаре города (ПIIIЛ, статья 7066 г. – Псковские летописи, вып. 2, с. 234). Под 1560 г. К. упоминается в известии о взятии г. Вельяна: К. послал русскому войску священника со святой водой, в ту же ночь город загорелся и был взят, вельянский колокол был прислан в монастырь (ПIIIЛ, статья 7068 г. – Псковские летописи, вып. 2, с. 239). В 1570 г. К. во главе псковского духовенства встречал Ивана Грозного во время его приезда в Псков и служил молебен в Троицком соборе (ПIIIЛ, список Оболенского, статья 7077 г. – Псковские летописи, вып. 1, с. 116). В том же году, по словам Повести о Псково-Печерском монастыре конца XVI в., «в год зимы, в лето 7078-е, февраля в 20-й день» К. был казнен «земным царем», «от тленнаго сего жития земным царем был предпослан к небесному царю в вечное жилище» (ЦГАДА, собр. МГАМИД, № 399, л. 16 об.). В царском синодике с имени К. начинается перечень казненных Иваном Грозным псковичей (см.: Скрынников Р. Г. Синодик опальных царя Ивана Грозного как исторический источник // Вопросы истории СССР XVI–XVIII вв. Л., 1965 (Учен. зап. ЛГПИ им. А. И. Герцена, т. 278), с. 53, 79). Вместе с К. был казнен его ученик и сподвижник Вассиан Муромцев. О причинах казни К. высказывались разные мнения. Существование разных точек зрения связано с тем, что отсутствуют определенные свидетельства о взглядах и убеждениях К. Из дошедшего до нас послания архиепископа новгородского Феодосия (ДАИ, т. 1, № 35, с. 36) можно заключить, что К. был строг с нарушителями монастырского устава. Он подверг изгнанию старца Савватия, несмотря на его раскаяние и просьбы о прощении; из послания Феодосия, к сожалению, не совсем ясно, о каком именно проступке идет речь. Исследователи расходятся в мнении о том, к какой из церковно-политических партий – стяжателей или нестяжателей – принадлежал К. Н. Н. Масленникова считает К. представителем нестяжателей и связывает его деятельность с боярской оппозицией в Пскове; ее взгляды разделяют Я. С. Лурье, Р. Г. Скрынников, А. А. Зимин и др. Убедительные возражения против отнесения К. к партии нестяжателей содержатся в работах Н. Андреева, который полагает, что вся деятельность Псковско-Печерского игумена, направленная на укрепление монастыря и расширение его владений, противоречит принципам нестяжателей.

Освещая причины казни К., ученые, как правило, обращаются к истории взаимоотношений Андрея Курбского с Псково-Печерским монастырем. Известны три послания А. Курбского в Псково-Печерский монастырь, написанные в 1563–1564 гг., до и после побега в Литву (см.: Скрынников Р. Г. Курбский и его письма в Псково-Печерский монастырь // ТОДРЛ. М.; Л., 1962, т. 18, с. 99–116). Первое послание Курбского адресовано «некоему старцу», два других – Вассиану Муромцеву, единомышленнику К., они и служили свидетельством того, что печерское монашество разделяло взгляды опального вельможи. Первое послание Курбского посвящено в основном догматическим вопросам. Второе – содержит в себе политическую программу, оппозиционную по отношению к власти Ивана Грозного. Курбский гневно осуждает церковные власти; подкупленные богатством, они стали послушными угодниками властей и не способны обличить жестокость и кровопролития царя. Третье послание Курбского, написанное и отправленное уже из Литвы приблизительно в то же время, что и первое послание к Ивану Грозному, доказывает, что надежды Курбского на поддержку псково-печерских монахов не оправдались. Курбский жалуется на то, что не нашел помощи и заступничества у печерских старцев и стал жертвой их наветов, упрекает их за отказ предоставить денежную ссуду. Третье послание позволяет утверждать, что старцы порвали всякие сношения с государственным изменником. По мнению Р. Г. Скрынникова, написанная Курбским тотчас после бегства записка в Юрьев; с просьбой достать из тайника на воеводском дворе в Юрьеве писание, заключавшее в себе «дело государево», касается второго послания Курбского в Псково-Печерский монастырь. Курбский заклинает доставить это послание либо царю, либо в Псково-Печерский монастырь. Курбский понимал, что при сложившихся: отношениях его послание, попав в Псково-Печерский монастырь, дойдет и до царя. Таким образом, взаимоотношения Псково-Печерских старцев с Курбским также не дают ясных представлений о политических взглядах иноков и не позволяют делать определенных выводов об антимосковских и антицарских настроениях игумена К. Для более точной характеристики политических взглядов К. необходимы новые исследования.

Мало изучена и литературная деятельность К. Во многих списках Повести о Псково-Печерском монастыре имеется запись о том, что она была составлена в 1531 г.: «Написана же бысть сиа повесть в лето 7039, при дръжаве государя великого князя Василиа Ивановича всеа Руси и при архиепископе великого Новаграда и Пскова владыке Макарии»; в некоторых списках читается продолжение этой записи: «А писал сию повесть Корнилей, игумен пещеры Сивонскиа, еже есть во Пскове, того же монастыря Богородицына». Далее К. обращается к некоему лицу, по инициативе которого он и принялся за свой труд, благодарит его за «понужение» и сообщает дополнительные сведения о размерах и положении Успенской церкви и пещер (ГПБ, собр. Погодина, № 1553, л. 186 об.–191). Повесть в редакции К. рассказывает об открытии пещер, возникновении монастыря, первом иноке Ионе, строительстве «ветхого» монастыря при Мисаиле; сообщает о помощи монастырю дьяка Мисюря Мунехина, деятельности игуменов Дорофея и Герасима, содержит описание чудес. Задачи своего труда К. видит в достоверном и точном описании начальных событий монастырской жизни, ибо о происхождении монастыря и жизни первого его инока ходили разные толки. Для К. характерна строгость в отборе материала; опираясь в основном на устные источники (рассказы монастырских старцев, инока Патермуфия, изборянина Селиши и др.), К. относится к ним критически, используя только то, что заслуживало полного доверия. Так, К. не включил в Повесть рассказы о Марке, первом из печерских старцев, так как они показались ему невероятными. Строга и манера повествования К., и форма его произведения. К. ведет рассказ сжато и просто, не украшая его риторическими оборотами, не стремится поразить читателей обилием цитат и сложностью стиля. История текста Повести о Псково-Печерском монастыре, изданной Н. И. Серебрянским, не освещалась в специальных работах; чтобы решить вопрос о том, какие из текстов Повести ближе к авторской редакции, почему в одних списках Повести упоминается имя К. как ее «списателя», а в других нет, необходимы дополнительные разыскания.

Кроме Повести о Псково-Печерском монастыре с именем К. связывают и составление летописного свода. У Карамзина есть указание на то, что ему был известен краткий летописец, в котором после сообщения о смерти К. читалось: «и его писания обретеся, яко в то время бысть мятеж и нестроение в Российской земле, и разделение царству, и крамола, и смерть, и людям преселения, и имению отъятие, и пожары великие по градам, и мор и глад, и нашествия иноплеменных» (Карамзин Н. М. История государства Российского. СПб., 1892, т. 9, примеч. 485, с. 103–104). Повесть о Псково-Печерском монастыре в редакции конца XVI в. также содержит свидетельство о «книзе летописания», составленной К. Рассказывая о нашествии Стефана Батория на Псков, автор Повести добавляет: «о сем же за 14 лет прежде помянутый игумен Корнилий свидетельствует в книзе летописания сице поведа»; далее следует описание видения печерскими старцами, стоящими у Черехского моста «ради мора», множества вооруженных людей, идущих к Пскову (ЦГАДА, ф. 181, № 399, л. 20 об.–21). Сходный текст видения читается в статье 7076 г. в Строевском списке ПIIIЛ. Как полагает А. Н. Насонов, Строевский список и есть та самая «книга летописания», которая была составлена если не самим К., то под его руководством. Свод 1567 г., сохранившийся в Строевском списке, принято считать после исследований А. Н. Насонова сводом игумена К. По мнению А. Н. Насонова, свод 1567 г. враждебен власти великого царя Московского.

Изд.: Серебрянский Н. И. Очерки по истории монастырской жизни в псковской земле. М., 1908, Приложение, с. 547–552; Псковские летописи / Под редакцией А. Н. Насонова. М., 1955, вып. 2, с. 78–250.

Лит.: Никитский А. Очерки внутренней истории Пскова. СПб., 1873, с. 704–705; Петухов Е. В. О некоторых исторических и литературных фактах, связанных с именем Успенского Псково-Печерского монастыря XVI и XVII вв. // Тр. X Археол. съезда в Риге. М., 1899, т. 1, с. 256–263; Насонов А. Н. 1) О списках псковских летописей // Псковские летописи / Пригот. к печ. А. Насонов. М.; Л., 1941, вып. 1, с. XXIX–XXXVII; 2) Из истории псковского летописания // ИЗ, 1946, т. 18, с. 55–294; Лурье Я. С. Вопросы внешней и внутренней политики в посланиях Ивана IV // Послания Ивана Грозного. М.; Л., 1951, с. 472–473; Масленникова Н. Н. 1) Идеологическая борьба в псковской литературе в период образования Русского централизованного государства // ТОДРЛ. М.; Л., 1951, т. 8, с. 187–217; 2) Присоединение Пскова к Русскому централизованному государству. Л., 1955, с. 167–178; Скрынников Р. Г. 1) Курбский и его письма в Псково-Печерский монастырь // ТОДРЛ. М.; Л., 1962, т. 18, с. 99–116; 2) Синодик опальных царя Ивана Грозного как исторический источник // Вопр. ист. СССР, XVI–XVIII вв. Л., 1965 (Учен. зап. ЛГПИ им. А. И. Герцена, т. 278), с. 22–86; 3) Начало опричнины. Л., 1966 (Учен. зап. ЛГПИ им. А. И. Герцена, т. 294), с. 34, 399, 382–383; 4) Опричный террор. Л., 1969 (Учен. зап. ЛГПИ им. А. И. Герцена, т. 374), с. 58–61; Зимин А. А. Опричнина Ивана Грозного. М., 1964, с. 72–74, 302; Andreyev N. Studies in Muscovy. Western Influence in Byzantine Inheritance. London, 1970, N 7 (The Pskov-Pechery Monastery in the 16th Century), 8 (Kurbsky’s Letters to Vas’yan Muromtsev), 9 (Was the Pskov-Pechery Monastery a Citadel of the Non-Possessors?).

В. И. Охотникова

Словарь книжников и книжности Древней Руси