Словарь средневековой культуры - крестовые походы

военно-религиозные экспедиции христиан, предпринимавшиеся с кон. XI в. с целью освобождения Гроба Господня и христианских святынь Палестины в соответствии с папской буллой и под эгидой церковной власти, персонифицированной в лице сопровождающего крестоносцев папского легата. Современники предпочитали говорить о «походе» (expeditio), «пути в Иерусалим» (iter Hierosolymitanum), «пути в Святую Землю» (iter in Terram Sanctam). Слово «крестоносец» (лат. crucesignatus) возникает лишь в XIII в., а слово «К.ый П.» (фр. croisade) лишь на рубеже Нового времени. Позднее под К.ыми П.ами стали подразумевать войны против «неверных», от битвы при Лепанто в 1571 г. до религиозных войн во Франции XVI в. Говорят также о К.ых П.ах «до К.ых П.ов» («войны св. Петра», реконкиста и т.п.).

Возникновение идеи К.ых. П.ов было результатом длительной эволюции самых разных идей и практик средневекового общества. В известном смысле К.ые П.ы зеркало всего средневекового христианства. Крестоносное движение возникает в кон. XI в. главным образом как результат соединения традиции паломничества и новой идей «священной войны».

1. Христианское представление о том, что человек лишь странник, чужеземец (peregrinus) на земле, приобрела особую актуальность в эпоху К.ых П.ов. Цель путешествия в земной Иерусалим обретение небесного Иерусалима, т.е. спасение души. В этом смысле К.ый П. есть паломничество души, ее «итинерарий» (по выражению Бо-навентуры), восхождение к Богу. С точки зрения средневекового религиозного сознания, жизнь человека представляла собой арену борьбы Бога и дьявола, грехов и добродетелей, и решение отправиться в К.ый П. означало разрыв с грехом. Спасение понималось как перемещение в пространстве, паломничество или К.ый П. определенный вид аскезы. «Странствовать во имя Христа» (pro Christi peregrinari) во враждебных и дальних странах, испытывать лишения и подвергать себя опасности такова участь паломника и крестоносца. К.ый П. ближе всего к паломническим путешествиям, совершаемым с целью покаяния и искупления грехов. Велика роль паломничеств в создании той атмосферы религиозного воодушевления, которая породила К.ые П.ы. Рассказы паломников о Святой Земле приучили средневековых людей рассматривать ее как свою далекую родину, породили также желание завладеть Гробом Господним, находившимся в руках неверных, и освободить от власти иноверцев Палестину цель, которая была поставлена папой Урбаном II на Клермонском соборе 1095 г., положившем начало крестоносному движению. На этом же соборе папа обещал его участникам отпущение грехов. Покаянные паломничества существовали и раньше. Новизна К.ых П.ов состояла в том, что обет паломничества (votum peregrinationis) заменялся теперь обетом креста (votum crucis). Участие в К.ом. П.е ставилось выше всякого иного покаяния. Не случайно многие хроники говорят о том, что в поход подчас отправлялись самые закоренелые грешники убийцы, насильники, воры, должники, беглые монахи. Благочестивые намерения переплетались с самыми разными мотивами. По сравнению с паломничеством, новым была посылка легатов и клириков для сопровождения войск и снижение покаянной дисциплины до уровня повседневной, а также введение внешних опознавательных знаков для участников военно-религиозных экспедиций. Принимавшие обет креста прикрепляли к одежде матерчатый знак креста, символизировавший их религиозные цели и намерения. Крестоносцы идут по стопам паломников, тем же путем, но теперь посох паломника заменил меч. Как и паломничество, К.ый П. — покаянное бегство от мира. Но отрицание мира приводит к обладанию им -церковь обещает взявшим крест не только небесный Иерусалим, но и земное вознаграждение. Как и паломники, крестоносцы пользуются особыми привилегиями церкви. Крестоносец освобождается от уплаты процентов и частично от уплаты долгов, его имущество вплоть до возвращения из К.ого П.а находится под защитой церкви, он и члены его семьи подлежат только церковному суду и пр. Развилась целая система привилегий и прав, получившая в XII в. название «привилегия креста» (Privilegium crucis). Церковь вменяла в обязанность принявшему обет отправиться в К.ый П., но и имела право запретить это. За отступление от обета К.ого П.а полагалось церковное отлучение. «Страх апостольского проклятия» (terror apostolicae maledictionis) постоянно тяготеет над крестоносцами. Настроения покаяния и искупления грехов, спасения души остаются главной доминантой крестоносного движения.

2. К.ый П., провозгласивший борьбу против неверных с целью отвоевания христианских святынь, был по существу священной войной. Возникновение идеи К.ых П.ов явилось результатом длительной эволюции средневековых представлений о войне. Отношение христианства к войне было весьма сложным. С точки зрения церкви война оправдана, когда она защищает интересы христианства. Уже Августин разделил войны на справедливые и несправедливые, имеющие целью грабеж.и обогащение. Идея справедливой войны (bellum justum) с особой силой зазвучала в X в. в связи с набегами на Западную Европу венгров, викингов и сарацин. В борьбе против этих народов идея справедливой войны переплеталась с понятием войны против язычников. Последующим войнам против иноверцев в Испании в эпоху реконкисты церковь стремилась придать конфессиональное звучание. Особую роль сыграло т.н. клюнийское движение за церковную реформу, укрепление папства и католического клира. Цель этих войн подчинить католической вере прежние христианские земли, которые, как считалось, принадлежат св. Петру, некогда в них проповедовавшему. В т.н. «войнах св. Петра» часто непосредственное участие принимали епископы, аббаты и монахи. Устанавливался сюзеренитет апостольского престола над отвоеванными у неверных землями. Павшие на поле боя рассматривались как мученики, которые на небесах будут удостоены рая, а оставшимся в живых отпускали грехи. Эти моменты были весьма важны для формирования будущей крестоносной идеологии. Тема мученичества в ней станет одной из важных, как и спасение души и прощение грехов. Впервые в 1063 г. папа Александр II дал индульгенцию (remissio peccatorum) воинам, участвовавшим в войнах против норманнов. Эта практика вскоре получила большое распространение. В формировании идеологии священной войны большое значение имела и практика благословения воинов и оружия, а также культ святых воинов, который возникает в католической традиции в кон. XI в. «Войны св. Петра» сыграли важную роль в эволюции церковных представлений от идеи «справедливой войны» (bellum iustum) к идее «священной войны» (bellum sacrum). Их кульминацией и явилась идея К.ого П.а в Палестину. О ней говорилось как о наследстве, принадлежащем христианам, которое следует отвоевать. Мысль о том, что «наследие Христово» находится в руках врагов христианства, побуждала христиан к действию. В К.ом П.е идея паломничества была соединена с идеей войны против неверных. Идея священной войны дала К.ым П.ам и идеологическое, и морально-религиозное обоснование, весьма характерное для дихотомии средневекового сознания, противопоставлявшего «верных» и «неверных», «рыцарей Бога» (milites Dei) и «врагов Бога» (inimici Dei), Христа и Антихриста, добро и зло.

3. Провозглашая К.ый П., церковь имела возможность опереться на военную силу рыцарства. Для привлечения рыцарской вольницы к освященной церковью войне против неверных необходимо было христианизировать нравы военного общества. Развернувшееся клюнийское движение за церковную реформу сыграло в этом главную роль. Суть этой проведенной церковью работы лаконично характеризует хронист Фульхерий Шартрский: «Пусть станут рыцарями Христовыми те, кто прежде были разбойниками» (Nunc fiant Christi milites, qui dudum extiterimt raptores). Папа Урбан II был одним из наиболее энергичных поборников реформы. Организованное церковью движение Божьего мира регламентировало военную активность и в целом способствовало христианизации рыцарства. Отныне рыцари должны были обратиться к аскезе, покаянию. Именно в это время многие из мирян уходили в монастырь или передавали свои земли церкви ради того, чтобы замолить грехи. В грамотах, содержащих пожалования в пользу церкви накануне Первого К.го П.а, встречаются описания потустороннего мира и Страшного суда. Апокалиптические страхи, чувство греховности, страх смерти и ада, жажда спасения и покаяния были в высшей степени характерны для настроений мирян кон. XI в. В этом контексте становится понятной привлекательность обещанного Первым К.ым П.ом отпущения грехов. Призыв церкви упал на подготовленную почву, и К.ый П. дал возможность направить рыцарскую вольницу на Восток для борьбы против врагов Христа.

4. Центральное место в коллективных умонастроениях, сделавших возможным К.ый П., занимал образ Иерусалима. В нем нашли свое отражение присущие крестоносному движению апокалиптические и эсхатологические мотивы. Иерусалим — место страстей Спасителя. С первых веков христианства образ города был связан с различными символическими и аллегорическими интерпретациями. Расхожим было противопоставление небесного Иерусалима, представлявшего собой рай, церковь святых, город вечного мира, и земного Иерусалима, разрушение которого римлянами через 70 лет после смерти Христа воспринималось как наказание его жителей, не уверовавших в мессию. Земной город рассматривался как несовершенное отражение небесного. Небесный Иерусалим, с его сапфировыми воротами, украшенными золотом и драгоценными камнями стенами (Отк. 21, 2—26), занимал большое место в средневековом воображении. Если отцы церкви отвергали земной Иерусалим и прославляли небесный как символ спасения , то на уровне обыденного сознания эти образы сливались. Чувства и помыслы людей обращались к небесному Иерусалиму, который был одновременно реальным городом. Поход в Иерусалим не только движение к святым местам, но и приобщение к святости, путь (iter) в пространственном и спири-туальном смысле. Небесный Иерусалим можно обрести через Иерусалим земной.

Для средневековых христиан Иерусалим и связанная с образом вечного города идея К.ого П.а были привлекательны еще и в другом плане. Здесь должно свершиться пророчество Апокалипсиса, в котором св. Иоанн возвещает о грядущем нисхождении небесного Иерусалима на землю, втором пришествии, воскресении мертвых и конце света (Отк. 21,1). Участники К.ого П.а воспринимали его в этом контексте. По средневековым представлениям, христианский «император последних времен» должен возложить на Масличную гору в Иерусалиме свои корону и скипетр, после чего наступит конец времен. Антихрист же до тех пор не появится в Иерусалиме, пока город не будет взят христианами. Иоанн предсказывал, что накануне конца света иноверцы будут либо обращены в христианство, либо сгинут с лица земли (уверенные в этом, крестоносцы станут расправляться с ними во время еврейских погромов). Крестоносцы ведут войну с сарацинами, «присными Антихриста» (satellites Antichristi), рассматривавшимися в церковной традиции как воплощение апокалиптического зла. Накануне К.ого П.а средневековые люди жили в ожидании конца света и окончательной битвы сил Христа и Сатаны. Близость Страшного суда провоцировала движение коллективного покаяния ради спасения души, где образ Иерусалима играл центральную роль.

5. К.ый П. явился, таким образом, результатом длительной эволюции идеи, впитавшей в себя многие представления и практики от покаянного паломничества и войны против язычников до движения за церковную реформу и эсхатологических мотивов. В долговременной перспективе такие темы, как паломничество, Иерусалим, священная война, покаяние, мученичество остаются движущими для крестоносного движения. Непосредственные причины К.ого П.а лежат, однако, в иной плоскости и отчасти связаны с той ситуацией, в которой оказалась Византия после вторжения в кон. XI в. в ее мало-азийские владения турок-сельджуков. Рассчитывающая на помощь Запада, Византия занимала важное место в программе церковной реформы, предусматривавшей создание универсальной теократии и распространение власти римских пап на византийскую церковь. Урбан II пытался претворить эту идею в жизнь под видом помощи Византии против «неверных». Другим поводом для провозглашения К.ого П.а было угнетение (во многом мнимое) восточных христиан в Святой Земле, оскорблявшее христианское благочестие. Фальшивая энциклика, приписанная папе Сергию IV, была призвана напомнить христианам о профанации христианских святынь халифом Аль-Хакимом в 1009 г. На Клермонском соборе два этих мотива — необходимость помочь Византии и оскорбление христианских святынь — приводились Урбаном II в пользу К.ого П.а.

6. Своеобразным архетипом всего последующего крестоносного движения стал Первый К.ый П. (1096-1099 гг.), в котором идея нашла свое наиболее полное воплощение. Он же увенчался и наибольшими военными успехами были основаны четыре государства крестоносцев, из которых главным было Иерусалимское королевство. Из всех государств крестоносцев именно оно оказалось наиболее жизнеспособным. Если Первый К.ый П. сохранял во многом религиозный характер, то впоследствии политические или экономические моменты возобладали над религиозными. Вся история крестоносного движения представляет собой различного рода девиации (географические, политические, религиозные) от первоначальной идеи. Известной девиацией был уже Второй К.ый П. (1147—1149 гг.), организованный французским и германским государями, поскольку его не сопровождал папский легат. В дальнейшем К.ые П.ы вызвали волну священной войны-джихада со стороны мусульман, в результате чего в 1187 г. Иерусалим был отвоеван ими у христиан. Взятие Иерусалима вызвало настроения реванша в Европе и побудило Запад организовать Третий К.ый П. (1189-1192 гг.). В этом походе на первое место вполне отчетливо выдвигается ожесточенное соперничество западноевропейских государств в борьбе за экономическое, военное и политическое преобладание в Восточном Средиземноморье. Существенной девиацией был Четвертый К.ый П. (1199-1204 гг.), так как конечным пунктом стал уже не Иерусалим, а Константинополь, подвергшийся разграблению. В этом походе крестоносцы обратили свое оружие против христиан, и была создана Латинская империя (1204-1261 гг.). Всплеск религиозных настроений отразили т.н. Детские К.ые П.ы 1212 г. Пятый К.ый П. (1215-1221 гг.) представлял собой девиацию в географическом плане — крестоносцы отправились к африканскому побережью, оставив прежнюю цель Иерусалим. Шестой К.ый П. (1227-1229 гг.) был просто дипломатическим договором между императором Фридрихом II и султанами Египта и Дамаска. Лишь Седьмой (1248-1254 гг.) и Восьмой (1270-1271 гг.) К.ые П.ы, организованные французским королем Людовиком IX, рассматривавшимся в дальнейшей традиции как идеальный крестоносец, были попыткой отчасти вернуться к первоначальной религиозной идее и на фоне общей социальной и культурной эволюции выглядели анахроничными. Помимо политических и географических девиаций, существовали и религиозные, когда папы использовали институт К.ого П.а для борьбы против мятежных христиан (например, альбигойский К.ый П. 1209 г.). Отклонения от первоначальной идеи объясняются и эволюцией религиозного сознания. В XIII в. происходит определенная интериоризация религиозного чувства, когда оказывается возможным обрести небесный Иерусалим внутри себя, и для этого нет необходимости отправляться в далекое путешествие. Тускнеет образ земного Иерусалима. Изменение строя религиозности сопровождается постепенным переходом в обращении с иноверцами от К.ого П.а к миссии, и в результате деятельности доминиканских и францисканских миссионеров католическая церковь завоевывает более прочные позиции на Ближнем Востоке. Падение в 1291 г. Акры, последнего военного оплота христиан на Ближнем Востоке, знаменует окончание эпохи К.ых П.ов, хотя сама идея неоднократно актуализовалась в различных исторических контекстах.

7. Крестоносное движение привело к углублению пропасти между христианами и мусульманами и евреями, к еще более решительному разрыву с греко-православной церковью. В экономическом отношении К.ые П.ы были первым опытом западной колонизации, укрепившей позиции итальянских морских республик в регионе Восточного Средиземноморья. В плане заимствования культурных достижений их значение оставалось ограниченным, и распространение арабской культуры происходило главным образом через арабов Сицилии и Испании. Заимствование некоторых элементов материальной культуры и быта Востока (ковры, бани, специи и пр.) до некоторой степени изменило культурные ориентации средневековых христиан и привело к признанию ценности «искусства красивой жизни» (У. Монтгомери). Приобретение нового опыта враз-личных сферах материальной и духовной жизни способствовало определенной секуляризации системы ценностей средневекового общества. В эпоху К.ых П.ов было создано большое число хроник и исторических сочинений, описывающих нравы восточных народов (Жак Витрийский, Гильом Тирский). Новизной отличаются построенные крестоносцами фортификационные сооружения и крепости (Кракде Шевалье, Монфор), заимствованные с Востока образцы архитектуры (храм с купольным сводом), дошедшие до нас миниатюры из мастерской в Акре и т.д.

Но главные культурно-исторические итоги К.ых П.ов заключаются в том, что они значительно раздвинули интеллектуальный горизонт средневековых людей и изменили систему представлений о мире. Открытие новых культур и религий в целом привело к осознанию культурного многообразия мира. Прежний средневековый мир, являвшийся конечным, замкнутым и иерархически организованным, становится безграничным и бесконечным универсумом, а иные культуры и традиции воспринимаются как часть единого и потенциально бесконечного мира. К.ые П.ы оказались не менее важны в плане эволюции западной христианской цивилизации и культуры. В К.ых П.ах впервые европейцы осознают свое единство, поднявшись над этническим партикуляризмом, и объединяются для общего дела — освобождения Иерусалима. С этой точки зрения, К.ые П.ы были важным фактором становления европейского самосознания. Само представление о Европе как единой культурной и территориальной целостности складывается в ходе К.ых П.ов из противопоставления мусульманскому миру.

Литература: Заборов М.А. Введение в историографию крестовых походов (латинская хронография X-ХШ вв.).М.,1966;Карпов СП. Латинская Романия // Вопросы истории, № 12,1984; Alphandéry P., Dupront A. La Chrétienté et l'idée de Croisade. P, 1995; Bull M. Knightly, Piety and Lay Response to the First Crusade. Oxford, 1993; Dé la rue lie E. L'idée de croisade au Moyen Age. Torino, 1980; Erdmann С . Die Entstehung des Kreuzzugsgedankens. Darmstadt, 1985; Mayer H. E. Geschichte der Kreuzzüge. Stuttgart, В., 1989; Prutz H. Kulturgeschichte der Kreuzzüge. В., 1883; Riley-Smith J. What were the Crusades? L.,1981; Rousset P. Histoire d'une idéologie. La croisade. P., 1983; T h ro op P.A. Criticism of the Crusade. A Study of Public Opinion and Crusade Propaganda. Amsterdam, 1940; Vil ley A. La croisade. Essai sur la formation d'une théorie juridique. Caen, 1942.

С. И. Лучицкая

Словарь средневековой культуры. — М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН)

Под ред. А. Я. Гуревича

2003